— Миссис Грапл! Миссис Грапл!
Ответа не последовало. Прижав ладонь ко рту, чтобы сдержать рвущиеся всхлипы, мисс Норт поднесла другую к носу женщины и прошептала с облегчением:
— Спит! — потом вздохнула, от чего ее грудь колыхнулась…
Заглядевшись, Вернон прослушал, что она сказала. Очнулся от мягкого отклика:
— Преподобный Моррис!
— Да! — вздрогнул он.
— Она спит тревожно. Не могли бы вы немного обождать? Совсем немного? — и посмотрела так, что Вернон готов был прождать до вечера.
— Конечно, — кивнул.
— Тогда с вашего позволения я отлучись на минутку. Переоденусь и принесу чаю.
— Как добрый христианин, я должен поддержать вас, мисс Норт. Это мое призвание, — он делал вид, что сосредоточен, но в сумраке она была необычайно таинственной, притягательной.
— Право, мне страшно оставаться с ней наедине. Позже должна придти соседка, миссис Вудсток…
Огорченный Моррис решил не медлить.
— Заботясь о близких, вы, Ханна, не должны забывать и о собственной смерти, — начал он. — Ведь она может наступить в любой момент. Если Господь сподобит нас умереть после приобщения Христовых Тайн — ангелы откроют нам небесные врата и будут торжественно сопровождать нас до самого Престола! Покайтесь, пока не поздно!
Она подняла на него глаза, и теперь не было в них ни робости, ни отчаяния, только соблазн. Облизнув края губ, сделала к нему шаг и спросила:
— А вы не хотите покаяться? Вы же тоже приходили и стояли под окном.
— Ложь! — слишком рьяно воскликнул напуганный Моррис и отшатнулся. Но Ханна подходила ближе и, улыбаясь, продолжала обличать.
— Разве? Я нашла под окном вашу запонку.
— Ложь! Я уронил ее в другом месте! — отпирался дрожавший мужчина. — Тебе никто не поверит!
От вкрадчивого голоса Ханны, он растерялся, не понимая, что же она от него хочет? Признания, раскаяния? Или соблазняет?! Но все равно сохранял осторожность.
— А Зильбер сказал, что видел вас.
— Ничего не докажешь! Я — преподобный, ты — потаскуха! А Зильбер — обвиняемый
— Стоит показать запонку с инициалами, а Аарону подтвердить прилюдно, что видел вас — и обвиняемым станете вы!
— Ты исчадье! Как дочь Ирода желаешь получить мою голову. Но никто не поверит тебе!
— Вот и посмотрим! — Ханна отошла к комоду у двери, открыла шкатулку и достала запонку. — Думаю, я схожу к шерифу.
Вернон тяжело задышал, напрягся и бросился на нее. Но она ловко выскочила в проход, благо оставила дверь открытой. А когда Вернон заскочил в темную комнату, кто-то скрутил его.
— Вот уж, Моррис, вы меня удивили! — раздался насмешливый голос шерифа.
Вернон обомлел и свесил голову, понимая, что теперь скандал и позор неминуемы.
— Знаете, а мы ведь можем всего задать несколько вопросов, — произнес Таггерт, не отпуская Морриса. — Вы ведь знаете о каждом жителе больше, чем кто-либо.
— Это тайна исповеди!
— Бросьте, преподобный. Вы далеко не праведник, — усмехнулся Холл. — Так что: или город узнает о вашем грехе, или вы рассказываете о чужих, и мы забываем об этом конфузе.
— Что вы хотите знать? — подавленно выдавил Моррис.
— У кого были причины убивать Саймона?
Холл не верил в затею и согласился поучаствовать скорее из веселья, но, услышав диалог преподобного с Ханной, опешил от удивления.
— Уилсон.
— Что?! — послышался вскрик вдовы, подскочившей на кровати в смежной комнате.
— Мэг Уилсон. Она была влюблена в Саймона и ненавидит эту грешницу…
Подзатыльник Айзека остановил обличительную речь.
— Сам грешник! — прошипел Гриндл, замахиваясь ногой, но Таггерт вовремя преградил ему путь, иначе бы не миновать рукоприкладства.
Получив подсказку, Холл сел за стол и задумался: как быть? На него смотрели мисс Норт, ее жених, детектив, «выздоровевшая» вдова — хорошо хоть Моррис ушел — и ожидали решения.
— Что вы смотрите?! — возмутился он. — Стоит явиться к Уилсонам — сразу служанки и соседки подтвердят, что она была дома, и у нее алиби!
— Даже не поедете, не допросите? — прищурилась миссис Грапл.
— Поеду! Но обвинять пока ни в чем не буду. Если уж так пошло — мы с вами Бернс и Таггерт договоримся: преступника накажут, мисс Норт сможет уехать, и все будет спокойно.
— Какого преступника? Подвернувшегося чернокожего?! — от ярости лицо хозяйки покраснело.
— А что вы хотите? Я не смогу доказать, что это Мэг! А вот убегающего негра видела Руфь!
— Только знаете, шериф, — прервал тираду Таггерт. — Я теперь уверен: это был не чернокожий, а кто-то, кто выдавал себя за него. Так что, это вполне могли быть Уилсоны. Мэг убила Саймона, а брат помог избавиться от трупа.
— О! — выдохнул Холл и схватился за голову, а на Лиама уставились три пары глаз.
— Я долго думал над поведением убийцы, — приступил к объяснению Таггерт. — О куске ветоши, что нашел на месте преступления. Если тело сожгли в другом месте, то зачем притащили на людную дорогу? И что вытирал убийца? Помните, Бернс, я показывал ту тряпку с разводами сажи?
— Вы намекаете на игру «Почувствуй себя негром»?! — насторожился шериф.
— Именно!
— Ну, вот! Новомодные веяния дошли и до Байборо! Страшно подумать, до чего ей преступники додумаются!
— Не охайте, Холл, а думайте, как поймать тех, кто убил моего мальчика!
* * *Холл и Таггерт поехали допрашивать Уилсонов, а Айзек остался в доме миссис Грапл.
— Чем сидеть, быть может, прогуляемся? — осторожно предложила Ханна, пытаясь хоть как-то развеять печальную хозяйку. — Посмотрите, какая ясная погода. А потом испечем печенье с какао.
— Зачем печь, если можно купить? — пробурчал гость.
— Можно, — согласилась Ханна. — Но тогда ты не почувствуешь того ожидания, когда аромат витает по дому, когда стоишь и гадаешь, каким оно будет. И только от предвкушения уже чувствуешь радость.
— А дома ты не пекла.
— Ты был против.
— А тайком?
— Это забирало ощущение радости.
Айзек шумно выдохнул.
— Хорошо. Поступим так: сходим к Хобсу, отведаем его фантазий, а потом вернемся, и можешь печь. Потом и решим, что лучше. Это всяко интереснее, чем сидеть у окна и ожидать возвращения Лиама.
На том и порешили. Однако после кондитерской зашли в кофейню, потом в ближайший магазинчик, потом второй, потом еще одну нужную по хозяйству лавку, и Айзек не заметил, как две леди провели его по всему городу. Но перед возвращением домой еще успели прогуляться по набережной.
— Как давно я не была на набережной, — вздохнула развеявшаяся миссис Грапл. — Благодарю вас, мистер Бернс. Иначе бы я осталась дома и плакала, плакала…
— Не волнуйтесь, миссис Грапл, если Таггерт что-то найдет — об этом обязательно узнает Девис. Так что, не унывайте раньше времени.
Затем его заставили крутить мельницу, чтобы измельчить сахар, просили подать какие-то скляночки… Не желая сидеть в одиночестве в гостиной, Айзек любезно исполнял просьбы.
— Разве ваша матушка не пекла? — полюбопытствовала хозяйка.
— Нет. Сколько себя помню, она сверяла счета, а сладкое покупали в кондитерской, поэтому меня всегда удивляло: что Ханна находила увлекательного в возне с этим, — он кивнул на ее руки, перемазанные коричневым тестом.
— Зато как пахнет! — она сняла излишки с пальцев и протянула руку.
— И верно! — согласился Айзек.
Помогать снимать с противня печенье поручили гостю.
