Он наклонился чуть вперёд, жадно ловя взгляд ее больших наивных глаз.
— Ты же красивая девушка, — сказал Пестель очень тихо, словно стыдясь этих своих слов. — Действительно тебе надо все это?
Виктория заметно растерялась. Она явно не привыкла слышать нечто подобное.
Пестель встал из-за стола и подошел ближе. Остановился у скамейки, на которой сидела Виктория, и вся его уверенность тут же сошла на нет. В памяти появлялись давно забытые образы: девушка в богом забытом заснеженном городке. Это было много лет назад, и теперь вспоминалось, как старый сон. А ведь он тогда хотел на ней жениться…
Пестель молчал, глядя в глубь своей памяти. Она была красива и умна, с ней было легко говорить обо всем, но почему же он тогда уехал, не оставив адреса и не написав потом ни одного письма?.. Блестящий офицер и тонкий политик, Пестель попросту пренебрегал тремя пагубными, как он сам считал, вещами: женщинами, спиртным и азартными играми. И если с последними двумя пунктами проблем не возникало, первый уже был под угрозой. Потому что Виктория была не такая, как все женщины. Потому что она была здесь, с ним, и от нее веяло теплом и неизвестным ему уютом.
— Павел? — тихо окликнула его Виктория.
Пестель вздрогнул. Очнувшись от своих мыслей, он только теперь заметил, что девушка уже стоит рядом с ним, глядя на него снизу вверх внимательно и настороженно.
— Тебе плохо? — спросила она, перебегая взглядом от одного его глаза к другому.
Пестель молчал, не находя слов для ответа. Виктория ждала. В свете неяркой лампы ее лицо казалось еще бледнее обычного. Ей здесь не место, отчетливо осознал Пестель. Она не должна сейчас быть здесь, с ним, в этом военном поселении на краю страны, среди клятвоотступников, замысливших преступление против государя. Она должна по-другому прожить эту жизнь, с другим мужчиной, который не будет подвергать ее опасности. Она и так уже натерпелась. Ее отец пострадал за правду, но дети за родителей не в ответе?..
Она не ради меня здесь, напомнил себе Пестель. Конечно, Виктория здесь по совсем иной причине. Ради него одного она бы не поехала сюда. Для нее он вообще не мужчина, а ходячий пример Справедливости. Да, в ее глазах то, чем он занимается — дело благородное, возвышенное. Нет, она не понимает, что для достижения поставленной цели он готов на все.
— Виктория… — Пестель выдохнул ее имя почти неосознанно и замолчал снова, продолжая смотреть ей прямо в глаза. Он не мог не заметить, что теперь они стоят почти вплотную друг к другу — так близко, что можно услышать дыхание друг друга.
— Я не знаю, как правильно, а как нет, — нашел в себе силы продолжить Пестель. Его голос снизился до шепота. — Но я знаю точно, что ты еще можешь выбрать другой путь.
Он сам не знал, что именно вложил в эти слова. Вслепую нащупав руку девушки, он поднял ее к своей груди. На ум почему-то пришел образ Натальи Рылеевой. У нее всегда были печальные глаза и горькая складочка возле губ. Пестель был уверен, что до встречи с Кондратием не было ни этой складочки, ни вечной печали в глазах. Может быть, Наталья была похожа на Викторию — строгую и спокойную, временами беспечную и безрассудную, не вздрагивающую от каждого стука в дверь и не ждущую беды каждую секунду…
Если Виктория останется с ним, рано или поздно и у нее появится такая же покорная улыбка и такой же загнанный взгляд.
— Я уже выбрала. Я хочу остаться, — сказала Виктория, и Пестель невольно отметил, что она не добавила «с тобой».
Он отпустил ее ладонь, и рука девушки безвольно повисла вдоль тела.
— Это твое решение, — отстраняясь от нее на шаг, сухо сказал Пестель. — Но в любом случае, здесь тебе не место.
Так говорил разум.
Сердце считало иначе.
========== -6- ==========
Незаметно прошла неделя.
Пестель поочередно получил письма от матери, Рылеева и Сергея. Эти письма разбередили его душу. И в ответ на каждое он ответил ложью. Рылееву он врал, что Виктория приболела и отправится домой буквально на днях, в ответе матери писал, что с ним все в полном порядке, а навестить родной дом он не может из-за службы, Сергея уверял, что в лагере спокойно и все идет своим чередом.
На самом деле все было совсем не так.
Все стало не так с самого того вечера, когда он по роковому случаю встретился с Викторией. Если так подумать, то этот ряд случайностей уже не казался ему случайным. Совпадение было слишком явным. Виктория приехала в Петербург как раз в то время, как туда вернулся сам Пестель; он оказался рядом с ней как раз в ту минуту, когда за ней пришли, чтобы арестовать; в конце концов, он невероятно удачно заболел, из-за чего Виктория и оказалась здесь — в месте, куда она не могла попасть ни при каком другом раскладе. Теперь уже Пестелю, который отнюдь не был фаталистом, казалось, что встреча с Викторией была предрешена свыше.
В любом случае, он старался об этом не думать.
Виктория быстро нашла общий язык почти со всеми из окружения Пестеля. Жены офицеров обожали ее и постоянно звали в гости; холостые мужчины при виде девушки старались произвести впечатление. Одни поздравляли Пестеля с удачной помолвкой и уверяли его, что он настоящий счастливчик, другие бросали недоуменные, а порой и завистливые взгляды. Все считали, что Пестель вернулся из Петербурга с невестой. Пестель никак не комментировал эти слухи, позволяя всему идти своим чередом.
Как законные жених и невеста, Пестель и Виктория жили в одном доме. Как порядочный мужчина, Пестель ночевал в просторных сенях на топчане. Это не доставляло ему особых трудностей — он привык не спать ночами, либо работая за столом, либо расхаживая из угла в угол в размышлениях. Единственное, что напрягало и в какой-то степени пугало его — это Виктория, которая спала за дверью и к дыханию которой он часто прислушивался.
Девушка спала неспокойно. Она могла проснуться посреди ночи и долго стоять у окна, не зажигая лампы. Пестель не задавал лишних вопросов. Он давно заметил, что Виктория изменилась, и считал, что вся причина в Обухове.
Последний захаживал в дом Пестеля довольно часто, прикрываясь то каким-либо поручением, то передавая новости. Куда бы Пестель ни пошел, везде был Обухов. И в большинстве случаев рядом с ним была Виктория. Преимущественно из-за этого последнего
