Змеиный скелет не пошевелился, но лежал уже не скорчившись, а вытянувшись вдоль поляны. И Анаис помнила фосфорическую вспышку, окровавленный клык, чьи-то испуганные возгласы и собственный ужас. Но помнила и другое.
Как зеленоватое сияние охватывает и змея, и Ритто разом, а потом скелет отлетает в сторону и вытягивается бессильной плетью. Как повисшие в воздухе глаза вдруг дергаются и бросаются в разные стороны, как будто бегут за помощью. И как Ритто с Ми-Гирром, не сговариваясь, телепортируются следом, а через мгновение по обе стороны поляны почти одновременно раздаются слабые взрывы.
Затем Ми-Гирр телепортировался к группе преподавателей.
Ничего не изменилось. Но изменения вспоминались, как что-то само собой разумеющееся.
— Вот как, — протянула Шелли. — Они создали призрак. Взяли и сделали призрачную реальность, чтобы мы все помнили. Интересно, зачем.
— Сохранить информацию? — предположил Адриан. — Ритто мог что-то выяснить об этой твари. Перепиши события начисто — не факт, что он это выяснит в новой версии.
— Вообще-то мы собирались захватить тварь живьем, — буркнула Шелли.
— Ди Кэррет что-то придумает, — сказал Адриан не очень уверенно.
Тут Анаис снова увидела Ритто.
Тот медленно шел по краю пустыря, опустив голову и заложив большие пальцы за пояс брюк. Он был без пиджака, и белая рубашка с длинными рукавами ярко выделялась в ночи.
Остановился он там, где возле безжизненного скелета твари все еще лежало его мертвое тело. Оно не исчезло, когда ди Кэррет отменил гибель. Наверное, это было необходимым условием для двух реальностей, накладывающихся друг на друга. Но выглядело жутковато. Даже не жутковато, а откровенно пугающе. Анаис подумала об еще одном необходимом условии. Ритто должен был запомнить свою смерть. Каково это — в деталях помнить, как тебе в грудь вонзается клык больше тебя самого, крушит и раздирает, и остается только боль, а затем небытие?
Она судорожно вздохнула, поежилась, и Ларс тут же обнял ее сзади, прижимая к себе.
Ритто вскинул руку, и в воздухе, следуя за молниеносным движением пальцев, мелькнула искра. А потом тело вспыхнуло ярким рыжим пламенем. Он полыхнул, освещая все вокруг, как гигантский факел. Огненный столб уходил ввысь и растворялся в небе, не давая дыма.
Ритто запрокинул голову и отрешенно наблюдал, как далеко вверху рыжие отблески переходят в черную копоть.
Огонь исчез внезапно, точно его выключили, а в следующий миг Ритто уже стоял возле ди Кэррета. И выглядел не более подавленным или испуганным, чем всегда.
Клэр смотрела на него отчаянно, будто собиралась броситься на шею, но так и не сдвинулась с места.
— Скелет ящера вида шипохвост гребенчатый, — сухо доложил Ритто ректору. — Обездвиживали по инструкции для магических тварей, потому что скелет вел себя, как живой. Сначала я думал, что его кто-то оживил. На самом деле нет. Он несколько раз рвал связывающие чары. Доставили в Бесконечный зал, тоже по инструкции, зал расширился, делали все правильно, но тварь вырвалась. Ее никто не оживлял. Она оживила сама себя после того, как получила магическую искру. По всей видимости, искрой ее наделил прибор, о котором говорили наши адепты Наследия.
Он кивнул в сторону Анаис, Шелли и всей их группы, стоявшей рядом с преподавателями.
Анаис моргнула. Она не сразу поняла, почему его заявление так ошеломило.
Прибор наделил скелет магической искрой. Что?! Но ведь искры зарождаются только у людей, и что важнее, сами собой!
Да, если в роду были маги, вероятность делалась выше, но и из семейств, где ни один из предков не числился магом, выходило немало людей с даром. Он появлялся в возрасте от семнадцати до двадцати лет, это объясняли долгими рассуждениями о зрелости организма. И пытались объяснить еще много чем. И ни разу — ни разу! — никто не слышал о возможности раздавать искры. Людям. Давно мертвым тварям. Даже неодушевленным предметам! Вот почему те вещи в лавке Вальена, по его словам, начинали вертеться или летать, как живые! Беспорядочно крутя ручки, старьевщик наделял их магическим даром, которым они не могли управлять! И со скелетом шипохвоста случилось то же самое. Наверное, в тот момент, когда прибор погружался в морскую пучину. Шипохвосты жили под водой, они встречались редко, а умирать всегда уплывали далеко в море. Вальен просто выбросил устройство над трупом и не заметил. Проклятье!
— Прибор, наделяющий магическими искрами — это серьезно. Это уже государственный уровень, Огастен, — медленно произнес ди Кэррет, обращаясь к Ритто и не глядя на «наследников». — Вы уверены?
— Уверен. Второй раз… во время повторной драки с тварью я использовал другие чары. Забрал ее силы. Теперь у меня ее магическая искра в придачу к моей собственной.
На миг воцарилось молчание. Потом Ми-Гирр издал короткий смешок и с иронией прокомментировал:
— Повезло.
На него не обратили внимания. Ди Кэррет хмурился.
— А все лаборатории остались в Академии… Нужно изучить эту искру, понять, каким образом тварь вообще смогла уничтожить здание, но как раз сейчас нам не до этого… Хорошо. Будем решать проблемы постепенно.
Он окинул толпу пристальным взглядом, коснулся зеркала — и пустырь вместе с окраиной Шерена исчез.
Повеяло холодом. Сначала Анаис ощутила, как ее точно заковывает в ледяной кокон, и поплотнее запахнулась в пальто. Мерклин рядом взвизгнула, и мгновение спустя Анаис увидела, что под ногами не сухая трава, а самый настоящий снег. И кругом все тоже покрыто толстым кипенно-белым слоем, поблескивающим под тусклой луной. И высятся горные пики. И в стороне громада каменного массива закрывает полнеба, а позади пропасть, и впереди тоже пропасть, а над ней…
Над бездной, в паре десятков метров от отвесного обрыва, повисло огромное здание из крупного светло-серого камня. Оно тянулось ввысь круглыми башенками с острыми крышами, топорщилось острыми многоскатными кровлями, которые зигзагами перетекали друг в друга, и темнело большими окнами. На окнах не было ни ставней, ни занавесок, и от этого они походили на широко открытые беззащитные глаза, рассматривающие незнакомцев. Просторное полукруглое крыльцо украшали колонны. Справа от него отходила узкая терраса, огороженная балюстрадой.
Ди Кэррет подошел к краю обрыва и невозмутимо шагнул вперед.
Клэр ойкнула, кто-то ругнулся. Но ректор не провалился в пропасть. Спокойно и деловито, точно ступая по коридору Академии, он прошел по воздуху до крыльца, поколдовал над дверьми, и массивные белые створки распахнулись. Ди Кэррет вошел внутрь. Еще пара прикосновений к зеркалу — и в окнах вспыхнул гостеприимный желтоватый свет.
— Прошу, — сказал ректор, отступая к дверному косяку и
