Это заявление успокоило Макарова и Эрзу лучше всяких заверений Люси или Венди в мирных намерениях драконов. Трудно бояться того, кто просит у тебя тортик.
Заткнув за пояс халата тесак, Эрза деловито проговорила:
— Торта у нас нет, но могу предложить булочки с изюмом и корицей. Будьте нашими гостями.
Она сделала приглашающий жест в сторону кухни.
Вскоре все расселись вокруг стола. Эрза водрузила на него тарелку, заполненную булочками, на которые драконы набросились так, будто голодали несколько дней. Нацу громко чавкал и заглатывал булки едва ли не целиком. Венди ела более аккуратно, она отщипывала маленькие кусочки, явно стараясь растянуть удовольствие. Но оба они были так поглощены новыми сладостями, что не обращали внимания на окружающее.
Интересно, заметили бы они, если бы в булочки был добавлен яд? Люси ужаснулась промелькнувшей мысли. Но она потянула за собой другую. Жители деревни, много натерпевшиеся от драконов за века, вполне могут не захотеть вести переговоры, а просто попытаются убить Нацу и Венди. Люси не знала, насколько уязвимы их человеческие тела. Сможет ли на дракона подействовать яд, вроде мышьяка? А стрела пробьет его кожу в человеческом облике?
Люси затрясла головой. Нет, нет, сельчане не могут быть настолько глупыми, чтобы нападать на драконов, когда есть шанс мирно договориться. Верно ведь?
Но Макаров и Эрза поглядывали на гостей с подозрением и враждебностью. Хотя чего еще стоило ожидать? И кто сказал, что будет легко?
Люси придется здорово постараться, чтобы стать мостом между двумя расами.
Она кратко рассказала о том времени, что провела с драконами, стараясь представить все в позитивном свете. О попытке Гажила ее убить Люси решила не упоминать, чтобы не пугать Макарова и Эрзу. Но несмотря на все ее старания оба отнеслись к ее рассказу безо всякого воодушевления. Эрза мрачнела с каждой фразой, а Макаров задумчиво теребил ус.
— Значит, драконы хотят жить среди людей? — спросил он, когда Люси замолчала.
При этом смотрел он не на нее, а Нацу и Венди. Те как раз покончили с булочками и теперь пребывали в благостном сытом настроении.
— Ага, — подтвердил Нацу. — А еще — спариться человеческими самками, чтобы продолжить наш род.
Застонав, Люси прикрыла лицо рукой. Сейчас бесхитростная прямота Нацу могла сделать только хуже.
— Самки? — прорычала Эрза, стискивая столешницу так, что побелели костяшки пальцев.
Больная тема. Самым скверным было то, что, если Эрза решит, будто задета ее девичья честь, она ведь не перед чем не остановится. Попрет на дракона с кухонным ножом, наплевав на неминуемую гибель.
— Это не оскорбление, — зачастила Люси. — У драконов так принято называть любых девушек.
— Нацу не хотел тебя обидеть, мы просто еще не привыкли к людским словам, — вклинилась Венди, как всегда пытаясь сгладить углы.
На лице Нацу, переводившего взгляд с одной девушки на другую, так и читался вопрос: «Чё я такого сказал?».
Макаров прокашлялся, привлекая к себе внимание. Обведя всех собравшихся за столом взглядом, особо долго смотря на Нацу и Венди, он тяжело заговорил:
— Много столетий драконы властвовали над землями людей. Вы разрушали наши города и деревни, пожирали наш скот, выжигали посевы. И ели людей.
— Мы никогда не ели людей! — тут же возразил Нацу.
Под строгим взглядом Макарова он слегка сконфузился и отвел взгляд.
— Я верю, что ты… Нацу, верно?.. никогда не ел людей, иначе мы бы сейчас просто не разговаривали с Люси. Но ты не можешь отрицать, что другие драконы не брезгуют человечиной, я уж не говорю о животных. И разве не кто-то из твоих собратьев недавно унес корову с нашей площадки жертв?
— Это не я! — запротестовал Нацу и, погладив подбородок, добавил, будто размышляя вслух. — Неужели засранец Эрик повадился летать в свои бывшие владения? Ну, я ему задам!
Венди поддалась вперед и заговорила так же серьезно, как до этого Макаров:
— Драконы всегда относились к людям не лучшим образом. То, что было в прошлом, уже не изменить, но сделать лучше будущее в наших силах. Благодаря Люси многие из нас поняли: люди не просто пища или живые игрушки. Она стала нашим другом, и мы захотели изменить устоявшиеся веками отношения рас.
Она улыбнулась так нежно и светло, что смогла бы растопить даже каменное сердце. Люси заметила, как дрогнули губы Макарова, будто он тоже хотел улыбнуться в ответ. Но все же он сохранил на лице суровое выражение.
— Века страданий нельзя просто так перечеркнуть.
— Но если мы не будем пытаться, страданьям не будет конца, — весомо произнесла Люси. — Нужно с чего-то начать.
Макаров кивнул.
— Хорошие слова, девочка. Что ж, завтра я соберу всех жителей деревни, и мы расскажем им о предложении драконов.
Эрза промолчала, но в то время Люси не почувствовала в ее сосредоточенном молчании ничего зловещего, решив, что она просто слишком растеряна, чтобы говорить. А следовало бы насторожиться…
Прямо на кухне положили тюфяки, на которых Нацу и Венди могли бы спать. Когда Люси заявила, что будет ночевать вместе с ними, Макаров и Эрза уставились на нее так, будто она сообщила, что будет прыгать по деревне голышом.
Нагрев на печке немного воды, Эрза отнесла ее в ванную и, под предлогом помощи с умыванием, осталась там с Люси. Едва закрыв дверь, Эрза сразу же выпалила:
— Значит, ты всегда спала рядом с этим мерзк… с Нацу?
Внезапно для себя, Люси смутилась и принялась оправдываться так, будто ей было чего стыдиться.
— Не подумай ничего такого! Просто ночью в горах холодно, а Нацу точно живая печка, рядом с ним так тепло!
Эрза, казалось, ее даже не слушала, погрузившись в свои мысли. Решив, что тема исчерпана, Люси принялась старательно намыливать щеки. Все-таки какая чудесная вещь — мыло, после недель купания с песком, Люси по настоящему оценила это великое изобретение цивилизации. А зубная щетка и паста? Какие потрясающие вещи! Пожив в дикости, Люси теперь смотрела на все эти привычные вещи по-новому.
— У тебя была куча возможностей убить дракона во сне, почему ты ими не воспользовалась?
Новый вопрос прозвучал так внезапно, что до Люси не сразу дошел его смысл.
— Эм… ты о чем?
Эрза бросила на нее мрачный взгляд и Люси невольно втянула голову в плечи.
— Ты могла избавиться от одной из этих тварей, но не убила его. Из жалости? Или струсила?
Такое предположение тут же заставило Люси вспыхнуть.
— Они не твари! И не тебе говорить о трусости! Я
