— Правда?
— Да, — серьезно подтвердила жрица. — Наш король благословлен Единым, он видел Сильмариллы — изначальный Свет… он поднимается на Менельтарму, и что он видит оттуда? Всю нашу землю, и сияние Валинора, и Тьму, оставшуюся на покинутом нами Востоке. Румяна и платочки помогли бы тебе, будь он обычным князьком, не видящим земли дальше своей межи. А наш король посмотрит не только на то, какова ты снаружи, но и какова ты внутри.
— Как? Прямо все мысли увидит? Ой…
— Не бойся, — улыбнулась жрица. — Способность проникать в мысли дана немногим эльдар — наш король видит иначе. Вот так: хочешь ли ты зваться Королевой и получать его любовь, почести народа и драгоценные подарки, или же быть Королевой — вместе с любовью, почестями и подарками разделяя все стремления и горести супруга. Быть его радостью и опорой…
— О Валар, конечно, я этого хочу! Я же люблю его!
— Так покажи свою любовь.
— Но как? — Гиланнет растерянно смотрела на жрицу, а та задумчиво пропускала между пальцами порванный платок.
— Вот мы и подобрались к сути, — Служительница Эру вздохнула как-то по-особенному, и девочка подумала, что та, наверное, не просто так говорит — по своему опыту судит. — Бывает так, что мужчина в женщине не то, что будущей жены — любящей женщины и то не видит. Вот ребенок она для него, а любовь — детская глупость, блажь… что ж, частенько это справедливо, но ведь ты любишь его всерьез? И как заставить его тебя всерьез воспринять?
— Не знаю… я же и правда — просто девочка! Да еще и такая… бестолковая, — Гиланнет показала на рваный платок. — Как мне быть?
— Ты знаешь, как ведут войну?
— Мне рассказывали… — девочка растерялась от неожиданного вопроса. — Ну, шли армии Врага, наши им навстречу…
— А кто впереди?
— Государи эльдар! И наши князья!
— Неверно! Впереди каждой армии — если это армия, а не шайка орков-дикарей — всегда шли разведчики, которые разузнавали о дорогах, тропах, укрытиях и чистых родниках. Высматривали, как обстоят дела у врагов, а после, все разузнав хорошенько, рассказывали командирам — чтоб удар был нанесен верно, чтоб бойцы не плутали в лесах и холмах…
— Но разве любовь — это война?
— В них есть немало схожего. Узнай того, кого ты любишь, как он думает, о чем тревожится, к чему стремится — узнай, чтобы не заплутать на пути к цели. Что ты знаешь о короле, помимо того, что он — король, помимо того, что он красив, помимо его предков?
— Ну… он — добрый, — неуверенно проговорила девочка. Жрица кивнула:
— Верно. Он не жесток. А почему ты так решила?
— На празднике я видела, как убивали чернеца. Он… грустил, наверное. У него были печальные глаза, и мне казалось, он жалел не о том, что кто-то испортил праздник.
— Верно. Он не жесток к врагам — иначе, пожалуй, мог бы приказать схватить смутьяна, и… сделать его смерть гораздо более долгой и неприятной.
— Но добрый он не совсем, не до дурости! — торопливо добавила Гиланнет. — А то бы вовсе приказал помиловать…
— Молодец! Толково мыслишь. А еще?
— Еще, еще… еще он разговаривает с Эру! Он ходит на Менельтарму, и там разговаривает, и смотрит на нашу землю. Ты сама говорила.
— Верно. И что это значит?
— Что он — высоко… не просто, как правитель, а как… не знаю…
— Священный и благословленный, стоящий над всеми… в недосягаемой вышине. Многие ли поднимались на Менельтарму вслед за своим королем?
— Нет, — подумав, ответила девочка. — Я о таком не слышала. Говорят — священное место, только король вправе… а еще говорят — там страшно. Словно у порога бытия…
— Король никому не запрещал восходить на Менельтарму с собой вместе, — проговорила жрица. — Даже наоборот — звал, но… те, кого он звал, его придворные — не осмелились. Там слишком велика… святость. Того, кто посмел бы взойти на вершину, должно вести нечто большее, чем просто верность…
— Большее? — Гиланнет не была дурой, и намеки понимать умела. — Ты говоришь… о любви?
***
Вот он — тот путь, который приведет ее к цели. Отгадать три загадки, соткать полотно из лунного света, испечь хлеб из земли… взойти на Великую Гору, к алтарю Единого. Взойти — не просто вскарабкаться, сбив ноги, содрав ногти, растрепав волосы и порвав одежду, вспотев и запыхавшись. Взойти заранее, так, чтобы, когда король поднимется к вершине, ты уже ждала его там — прекрасная, отдохнувшая, и не сипящая сбитым дыханием.
«Ты — девочка, — говорила жрица. — Ты много слабее мужчины, не пытайся преодолеть пределы своих сил. Узнай их заранее».
«Но как?»
«Запросто. Ведь у подножия Менельтармы нет стражей, а король все чаще уезжает в дозорные поездки, желая знать, как живут его подданные. Кто мешает тебе удобно одеться, захватить припасов, и попробовать взойти на вершину раз, другой, третий? Никто и знать не будет».
«А семья?»
«Скажи им, что тебя взяла в обучение служительница Единого, и ты постигаешь тайны мироздания, — жрица пожимала плечами. — Тайны я обеспечу, а остальное — не их ума дело».
«Так просто…»
«Отнюдь! Учиться тебе действительно придется, только не тайнам. Ты будешь учиться ходить по скалам, учиться терпению и выносливости…»
«Разве этому можно научиться?»
«Было бы желание. Заодно и выяснишь — стоит ли тебе вообще связываться с этим делом, не бросишь ли на полпути? Чего стоят твои любовь и решимость?»
«Я справлюсь, — отвечала Гиланнет, вспоминая лицо любимого, — обязательно справлюсь!»
Жрица кивала и улыбалась ей загадочно и мудро.
========== Часть 15 ==========
И снова — праздник во дворце. Снова пиршество, и музыка, и танцы, прекрасные девы и юноши, статные жены и благородные мужи, и мудрые старики… правда, госпожа Нарбелет — стара только годами, лицо ее светло и чисто, время не согнуло ее спину, не выбелило волосы. И глаз по-прежнему остер, замечая скрытое и странное…
Литиэль, ученица Морэндис — теперь госпожа. Давно уже госпожа — уж лет десять прошло с той поры, когда она приехала в город, когда бегала с поручениями и робела идти на праздник. Нынче она — госпожа, держится уверенно, смотрит прямо, у нее есть свой дом в городе и даже две служанки… она — известная целительница, из тех, что умеют
