– Послушай, – мрачно говорит Кинг, будто бы читая мои мысли, – не ищи причин. Дело не в травме детства, я не озлобленный на весь мир герой из книжных романов. У меня лучшая семья, мне всегда хватало любви родителей. Джон отлично относится ко мне, и я считаю его своим отцом. То, что я совершал, и то, что я сейчас делаю, – это моя суть.
От его слов мне становится еще страшнее. Я тереблю в руках пустую чашку кофе и нервно покусываю нижнюю губу.
– Это не болезнь, Эмили, это и есть я.
От перенапряжения начинает болеть голова.
– Тебе надо поесть, – произносит Адам, подвигая ко мне тарелку с сэндвичем.
Глава 31
Темный омут
Забыв про учебу и прочие дела, мы проводим с Адамом целый день вместе. Надеюсь, Джулия меня простит. Но после рассказа Кинга мне не хочется появляться в университете, не хочется встречать Тома. Боюсь, что, увидев его, я просто побегу прочь, тем самым выдав себя, покажу, что знаю его тайну. Мне нужно время, надо переварить всю эту жуткую историю.
Адам, как ни в чем не бывало, заказал себе еще стейк и с огромным аппетитом съел его. В то время как я пыталась справиться с остывшим сэндвичем, стараясь не подавиться каждым куском, попадающим в рот.
После кафе мы заходим в аптеку, и парень недовольно сводит брови, когда я покупаю кучу мазей от ссадин и ушибов. А когда завожу разговор про больницу, Кинг молча уходит в машину и ждет меня за рулем, слушая музыку из самой преисподней. Каждый раз, когда Адам намеревается меня позлить, он включает дико орущие песни, в которых даже слов не разобрать.
– Боже мой, сама Эмилия Грин прогуливает учебу, – иронизирует Адам, глядя на часы, когда я сажусь в машину.
– Я могу уехать прямо сейчас, – парирую я, делая музыку тише.
Адам игриво усмехается и дает по газам. Он входит в повороты так, что меня мотает в разные стороны по всей машине, а из пакета валятся все мази и таблетки, что я купила. Я возмущаюсь, пытаясь найти ремень безопасности, а Кинг смеется, видя, как у меня не получается застегнуть пряжку.
– Куда мы едем? – спрашиваю, как только у парня проходит приступ веселья, и он начинает ехать нормально. В окне тенью проносится мой дом.
– Ко мне. – На лице парня появляется пошлая ухмылка.
– Ты уверен, что это хорошая мысль?
Ведь Адам с Томом соседи. По телу пробегает холодок.
– Я же говорю, отец уехал.
– Я не про Джона.
Адам поворачивается ко мне и замечает мою тревогу. Его руки сильнее сжимают руль. Он молчит, но я прекрасно понимаю, что он чувствует. Злоба пробирает его с дикой силой.
На пороге нас встречает уже знакомая мне горничная, и у меня краснеют щеки, когда она смотрит на меня. Я благодарю бога, что женщина ничего не говорит и делает вид, что мы с ней не встречались раньше.
Мы проходим в огромный дом в стили хай-тек в серо-черных тонах. Адам уверенно ведет меня на второй этаж и заводит в просторную комнату. Не могу поверить, что это уютное пространство принадлежит ему, Демону. Жилище Адама выдержано в лофтовском стиле с кирпичными стенами, одна из которых полностью состоит из книжных полок. Вместо этого я ожидала увидеть пентаграммы и сатанинские плакаты.
Гюго, Жюль Верн, Гете, Шекспир, – одна классика. В его библиотеке много серьезных книг, и когда я провожу рукой по твердым переплетам, на моем лице появляется счастливая улыбка. Никогда бы не подумала, что Кинг – любитель чтения. Я представляю, как он лежит на огромной кровати за книжкой, вижу его сосредоточенный взгляд, и улыбка становится шире.
Адам аккуратно уводит меня от полок, и его глаза загораются легким недовольством. Кажется, я – одна из немногих, кто удостоился чести зайти сюда, и мне становится приятно, что Кинг впустил меня в частичку своего мира.
– Снимай футболку, – говорю я, вспомнив про мази от ссадин.
– Вот так сразу? – усмехается Адам, но все же послушно избавляется от одежды.
Я подавляю в себе восхищенное «ах». Его накачанное тело вызывает во мне бурю эмоций, и я с нескрываемым восторгом разглядываю его татуировки: на груди притаился огромный осьминог, в щупальцах которого виднеются различные узоры и надписи, на животе – волк с раскрытой пастью. Все эти рисунки только подчеркивают идеальную фигуру: каждую мышцу, каждый изгиб, заставляя меня странно реагировать.
С трудом заставляю себя выпрямиться и смущенно заглядываю в пакет с медикаментами, чувствуя на себе довольный взор.
Адам садится на кровать.
– Какие дальнейшие указания? – Его демоническая улыбка заставляет меня покраснеть еще больше.
– Не двигайся, – шепчу я, опускаясь на колени, чтобы мне было удобнее обрабатывать его ушибы, и выдавливаю немного крема на палец.
Когда я наношу лекарство на раны парня, я замечаю под темными рисунками на коже множество шрамов, и мое сердце сжимается от боли, когда я представляю, как именно он получил эти страшные метки. Мне хочется поцеловать каждую ссадину, каждый шрам на его теле, чтобы только все прошло бесследно, чтобы на любимом теле не оставалось следов прошлого. Провожу пальцами по грубым рубцам на его руках и встречаю серьезный взгляд. Два бездонных серо-голубых колодца затягивают в свой омут, заставляя меня трепетать страха.
Страха, что он вновь куда-то исчезнет.
Выдавливаю еще крема и перехожу к его мраморному лицу. Адам тихо шипит, когда я обрабатываю самую большую ссадину на его лице, и мои губы слегка касаются того места, где ему больно. От моего прикосновения он слегка вздрагивает, а в глазах появляется легкая растерянность.
– Можно тебя спросить? – шепчу я, и Кинг коротко кивает. – О чем ты думаешь?
– О тебе, – отвечает хрипловатый голос.
– Это логично, потому что я напротив, – шучу я, закрывая тюбик и складывая мази обратно в пакет.
Адам молчит, не отрывая от меня задумчивого взгляда. Касается пальцами щеки, отчего я громко вздыхаю. Убирает непослушную прядь с моего лица, и уголки его губ ползут вверх. Птица спускается ниже, к моей шее, и я забываю, как дышать.
– Ты веришь мне, Эмили? – серьезно спрашивает Кинг.
После этого вопроса в голову врывается шквал мучительных мыслей.
Очередная уловка? Что скрывается в его взгляде? Новая игра? Адам чересчур умен для своего возраста и прекрасно знает, как манипулировать людьми. В душу прокрадывается неприятное сомнение. Я пытаюсь выгнать из головы посторонние мысли, но у меня плохо получается.
– Да.
На лице Демона расплывается
