— Ее купили, — коротко пояснил слуга, выразительно вращая глазами.
— Как выглядел этот человек? — спросил Атос.
Гримо показал рукой выше своей головы, указательным пальцем сделал вид, что подкручивает ус, другой рукой подбоченился.
— В фиолетовом костюме, — добавил Гримо. — Со шрамом.
— Друзья, а наша гостья отнюдь не простая девушка, — сообщил, повернувшись к мушкетерам, Атос. — Если ее выкупил сам граф Рошфор.
ДʼАртаньян, как всегда в таких случаях, воскликнул: «Я убью его!», а Арамис задумчиво взял в руки кошелек и открыл его.
— Дорогой друг, — произнес он, обращаясь к Атосу, — Кроме денег он прислал вам в этом кошельке записку.
С этими словами он выудил ее из кошелька и прочитал:
— «Одна знатная особа желает встретиться с вами сегодня у монастыря Дешо, в половине одиннадцатого. Будьте одни.»
Друзья переглянулись. Ситуация начинала внушать опасения.
Часы пробили десять.
========== Глава 5 ==========
«face-à-face avec la mort»
«Лицом к лицу со смертью»
«—… Опасайтесь всех: друга, брата, любовницы… Особенно любовницы.
ДʼАртаньян покраснел.
— Любовницы?.. — машинально повторил он. — А почему, собственно, я должен опасаться любовницы больше, чем кого-либо другого?
— Потому что любовница — одно из любимейших средств кардинала, наиболее быстро действующее из всех: женщина продаст вас за десять пистолей.»
А. Дюма «Три мушкетера».
У монастыря было тихо и мрачно. Звук копыт по вымощенной булыжником площади гулко раздавался эхом. Атосу показалось, что отголосок этих шагов будет услышан за милю отсюда.
Монастырь темной громадой выделялся на фоне темно-серого мрачного неба.
Пробило половину одиннадцатого. Черной тенью перебежала дорогу кошка, и чей-то крик оборвался в тишине и эхом взлетел, прокатившись по стенам монастыря на самый его верх.
— Ты, как всегда, вовремя, граф, — раздался со стороны лукавый голос. — Не заставляешь смерть дожидаться тебя.
Атос вздрогнул. Этот голос… Его не могло быть.
Из тени собора выступила женщина. Она была одета в черный дорожный костюм для верховой езды. Ее волосы длинными локонами опускались на плечи и волнами спадали с них. Вся она походила на мраморное изваяние, сошедшее с постамента, чтобы вершить свои грешные дела.
Атос невольно отпрянул, решив, что сам лукавый играет с ним.
Холодок пробежал по его спине, но, надо отдать мушкетеру должное, Атос и вида не подал, что взволнован или, тем более, напуган. Его зрение и слух обострились до предела.
Атос взвел курок пистолета, и, словно это была его собственная тень, умеющая копировать звуки, кто-то рядом тоже взвел курок своего пистолета, а, возможно, то была игра его напряженного воображения.
Внезапно тишину разорвал выстрел. Атос, почти неосознанно, поднял лошадь на дыбы. Пуля, пролетев в нескольких дюймах от шеи животного, насквозь пробила левую руку ее хозяина.
Испуганное животное метнулось в сторону, издав протяжное ржание, и раненый мушкетер, не в силах удержаться в седле, соскользнув с лошади, тяжело упал на землю. Пистолет выпал из его руки и откатился в сторону.
Казалось, падение выбило весь дух. Завязки плаща обмотались вокруг его шеи, и Атос тщетно пытался вздохнуть. Из его груди вырвался сдавленный стон, похожий на стон умирающего, и он остался лежать на земле, без движения.
— Стареешь, граф, — произнесла женщина, подходя к нему и прислоняя пальцы к шее. Не уловив пульса, она добавила, обращаясь к спутнику: — Он мертв.
========== Глава 6 ==========
«à l’étape de lʼabîme»
«В шаге от пропасти»(фр.)
Несколько дней прошли для Атоса, словно в тумане. Он смутно видел чьи-то лица, иногда различал какие-то голоса.
Он лежал на широкой кровати. Судя по звуку, на улице шел дождь: по оконной раме стучали мелкие капли.
Голова гудела, казалось, она вот-вот разорвется. Веки словно налились свинцом, они были настолько тяжелые, что мушкетер еле-еле смог их поднять. Все тело болело.
Он попытался приподняться, но тут же снова упал на подушки. Послышались шаги — кто-то спешно подошел к нему.
Над Атосом склонилось красивое женское лицо. Оно очень лаково улыбалось ему, пока руки, принадлежавшие хозяйке этого очаровательного лица, поправляли подушки.
Атос набрал в грудь воздух, собираясь что-то спросить, но молодая женщина, уловив это движение, лишь приложила палец к своим губам и кокетливо подмигнула ему.
Она вышла из комнаты и, сказав кому-то пару слов, вернулась не одна, а в сопровождении мужчины, в котором Атос признал того самого посредника, с которым он виделся после получения самого первого письма.
Мужчина подошел к постели раненого и сел на стоящий рядом стул.
— Слава Богу, вы пришли в себя! — воскликнул этот почтенный господин, вздохнув с облегчением. — Вы, сударь, чуть душу ему не отдали. А забрать ее хотел, по-видимому, дьявол, и очень сильно хотел… Пуля-то отравлена была, н-да…
Девушка, стоя у окна, внимательно смотрела на Атоса, бледность которого не давала ей покоя.
— Хорошо, что пуля навылет прошла, яд впитаться не успел, — продолжал мужчина. — Иначе мы бы с вами сейчас не говорили.
Надо сказать, этот словоохотливый человек действительно спас Атосу жизнь, сейчас чуть снова не утомив его до смерти. Девушка выпроводила его за дверь и подошла к Атосу, присев на краешек его кровати.
Атос закрыл глаза, чувствуя непреодолимое желание уснуть и проспать как можно дольше.
***
Через несколько дней ему стало лучше, еще через неделю — совсем хорошо. В таком приятном обществе, какое составляли ему девушка и ее отец, невозможно было не идти на поправку.
В один из таких дней, когда Атос, сидя у окна, скучал в одиночестве, потому что Жаклин, а именно так звали прелестную дочь хозяина, приютившего у себя Атоса, выполняла свою работу в саду, строго запретив Атосу хоть чем-то помочь ей, к нему зашел ее отец и с порога заявил:
— Господин Атос, вам уже лучше?
— Да, спасибо. И в этом ваша заслуга.
— Вы сможете сесть в седло, как думаете?
— Думаю, что да, — удивленно ответил мушкетер.
— Тогда завтра мы трогаемся в путь. В Париж вам путь заказан, — произнес хозяин дома и добавил, увидев, что Атос пытается возразить: — Хотя бы до тех пор, пока вы убедитесь, что человек, стрелявший в вас, мертв. Поймите, все считают, что вы покойник.
Атос мрачно согласился с убедительными доводами хозяина, лишь прошептав про себя: «Я и так почти не живу.»
Однако хозяин продолжал:
— Но и оставаться вам здесь дольше нельзя. До моей дочери дошли сведения, что ваш враг достанет вас даже из могилы… Это она вас всегда предупреждала. Даже ваша мнимая смерть вашего врага не убедила. Завтра на рассвете мы уезжаем.
Атос молча кивнул. Значит, этот таинственный доброжелатель был не кто иной, как сама Жаклин. Совершенно не зная Атоса, хоть и испытывая к нему симпатию, она несколько раз пыталась вытащить его из беды.
Атос лег отдыхать с
