О, как он устал от них от всех, от их громких испуганных мыслей! Вначале еще были среди них храбрецы, пытавшиеся думать о спасении и даже – вот смех! – о сопротивлении. Ему! Ну куда им против него? Против его магии? Жалкие, глупые людишки. Как много их в этом дворце. Зачем этот дурак-король держал в своем доме такую кучу дармоедов?
Сейчас их стало значительно меньше, Урсен разогнал. Но все равно со всех сторон несутся их гадкие, низменные мысли, мешающие думать о серьезных вещах.
О главном. О том справедливом и великом времени, когда он, великий Урсен, наконец-то переловит этих самозваных магов и объявит о своем приходе всему народу.
Да, он сразу понял, какую выгоду можно извлечь из наивного предложения этого тупицы-короля. Трудно было не понять, что сама судьба дает ему шанс одним махом осуществить все свои величественные планы. Жаль, времени у него было очень мало. Урсен привык обдумывать свои планы не спеша, с перерывами на обед и отдых.
А сейчас он очень устал. Нет ни одного спокойного подзвонка, не приносят наслаждения ни изысканные блюда королевской кухни, ни захваченные из Дергиза знойные красотки. Да и не до них ему теперь. Уже три ночи не спал нормально, да и днем отдыхает лишь урывками. Ведь никому нельзя верить. Ну да, заложил он в головы этим наивным глупцам, которые именуют себя магами, приказ охранять его во время сна как самое дорогое в жизни. Только вовсе не уверен, что заклинание будет действовать так же эффективно, когда он крепко уснет.
Проверить-то не было никакой возможности. Просто не мог он никому доверить себя на время такой проверки. Все вокруг только и ждут его промаха, чтобы быстренько занять вожделенный трон. Пока – только Тордизании, но вскоре и другие страны сложат свои короны к его ногам. А куда им деваться? И вот тогда… Он объявит глупцам свои законы, и все они будут плакать от счастья. И имя его будет учить каждый ребенок в этой половине света раньше, чем выучит слово «мама».
А потом… Потом настанет время великих свершений. Урсен соберет грандиозную армию из подчиненных магов и отправится завоевывать мир за барьером. Разоблачать старинные легенды и раскрывать великие тайны. Чтобы все жители этого мира с благоговением и восторгом говорили о его деяниях.
А пока… немножко… совсем чуть-чуть… хоть пару подзвонков… поспать…
– Ваше величество! – Бравый Кориден вытянулся у двери.
– Ну? – устало потирая воспаленные глаза, недовольно буркнул самозванец.
– Приказ выполнен. Все проходы забиты и заложены камнем.
– Не понял, – нахмурился Урсен, – что значит «забиты и заложены»?
Лезть в путаницу посторонних мыслей не хотелось абсолютно. Они так похожи, эти чужие мысли. Ничего величественного, ничего значимого. Желание есть, спать, выпить… опорожниться… иметь женщин… или мужчин… мыться, почесаться, отомстить… обмануть… украсть или хитростью добыть денег, изредка – заботы о детях или родственниках, чаще – думы о собственных болячках или ближайшем празднике. О, как он уже ненавидел обыденность этого безостановочно льющегося на него бесконечного потока примитивных желаний!
– Ну ты же сказал – забить и заложить… – недоуменно вытаращился принц.
– Правильно. А вы что сделали? – начал звереть самозванец.
– Так и сделали. Сначала забили брусом, потом заложили камнями, – бодро отчеканил, глядя на дикаря стеклянными глазами, Кориден.
– О-о-о! – в ярости воздел вверх руки дикий маг.
Вот в этом и кроется самая главная проблема. Едва он берет этих людишек под контроль, как они становятся послушными, но тупыми куклами. Неспособными даже на малейшее самостоятельное рассуждение.
Кориден испуганно отшатнулся к двери, прикрывая руками голову.
Урсен презрительно махнул ему, разрешая выйти из комнаты, и, отодвинув свитки, подтянул ближе блюдо с красиво выложенными ломтями тушеного мяса, залитыми замысловатыми кольцами густого соуса. Нехотя ковырнул пальцем плотный завиток, лизнул.
Ах, как все же хочется спать…
Каменщики уже с ползвона как закончили работу, собрали инструмент и ушли, а принц Кориден все не появлялся.
– Значит, просто припугнул, – решительно придвигаясь к брусчатому щиту, буркнул Гистон.
– Погоди, – остановил его еле слышным шепотом Зак, прислушиваясь.
Что-то острое заскребло по свежей каменной кладке с другой стороны перегородки.
Теперь это слышали все маги и напряженно замерли, боясь пошевелиться. Скрежет повторился, затем раздалось раздраженное мяуканье.
– Фу. Это просто кошка, – расслабился Зак.
– Мышей чует, – опасливо шепнул Гистон, хранивший в руках сотни невидимых нитей сотворенного заклятия. – Ох, великие боги, да мне же их не удержать!
Инстинкт самосохранения, диктующий правила мышиного поведения при приближении представителя племени охотников, снес результат магического воздействия в один миг.
Мыши приняли свой обычный облик и густыми струями прыснули во все стороны. Ошалевший от такой удачи кот взвыл и бросился на мышиный водопад, стремясь захватить зубами и когтями как можно больше добычи.
Середина свежеуложенной каменной кладки в один миг перестала существовать, о чем Гистон немедленно уведомил коллег.
Нужно было торопиться, пока никто этого не заметил.
Природник деловито запустил на новенькие брусья щита заранее приготовленных магических древоточцев. Команда замерла в тревожном ожидании.
И едва щит осыпался тихо шуршащей порошей, Зак первым решительно шагнул через выложенные из камня нижние ряды.
Кухня оказалась совсем близко: уже спустя несколько поворотов и арок в воздухе вкусно запахло жареным мясом и луком.
Пора было подумать о маскировке. Вчера вечером этот пункт вызвал в команде самые бурные споры. Предлагалось и отвергалось множество решений. Например, придать себе вид слуг. Иллюзорный, разумеется. Но тут же возникал законный вопрос: как толпа слуг объяснит охране, куда и зачем так дружно топает через весь дворец. Тогда предложили преобразиться в охранников. Но тут возникла другая проблема. Никто не знал точно, как захватчик организовал свою охрану. Но в том, что избавился от прежней, не сомневался ни один маг. И тогда остался единственный, но очень уж ненадежный вариант. Маски невидимости. Очень трудоемкое заклинание магии иллюзии, которое можно наложить заранее практически на любую часть одежды. Разумеется, чем эта часть будет больше, тем лучше. Вот и выбрали маги собственные, не очень удобные, зато просторные мантии. Причем каждый пожелал надеть самую красивую, парадную. Наверное, по принципу «погибать, так с шиком».
И был еще один неприятный нюанс. Иллюзия неживых вещей – штука хрупкая, недолговечная. Ни влияния магии, ни резких перепадов в пространстве не переносит. Да и время действия у таких заклятий крайне ограниченное.
Потому и напялили их в самый последний момент, перед черным входом на кухню. Рисковали, конечно, ну а как в таком серьезном мероприятии без риска?
Но обошлось. Проникли в кухню через осторожно приоткрытую дверь, и никто из поваров даже внимания не обратил на этот непорядок. Пока кухарка, возившаяся у стола
