Затем она увидела, как в комнату вбегают раскрасневшиеся и запыхавшиеся Елизавета и Ниллиам. Первая рыдала, но вторая лишь вяло посмотрела на мать из-под тяжелых век, лицо ее полускрывалось в тени до смешного широкополой шляпы. Одевается как клоун — батик, да еще и бордовый?!
Мальва устремила на дочь неподвижный взгляд:
— А где твоя сестра?
— Ты про Нонетту, мамочка? — Нини поправила шляпу.
— А что, у тебя есть другая?
— Нет, мамочка.
Казалось, Лизхен сейчас сорвется в истерику, поэтому Мальва прижала ее к себе рукой, унизанной золотыми перстнями.
— Мне так жаль, Елизавета. Он погиб прежде, чем кто-то успел понять, что ему угрожает опасность. — Это в некотором роде было ложью — никто не знал, как именно погиб лорд-сенатор, было известно лишь то, что он окончательно и бесповоротно Мертв и что ему хватило времени активировать тревогу.
Лизхен кивнула, пытаясь вести себя по-взрослому.
— Благодарю вас, леди Лейбович. Я... я ценю вашу заботу. Что же до Ноно, то она как надела по утру юбки для уроков танца, так до сих пор их и не сняла, и они ей мешают. Уверена, она появится буквально через минуту. Нини?..
Та только пожала плечами, уселась на журнальный столик и, отдыхая от непривычной спешки, сразу же закрыла глаза.
— Одежники, — вот и все, что она сказала.
Лизхен тем временем расположилась на диванчике возле кресла Пурити и уткнулась взглядом в пол. Бедное дитя словно бы перешло в режим ожидания.
— При чем здесь одежники, Ниллиам?
Нини протянула матери ягодку малины, все еще не открывая глаз и пребывая как бы в полудреме.
— Они не могли ее найти. Одежники. И я сказала им, где ее искать. Ноно. Я помощница.
— И где же, по твоему мнению, одежникам следовало искать твою сестру, Ниллиам?
«Мальва Лейбович пытается найти смысл в бессмыслице», — подумала Пурити.
Этот самый момент и избрала Ноно, чтобы впорхнуть в комнату через широкие двойные двери подобно желтому облачку; она едва не споткнулась о собственный зонтик, когда на бегу залюбовалась своими ногтями.
— Я ничего не пропустила? — поинтересовалась она у библиотечных полок, склонив голову набок в явном священном ужасе перед тем, что ее окружает одновременно столько книг, да еще с этаким количеством этих глупых страниц. — Я слышала тревогу.
— Вот ты где! — Мальва Лейбович ткнула костяной трубкой в сторону дверей. — Еще одна порожденная мной ошибка природы. Иди сюда и сядь рядом с сестрой, чтобы я могла видеть вас обеих. Садись, кому говорят!
Ноно озадаченно посмотрела на Нини, дремлющую на ее импровизированном насесте.
— Это на журнальный столик, что ли?
Леди Лейбович закрыла лицо ладонью и ткнула мундштуком трубки туда, где уже сидели неподвижные, словно фигуры на портрете, Лизхен и Пурити.
— Опусти свой зад на эту софу, Нонетта. Рядом с Елизаветой. И, пожалуйста, постарайся не тревожить свою скорбящую подругу. Представь себе, что ты — банановое дерево, уж это-то с твоим эмоциональным диапазоном не должно для тебя составить труда. К тому же, во имя мертвых богов, ты зачем-то вырядилась вполне соответствующим образом для этой роли.
— Банан? — нахмурилась Ноно. — Мамочка, этот цвет называется канареечным.
И все же она подчинилась приказу леди Мальвы и, устроившись рядом с Лизхен, приобняла ее за плечи. Та даже не подняла взгляда, лишь прикусила губу, потерявшись в лишенном всяких мыслей трансе. Ноно устроила зонтик между ног так, как старик держал бы свою трость.
Нини как будто проснулась и даже прикурила тонкую коричневую сигаретку от зажигалки, встроенной в резной рог, установленный на ее столике-насесте; сделав затяжку, девушка попыталась напустить на себя задумчивый вид. Во всяком случае, так показалось Пурити.
— Это канареечный, знаешь ли, — произнесла Нини, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Леди Лейбович? — Пурити рискнула попытаться быть хоть капельку полезной. — Вы уже слышали о кровавой бойне в птичнике?
Мальва посмотрела на нее со странным смешением признательности и грусти.
«Бедная женщина, — подумалось Пурити, — она не сможет добиться от этих юных дам никакой осмысленности».
Леди Мальва, определенно терзавшаяся теми же мыслями, покачала головой.
— Нет... нет, Пурити Клу, еще не слышала. Прошу, просвети меня.
Набрав в легкие воздуха, Пурити постаралась как можно более подробно описать место резни, разумеется не пытаясь рассказывать о своих предположениях и тем более не упоминая Кайена-Убийцу.
— Тревога испугала меня, и я решила — теперь-то я сама понимаю, как это глупо, — что убежище для птиц сможет защитить и меня. Но там я наткнулась на дюжину мертвых преторианцев и еще столько же слуг.
— Хочешь сказать, мисс Клу, — глаза леди Мальвы сузились, — что если мы с тобой сейчас отправимся на птичий двор, то увидим там не менее двух дюжин мертвых тел?
Пурити помедлила.
— В общем, да, госпожа. Хотя я не пересчитывала трупы с абсолютной точностью, если вы о...
— Нет, я не об этом.
— И если честно, я очень надеюсь, что вы не потащите меня обратно в это ужасное...
— Не потащу.
— Тогда да, госпожа, все именно так и обстоит.
— Ясно. — Леди Мальва прикусила мушдштук и задумалась. — А ты случайно не делала других важных наблюдений, пока разгуливала по коридорам?
— Ну, — Пурити заставила себя забыть несколько соленых подробностей, пришедших ей на ум, — по правде сказать, я еще
