— Габриэль отдал прямой приказ, — Азирафаэль на мгновение закрыл глаза, перенося их обратно к пруду. — Хасс на Земле, и Габриэль растит его в Америке. Говорю только потому, что выведать это — вопрос времени, а так вы не полезете на Небеса и не убьете тех, кого можете убить, чтобы узнать об этом.
— Куда делась Михаил? — вдруг спросил Кроули. — У меня задание это выведать, и проще у тебя спросить и не мучиться. Наши давно бы отправились штурмовать ваш офис, если бы Хастур не паниковал и не истерил, что это ловушка, она внезапно появится и на своей территории точно даст ему пизды. А он у Вельзевул главный по сокращению ваших штатов, потому в военной стратегии даже она ему не приказывает.
— Я не знаю. Я не спрашивал о Михаил, — ангел вздохнул и потер виски пальцами. — Неужели Вельзевул действительно хочет войны за Хасса? Он ведь ей не простит, если что-то случится с Габриэлем.
— Ты думаешь, она его убить хочет? — фыркнул Кроули. — Да никогда, всех, но только не его. Победит, свяжет, запрет в шкаф и, когда случатся особо плохие дни, будет доставать, трахать и потом засовывать назад в шкаф.
— Габриэль отдаст ей Хассалеха только через свой труп, — серьезно ответил Азирафаэль.
— Ты не думал о том, что если Вельзевул убьет Габриэля или пленит, у Хасса останется только один родитель, и ему не к кому будет пойти? — тихо сказал Кроули. — И пока он не стал сильнее всех существ, он будет с ней, вынужденно, но когда Вельзевул останавливало насилие. Вполне вероятно, что она согласна и на такой вариант, судя по тому, что она мобилизовала Дагон.
— Дагон?! Помимо Хастура за нее теперь еще и Дагон? — опешил Азирафаэль, не предполагавший, что владыка ада будет распространяться о рождении ребенка.
— Дагон считает, что нефилим демона и архангела на стороне ада — это невероятное оружие в битве против Небес, — отозвался Кроули. — Потому Вельзевул сделала ее своей правой рукой. И если у Вельзевул может не хватить духа убить твоего начальника, Дагон его зубами загрызет, и у нее есть причины помимо обычной ненависти к белокрылым. Одна причина. Если не будет Габриэля, у Дагон не будет конкурентов.
— Боже, — ангел закрыл лицо руками.
— А еще за нее я, — добавил Кроули и невесело усмехнулся. — Что за выражение лица? Думал, только ты исполняешь прямые приказы?
— Тогда зачем ты мне это говоришь? - едва слышно спросил Азирафаэль.
— Чтобы у Габриэля появился повод собрать союзников, — пожал плечами демон и сунул пальцы в карманы. — Убеди его сказать кому-то, кто у вас там наверху умеет в руках держать не только отчеты. Тот же Рафаил, в конце концов. Как только Хасс окажется в аду, а это случится, как я понял, только в случае гибели твоего святейшего, начнется Апокалипсис без всяких всадников. Я не хочу войны, как и раньше не хотел. Вам нужен кто-то, кто справится с Хастуром, потому что, если я правильно понял расклад сил, Уриэль будет против Дагон, Габриэль Вельзевул никому не уступит, как и она его, мы с тобой изобразим великую бойню, не впервой, а Хастур… куда делась все-таки Михаил? Если она все же за вас, а вы ее прячете, ты скажи, я не передам, если не хочешь.
— Проблема в том, что ее нет, — тихо сказал Азирафаэль. — Я понятия не имею, где она может быть. На Небесах о ней молчат, словно ее никогда не существовало.
— И Вельзевул говорит, что она точно не может внезапно появиться, — задумчиво добавил Кроули. — Скорее всего, она знает, но не хочет говорить Хастуру.
— Почему? — спросил ангел.
— Потому что Хастур не переживет, что ее прикончил кто-то другой, — сказал Кроули, подумав о том, что, пожалуй, никому на свете и во тьме не расскажет, что видел пять тысячелетий назад, как архангел, роняя на камень золотые слезы, отрезала демонским ножом свои длинные волосы, на которых, улегшись на них щекой, мирно спал один из самых страшных существ вселенной, герцог ада Хастур.
***
Кроули всегда знал, что Хастур — сторонник масштабных долгосрочных проектов: он не соблазнял простых смертных, занимался лишь власть имущими и священниками, но Кроули и помыслить не мог, что он обладает таким невероятным терпением. С самого падения демон уверял одного единственного архангела в том, что произошла чудовищная ошибка, он не хотел, просто так получилось, и теперь он должен быть в аду, где все претит ему, ему претит порок и кровь, которую в аду необходимо проливать просто чтоб выжить. Понадобилась тысяча лет, чтобы Михаил поверила и пришла на встречу с ним без оружия и доспехов, облачённая лишь в собственное тело, не в человеческий сосуд, чужой и всегда претивший Хастуру — она специально до этого выбирала мужские, показывая ему, что их встречи ни в коем случае не свидания.
Но в то утро пришла сама, остановилась на входе в пещеру, в которой, как сказал ей демон, он обитал, чтобы не возвращаться в преисподнюю.
— Я ждал тебя, — Хастур прижал к губам ее пальцы, стоя перед ней на коленях, не решаясь даже поднять на неё взгляд. Михаил взяла его за подбородок и заставила посмотреть на себя:
— Что бы ты делал, если бы я не пришла?
— Искал бы тебя ещё миллион лет, — сразу ответил Хастур.
Она позволила ему себя раздеть, легла рядом на его расстеленный прямо на покрытых резьбой камнях плащ. Хастур мягко привлёк ее к себе, неторопливо, давая привыкнуть одновременно к ощущению беспомощности в чужих сильных руках и абсолютной власти над ним. Он приручал ее тысячу лет с себе новому, к своей тьме, уверял, что не стоит его бояться, и Михаил поверила, как верят только ангелы: без оглядки и сомнений. Она сама обняла его за шею, положила его ладонь себе на грудь, подняв ногу ему на бедро: Хастур дал ей полную свободу действий. Они занимались любовью почти весь день, пока она не устала, и не легла щекой на его плечо, глядя из-под полуприкрытых век на сплетение их тел под закатным солнцем, светившим прямо в пещеру.
— Теперь, когда я здесь, что мы будем делать? — спросила Михаил, чувствуя, как Хастур водит кончиками пальцев по ее спине жестом бессознательной нежности.
— Я буду ждать, — ответил Хастур. — Осталось совсем недолго. Я ждал уже тысячелетие.
—
