Глубоко вдохнув, Софи выдернула пробку из склянки в форме слезы. Резкий запах сандала, мускуса и пота ударил ей в нос. Кашляя и чихая, она поспешила заткнуть пробку обратно. Софи держала склянку на вытянутой руке как можно дальше от себя и разглядывала зловещее фиолетовое зелье, клубящееся внутри. Все это уже было не понарошку.
В убежище гнома повисла гнетущая тишина.
– Я сделаю это, если ты не можешь, – мягко проговорила Агата, – просто скажи.
Софи подумала обо всех испытаниях, через которые пришлось пройти ее подруге в прошлом году: пролететь через пламя в облике голубки, несколько недель выживать в облике таракана, рисковать жизнью в канализации, схлестнуться с кровожадным Директором школы…
«Мне нужен больше чем друг», – сказала Агата своему принцу.
Софи вспомнила Агату, обнимающуюся с Тедросом в той башне… такую безумно влюбленную… Софи испугалась и постаралась выбросить эти мысли из головы. Если она все сделает правильно, то покажет Агате, как сильно та нужна ей.
Если она это сделает, Агата больше никогда не будет в ней сомневаться.
В считаные секунды Софи выдернула пробку и залпом выпила зелье. Горько-кислое варево обожгло рот, и она испуганно схватилась за горло, выронив пузырек, который вдребезги разбился об пол. До нее донеслись оклики Агаты, голос Юбы, будто бы останавливающий девочку, а потом голоса превратились в неразличимый шум, потонувший в ее громких задыхающихся вздохах. Кожа на ее лице натянулась, и словно из горячего воска стали формироваться новые черты, а волосы стали жестче и начали втягиваться обратно в голову.
Когда жгучее зелье опустилось из горла на уровень груди, Софи почувствовала, как меняется ее тело. Плечи разошлись и окрепли, разодрав школьную форму по швам, на предплечьях вздулись тугие голубые вены, ноги набухли мускулами, а затем на них появились мелкие, грубые волоски… икры надулись, точно две дыни, и она, окончательно потеряв равновесие, рухнула на колени.
А потом пришел жар. Неистовое пламя прошло сквозь нее и, казалось, выскользнуло дымом из каждой поры, забирая всю былую мягкость ее тела. Когда она подумала, что пик боли уже пройден, боль ударила с новой силой. Каждая частичка Софи была разрушена и построена заново. Софи упала на пол и свернулась калачиком, молясь о том, чтобы все это оказалось дурным сном. Чтобы она проснулась рядом с мамой, которая баюкала бы ее в объятиях, вытирала ей слезы и приговаривала, что все это было нелепой ошибкой. Что ее мать не умерла, и Софи не нужно терпеть столько боли и унижения.
– Софи?
Ответа не последовало.
Агата вырвалась из рук Юбы:
– Софи, ты в порядке?
Так и не услышав ответа, Агата озабоченно взглянула на гнома и опасливо приоткрыла ширму…
За бамбуковой ширмой что-то шевельнулось, и Агата окаменела.
Некто, закутанный в синий плащ с капюшоном, ранее принадлежавший Софи, выступил на свет.
Новому владельцу плащ был заметно мал.
Взгляд Агаты опустился с сильных коленей незнакомца, выглядывающих из-под плаща, на мускулистые икры, волосатые лодыжки и остановился на двух подрагивающих ступнях.
Задержав дыхание, она осторожно шагнула к фигуре. Девочка почувствовала, как Юба цепляется сзади за ее плащ, с любопытством высовываясь из-за ее спины. Агата встала на цыпочки, чтобы дотянуться до капюшона, и опустила его. Шумно выдохнув, она потеряла равновесие и вместе с гномом рухнула на пол. Когда Агата осмелилась поднять глаза, Софи уже успела схватить стеклянную вазу со стола и сползла по стене, с ужасом глядя на собственное отражение.
Она превратилась в более мощную, мальчиковую версию себя: аккуратная квадратная челюсть, ежик пушистых светлых волос, высокие скулы, густые брови вразлет и глубоко посаженные изумрудные глаза. Мальчик получился несколько долговязый, но зато с хорошо прорисованной мускулатурой, он походил на эльфийского принца: удлиненные, загнутые назад уши, тонкий, величественный нос и изящная ямочка на подбородке. Руки Софи, сжимающие несоразмерный плащ, стали мужественными, с крупными костяшками, ее широкие плечи уравновесились подтянутым торсом, а подернутые золотой щетиной щеки пламенели румянцем.
Софи просипела как сдувающийся воздушный шар:
– Я… Я – мальчик…
Вот только голос ее звучал по-прежнему.
– У этого заклинания есть один дефект – твой голос остается прежним, – вздохнул Юба. – Дыши животом и говори на низких тонах, тогда он будет звучать почти правильно. – Он пожевал губы, изучающе ее разглядывая: – И тем не менее убедительное лицо… мощное туловище… Славная работенка, вот что я скажу! Ни один из парней не заподозрит подвоха.
Однако неверящий взгляд Софи не отрывался от ее отражения. Она трогала свое лицо, ощупывала фигуру под плащом – снаружи она явно была мальчиком, грубым и твердым, как скала. Но внутри… Внутри была заперта мягкая, испуганная девочка, которая не хотела расставаться с подругой. Приглядись мальчики получше – и они ее раскусят. Приглядись они получше – и она будет мертва еще до заката.
Она растерянно взглянула на Агату, которая все еще не могла оторвать глаз от отражения Софи – на нее смотрело четко очерченное мужское лицо с острыми чертами.
– Я должна признать, что мальчиком ты выглядишь даже лучше, – наконец изумленно произнесла Агата.
Софи тут же выхватила из вазы цветы и швырнула их в Агату, но та вовремя успела пригнуться. Софи, дрожа, отвернулась.
– Я не знаю, как быть мальчиком, – сказала она высоким голосом, и слезы потекли по ее щетинистым щекам. – Я не знаю, как ходить, как себя вести, как…
– Софи, ты выиграла состязание не случайно, – произнесла позади нее Агата. – Я знаю, ты справишься.
– Не справлюсь, если со мной не будет тебя, – выдохнула Софи.
Агата коснулась спины подруги, ощутив под своими пальцами бугристые мышцы.
– Сейчас нужно, чтобы ты была мальчиком, – сказала она спокойным голосом. – Просто будь мальчиком и отправь нас домой.
Софи с трудом кивнула, пытаясь совладать с пока еще чужим телом и унять дрожь. Вера Агаты постепенно просочилась в нее и мягко обволокла сердце. Они так много вместе испытали, стараясь поддерживать друг друга… А сейчас только она сможет привести их к светлому «долго и счастливо». Подруга права. Софи стала мальчиком и должна вести себя соответственно.
С глубоким вздохом она взяла себя в руки и повернулась на свет.
– Мне нужна одежда, – сказала она резким низким голосом.
Агата уставилась на твердое эльфийское лицо мальчика и, впервые увидев в нем не Софи, а незнакомца, выдала одну из своих старых кривых ухмылок:
– Что тебе нужно, так это новое имя.
Хорт, все еще в одном исподнем, в обнимку с подушкой вертелся в своей дурно пахнущей кровати, а громадный принц храпел на всю комнату не хуже гориллы.
Последняя неделя выдалась скверной. С приближением Испытания учителя захватили власть, объявив, что мальчики обязаны выиграть и восстановить школу Добра и Зла. Ах, если бы Хорта это хоть
