— Я не интересуюсь маленькими мальчиками, — гордо ответила Алина, не сводя глаз с Олега. Он же в это время смотрел только на меня. — Мне нравятся настоящие мужчины…
— Ну и отлично! — обрадовалась я. — Видишь, Олег, ей, в отличие от меня, нужна твоя помощь. А я домой пойду, пожалуй.
— Олег… — благоговейно протянула Алина, словно пробуя имя на вкус.
Я зашагала прочь. Разумеется, ректорский сын припустил следом.
— Олег! — жалобно проблеяла ему вслед девушка. Он словно и не заметил.
— Тоня! Подожди!
Конечно, он меня догнал. Не побегу же я с Ханом за спиной! А по изнанке уходить тоже не хотелось. Все-таки мы в одной группе учимся. Кто знает, как он отреагирует на мое внезапное исчезновение? И так с ним много мистики в последнее время произошло. Один росток чего стоит, который леший запустил в него через шею! А Олежка парень нервный, инфантильный. Вдруг крышняк поедет?
— Отстань, — сказала я с досадой, как только он меня догнал и пристроился рядом. Хан попросил разрешения испытать устрашающие чары на нем, но я отказалась, к великому неудовольствию котенка.
— Давай я тебя провожу хотя бы! — отчаянно предложил Олег. — Разреши сделать для тебя хоть что-то!
— Да что ты можешь… — начала я и вдруг замолчала. Мне пришла в голову удачная мысль. Если Влас за мной действительно не наблюдает, то это можно использовать для осуществления моего коварного плана по выдворению его из города! — Хотя, знаешь, пожалуй, ты можешь кое-что для меня сделать. Мне нужен домашний адрес одной девушки, которая учится в нашем универе. Хочу с ней встретиться и поболтать кое о чем. По силам тебе такое задание?
— Сделаю, что смогу, — радостно заверил Олег. — Фамилию скажешь?
— Не знаю я фамилии! В том и сложность. Ее зовут Вика. Могу внешность описать. Учится на нашей кафедре…
Олег достал из кармана телефон, поводил по нему пальцем (включил диктофон, как позже выяснилось) и сунул мне под нос, предложив:
— Опиши ее и расскажи все, что знаешь.
Я так и сделала. Под конец вдруг вспомнилось еще кое-что. Когда один из преподавателей помогал мне найти группу, в которой учится Вика, он звонил какой-то женщине, которая, очевидно, являлась куратором этой группы.
— Стой! У них куратора зовут Наталья… Наталья… Какая-то Наталья, короче говоря!
— Может, Наталья Степановна? — деловито уточнил Олег. — Она культурологию у нас на кафедре преподает.
— Может!
— Все выясню, — коротко пообещал он, вновь обретая уверенность. — Когда нужно?
— Лучше бы завтра до полудня, — подумав, сказала я. — Чем раньше, тем лучше. А ничего, что у тебя с отцом разлад?
— Ничего, — он чуть нахмурился. — Преподы в любом случае не захотят со мной ссориться. Ну а теперь-то ты позволишь мне тебя проводить до дома?
— А если во дворе дежурит Аркадий Михайлович?
— Нет, он сейчас с мамой. Она пытается с ним помириться, — неохотно отозвался Олег.
Я немного помолчала, а потом все же согласилась. Хотелось бы, конечно, отправить его в пеший тур, но уж очень мне нужен был Викин адресок. Ладно, в благодарность за услугу немного потерплю его общество.
Пока мы брели до дома, Олег пару раз пытался завести разговор, но я отвечала скупо и односложно. Наконец, он понял, что я не настроена общаться, и замолчал. Я же лениво размышляла про недавний поход в дом еретицы. Что-то во всем этом не давало мне покоя. Потом мои мысли перескочили на саму еретицу. Надо же, бросила дом со всеми наложенными на него заклинаниями (я уж молчу про мясистого привратника) и угнала, зная, что уже не вернется. Это ведь нецелесообразно. Ведьмы могли вычислить ее раньше времени и начать искать. Допустим, кто-то из Совета явился бы в гости или какая-нибудь ведьма проходила бы рядом и заподозрила бы что-то неладное. Почему бы будущей еретице не уничтожить дом со всеми черномагическими уликами, если она знала, что уезжает навсегда? Пожалела свое жилище? Или нарочно оставила его, как страшную ловушку для всех, кто к нему приближается? А может, вообще не задумалась над тем, что делает? Возможно, ведьмы в принципе не способны испытывать привязанность к вещам или к питомцам? Вон бывшая хозяйка Проши тоже оставила его в городе, а сама угнала себе на новое место жительства. Просто бросила беднягу, как ненужный хлам… Внезапно у меня в голове что-то щелкнуло, и я замерла на месте. Ну как можно быть такой дурындой! Хозяйка Проши, по его словам, покинула город, и еретица покинула город. А что, если это одна и та же ведьма, а?! Все логично! Зачем бросать своего полезнейшего из полезных питомца, если можно взять его с собой? Другое дело, если точно знаешь, что скоро станешь еретицей. Еретице питомцы не нужны. Особенно такие, как добрый милый Проша, который отказывался младенцев для упырей воровать.
— Ты чего? — спросил Олег. Я аж вздрогнула. Со всеми этими мыслями я про него вовсе забыла.
— Ничего. Мы уже пришли. Не забудь про Вику! — Он шагнул вперед, будто бы для поцелуя, но я махнула рукой и быстро взбежала по ступенькам к двери подъезда. Достала ключи, открыла дверь и, не оглянувшись, шмыгнула внутрь.
Проша опять пил чай. С земляничным вареньем, привезенным мной из деревни. Я вдруг подумала, что он большой сладкоежка.
— Надеюсь, у тебя чай не сладкий? — спросила я, завороженно глядя на то, как он загружает варенье ложкой в рот.
— Сладкий. А что? — удивился коловертыш.
— А сахара сколько кладешь?
— Пять ложек, — пожал мохнатыми плечами он, а потом вдруг забеспокоился: — А что, надо экономить? Извини, я что-то не подумал…
— Тихо! Все в порядке. Просто за твое здоровье беспокоюсь. Недавно вон животом маялся. Кстати, сейчас-то как?
— Нормально. Леший же подлечил… Не беспокойся, я, вообще-то, крепкий. Могу даже несъедобные вещи переваривать. Просто упыри с полуночниками меня пока ловили — повредили малость… Они ж дурные, сил-то не рассчитывают. Да я еще и вырывался активно.
Я достала Хана из рюкзака, посадила на подоконник и согрела ему молока, размышляя, с чего начать деликатный разговор. А потом плюнула на все, села напротив Проши и прямо попросила:
— Проша, расскажи-ка мне про свою бывшую хозяйку.
Он застыл, не донеся ложку до рта. Варенье закапало ему на волосатую грудь, но он даже не заметил. Пауза затянулась.
— Она ведь стала еретицей?
Коловертыш долго не отвечал. Я уж испугалась, что он сейчас встанет, просочится в окно, и больше я его не увижу. На улице раздался раскат грома. Кажется, надвигалась ночная гроза. Этот звук словно привел Прошу в себя. Он вздрогнул и, наконец, положил почти пустую ложку на блюдце.
— Да, —
