Лизи сидела за небольшим столиком, а перед ней стояла пустая игровая доска. Джером накинул куртку на спинку стула и сел напротив Лизи.
— Я очень рискую, встречаясь с вами, вы должны это понимать. Вы тоже рискуете, но на кону прежде всего моя жизнь, вашего на данный момент единственного разговорчивого свидетеля. Каждый день для меня может оказаться последним, предупреждаю: вы не должны меня спрашивать об этом. Вообще. Никогда. Никому не рассказывайте про нас, даже своим коллегам. Я хочу предложить вам сделку, но сначала расскажите мне, — Лизи взяла со стола пешку, — как называется пешка, которая смогла зайти на вражеское поле и встать на последнюю линию? Вот сюда.
Джером задумчиво ответил:
— Возможно, она станет дамкой, хотя такого названия официально нет, насколько я знаю. Но новая фигура сильна, смертельно опасна, у неё все козыри.
Лизи кивнула.
— У меня есть шанс дойти до конца вражеского поля. Это и правда будет очень опасная игра, моя фигура может погибнуть в любой момент. Понимаете?
— Мисс Новак, куда вы клоните? Что за сделка?
Лизи достала из рюкзака красный маркер, взяла белого ферзя и раскрасила его в красный. Поставила недалеко от пешки.
— Артур Флек — не тот человек, который вам нужен. С полной уверенностью говорю. Если вы прекратите его преследовать, закроете все дела, я помогу поймать того, кто действительно вам нужен. Я приведу вас к красному человеку, а вы навсегда забудете про меня и про Артура.
Она взяла ещё одну пешку и поставила на середину доски.
Детектив долго рассматривал три фигуры на поле и затем перевёл взгляд на Лизи.
— Джо…
— Никаких имён, никогда не забывайте об опасности. Всё гораздо опаснее, чем вы думаете. Может быть, мне перережут горло, когда я отсюда выйду. Только одно правило действует: никому нельзя верить.
Она накрыла ладони детектива своими ладонями, подалась вперёд и заглянула в его недоумённые глаза.
— Но если вы обманете меня, мистер Эрнест, я оберну ваш потенциальный козырь против вас же, и тогда красный человек придёт не за моей жизнью, а за вашей.
— Со мной вы в безопасности… — начал было детектив.
Лизи перебила его:
— Никто из нас не в безопасности, нихрена подобного. Возможно, прямо сейчас в нас целятся и через секунду-другую убьют. Может быть, вам даже подарят быструю смерть, а меня такой привилегии лишат.
Джером расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и мотнул головой, стряхивая морок.
— У меня есть время подумать? — спросил он.
— Нет. Ни у кого из нас нет времени. Когда вы вышли на меня, то автоматически подписали мне и себе смертный приговор.
***
Душа ни на секунду не прекращала выворачиваться, внутренний голос подливал масла в огонь, обвиняя в неразумности. Если по-хорошему, то надо было послать этого въедливого детектива куда поглубже, пусть бы катился дальше искать, у кого что можно выведать, но ведь именно такого поворота Лизи и испугалась. А что если нашёл бы? Ладно, это не то, о чём стоило на самом деле волноваться, а вот главное как раз в том и заключалось, что теперь Лизи знала все нынешние и будущие ходы детектива. И теперь, если он сглупит, то не ей одной привяжут камень к шее и отправят в вечное плавание кормить рыб. В случае чего чёртов коп будет подыхать рядом, не отвертится, что б его.
Игра шла на два фронта: кто первый успеет, тот жив и счастлив. Если всё выйдет именно так, как придумала Лизи, то детективу достанутся слава и повышение, а дело Артура закроют, забыв про его имя навсегда. Не просто закроют: Лизи потребует, чтобы уничтожили все бумаги, каждую улику, чтобы даже пепел пустили по ветру, не оставив ни единой зацепки на имя Флека. Это именно тот исход, на который она надеялась. А если ничего не выйдет и Джокер обо всём узнает, надавит на Лизи, она сыграет в жертву. Так, мол, и так, детектив угрожал ей, она не при чём, бедная глупая девочка всего лишь испугалась. И тогда будь что будет. Копу-то в любом случае хана, да и насрать на него, а вот она ещё поборется за место под солнцем, и к чёрту совесть.
После встречи Лизи ждала окончания рабочего дня с волнением. И чем ближе была маленькая стрелка часов к четырём, тем неспокойнее становилось на душе. Джокер не юлил и не ходил вокруг да около, если ему что-то не нравилось, он не ставил вопрос ребром, а рубил с плеча.
У всего есть предел, даже у странной жестокой любви Джокера к Лизи. Может, как раз сегодня она перешла рубеж дозволенного, и пришла та самая пора сыграть в ящик. Кто знает, заденет ли это Артура, ведь на него тоже могло пасть подозрение, дескать, готовили переворот вместе: один хотел занять жирное место главаря, а зарвавшаяся девчонка просто страх потеряла. Лучше убрать обоих, потому ещё неизвестно, простит ли Артур Джокеру смерть Лизи.
Чёрт. О чём она вообще? Ещё ничего не произошло, а она уже чуть ли не место на кладбище себе выбирала, с удобствами и с красивым видом на какую-нибудь рощицу посреди кладбища.
Когда маленькая стрелка часов без жалости и угрызения совести указала на четвёрку, Лизи взяла со стула рюкзак и мысленно попрощалась со всеми. Машина ждала её напротив выхода, Лизи открыла дверцу и, на секунду-другую замешкавшись, села на заднее сиденье. Сегодня ей не пришлось ехать в одиночку: Джокер сидел по ту сторону сиденья, смотрел на Лизи и курил.
— Как прошёл день?
Голос не дрожал, не переливался злобой или ненавистью, взгляд не сверлил. Джокер хороший актёр, лучший из тех, кого когда-либо знала Лизи. Одному только чёрту известно, как ей всё-таки удалось уговорить его отпускать её на работу. Нелепица какая-то. Словно она маленькая девочка, которой на всё надо спрашивать разрешения.
— Хорошо, — как можно спокойнее ответила она.
Он затянулся.
— Ну и славно. Поехали, Итан, отвезём девочку домой. А пока расскажи мне, радость, сколько тебе ещё времени нужно, чтобы наиграться в мисс самостоятельность? Двух недель хватит?
Ну да, конечно, разве может быть что-то просто так?
— А что я потом буду делать? Гнить в четырёх стенах? Или пойду работать продавцом в соседнем доме? Это же мечта всей моей жизни: встать за прилавок и торговать всяким барахлом. Не хочешь присоединиться и стать моим помощником?
Джокер хохотнул и пожал плечами.
— А что, Артур не подкинул никакой годной идеи на этот счёт?
— Как видишь — не подкинул.
Наверное, у него и правда было не так много времени, потому что когда Джокер довёз её до дома,
