— Сможешь открыть? — быстро спросила его Богиня Смерти, и трикстер медленно кивнул. Это заклинание ставила Фригга. Она сама учила ему своего названного сына.
Дверь открылась с легким щелчком, и Хела, чуть ли не оттолкнув подопечного со своего пути, быстрым шагом вошла в Хранилище. Ее глаза хищно рыскали по сторонам в поисках желанного артефакта. Локи медленно пошел за ней. Всего на секунду он почувствовал что-то, смутно похожее на угрызения совести, но трикстер быстро подавил в себе это чувство.
«Если бы мама только знала, что я натворил…» — подумал он, и его взгляд холодно-зеленых глаз на мгновение застыл.
«Но ее больше нет!» — грубо оборвал он сам себя.
Фригга умерла.
А мертвым все равно.
— Это фальшивка! — выкрикнула Хела, с ненавистью опрокидывая Перчатку. Она повернулась к Локи, и ее глаза полыхнули яростным огнем. — Ты знал это?
— Откуда? — скривился трикстер, все же отступая на шаг назад — Богиня Смерти выглядела в данную минуту очень опасной, а Локи еще очень хорошо помнил, с какой скоростью она расправилась с целым отрядом валькирий.
— Нож убери, — холодно обронила Хела, стремительно проходя мимо своего подопечного и кивая на зажатый в его ладони клинок.
— Что теперь? — спросил Локи.
Хела нервно дернула головой.
— Камень Силы, — сказала она и протянула руку.
— Прошу прощения? — холодея, спросил Локи.
Хела грозно сверкнула безумными глазами.
— Ты сделал все, что мог, — сказала она с хищным оскалом. — А теперь верни мне Камень Силы, и останешься жив.
Локи окинул Хранилище беглым взглядом, ища пути к отступлению. Чаша с вечным пламенем, грозного вида секира, лежащая на парапете в углу, фальшивая Перчатка Бесконечности…
— Какая честь, — усмехнулся Бог Коварства. — Значит, бросаешь меня?
— Да, родной, все верно, — Хела теряла терпение. Она властно приказала: — Камень.
Все правильно.
Он ей больше не нужен.
— Только Камень Силы? — усмехнулся Локи, явно играя со Смертью. — Тессеракт тебе уже не нужен?
Безумная улыбка тут же пропала с губ Хелы. С непонятным удовольствием трикстер наблюдал за тем, как эмоции на лице Богини Смерти сменяют одна другую: удивление, страх и, наконец, ярость, сверкнувшая опасным огнем на дне ее зрачков.
— Быстро учишься, — прошипела она, надвигаясь на трикстера. В считанные секунды в ее руках появились два меча, острых и опасных — смертоносное оружие Богини Смерти.
Она размахнулась и нанесла страшный удар. Локи отшатнулся от нее, как будто в ужасе, но с его губ не пропала насмешливая — такая опасно вызывающая — улыбка.
Он знал, что в эту секунду подписал себе смертный приговор.
Клинки прошли сквозь его тело — Локи оставил вместо себя иллюзию еще в тот момент, когда Хела, утратив бдительность, выискивала в Хранилище Перчатку. Бог Коварства уже давно понял, что живым Хела его не оставит. На подмену Тессеракта, который Богиня Смерти оставила в убежище асгардской пещеры, иллюзией решиться было труднее — Хела могла обнаружить пропажу в любой момент. Однако, ослепленная победой, даже она совершила промах.
Оставшись без двух Камней Бесконечности и с непреодолимой жаждой мести.
— Перекрыть все выходы из дворца! — было первое распоряжение Одина, когда он вышел из своего сна.
По всем этажам пронесся приказ царя, и уже спустя несколько минут на каждом углу стояла стража из личной охраны Одина.
Тор с друзьями остались в тронном зале. В лихорадочном возбуждении они проводили томительные минуты ожидания.
Хела была совсем рядом.
Ее гнали, как дикого зверя.
Тишина, царившая во дворце, давила на слух. Хотелось ходить из угла в угол, как можно громче опуская ноги на золотой пол, или говорить — о чем угодно! — лишь бы не слышать этого гробового молчания. Тор кинул быстрый взгляд на друзей — Сиф стояла, обняв себя за плечи, Огун хмурился, глядя себя под ноги.
Они, безусловно, чувствовали то же, что и он — ярость напополам с невольным оцепенением, которое последовало сразу же за напряженным ожиданием.
Казалось, сам воздух вокруг них накалился до предела.
Но кроме напряжения было что-то еще. Что-то, что смутно ощущал Тор, но чего не мог он объяснить даже сам себе.
Холод.
Холод, который подкрадывался из темноты неосвещенных углов зала.
Локи!
— Стойте здесь, — приказал Тор, стремительным шагом выходя в галерею дворца.
— Тор! — крикнула Сиф, бросаясь за ним вслед, но Громовержец остановил ее твердым взглядом.
— Стой здесь! — приказал он, и подруга не посмела его ослушаться — таким властным и серьезным был его голос.
Все, что касается его брата, касается в первую очередь его самого. Это только их личное дело. И Тор никому не позволит вмешиваться в это.
Если и придется убить Локи, он сделает это сам.
— Тебе этого не остановить! — крикнул Локи, едва завидев брата.
Тор замер, не зная, что ему сделать. Радужный Мост замерзал на его глазах, и сам Хеймдалль стоял рядом с Локи застывшей ледяной статуей.
Трикстер смотрел на старшего брата с откровенной злобой. Уголки его губ дрожали, как будто он собирался скривиться в усмешке, но никак не решался этого сделать.
— Тогда ты это остановишь! — крикнул Тор, делая шаг к Локи. Бог Коварства подался ему навстречу.
— Только когда Мост разорвет Йотунхейм! — выплюнул он ему в лицо, и Тор, не выдержав, метнул в него Мьёльнир.
Локи резво отскочил в сторону.
— Это безумие! — закричал Тор, отчаянно пытаясь вразумить трикстера. — Йотунхейм и так почти уничтожен! Если ты не остановишь Мост, могут разрушиться другие миры!
— Мне плевать на другие миры! — выкрикнул Локи, пятясь от Громовержца. — В Йотунхейме еще остались те монстры, которые убили всех, помнишь?
Локи усмехался зло и самоуверенно, с маниакальной жестокостью выкрикивая эти слова, насквозь пропитанные ядом.
— Или ты уже забыл, как войско Хелы уничтожило воительниц? О, я тебе напомню…
Молот сбил его с ног прежде, чем Локи успел договорить. Бог Коварства тяжело упал на спину и какое-то время лежал неподвижно.
Тор подошел ближе. Вокруг них все рушилось, мечущийся яркий свет всполохами разрезал бесконечное небо, а они вдвоем стояли на Радужном Мосту, и вокруг них не было ни души.
— Тебе это не остановить! — повторил Локи, обнажая зубы в широкой усмешке.
Он изо всех сил старался сейчас уничтожить свое прошлое. Мир, в котором он родился. Мир, который он ненавидел всей душой.
Тор замахнулся Мьёльниром и обрушил тяжелое оружие на Биврёст. Все вокруг задрожало, и Громовержец с тоской и отчаянием обернулся на брата.
— Это все твоя вина! — крикнул он, занося руку для нового удара.
— Что ты делаешь?! — завопил Локи, подскакивая к Тору, чтобы остановить его. Следующий удар молота, обрушившийся на Мост, стал последним. Их отбросило друг от друга мощной волной, и Тор, больно ударившись головой, на несколько секунд потерял связь с реальным миром.
Он услышал крик и, вскочив на ноги, кинулся к краю разрушенного Моста. Локи висел над бездной, цепляясь пальцами за край Биврёста. Зеленые глаза неотрывно глядели на Тора.
— У меня бы все получилось! — с остервенением крикнул он, срываясь на
