«Вы даже не представляете, как близки к истине».
– Еще могу сказать, что ты очень сдержанна и осторожна. Это видно по тому, как ты уместила в конце строки последнее слово, хотя могла с легкостью перенести его вниз. Обычно сдержанна и осторожна. Но когда происходит что-то, к чему ты совсем не готова, – Гротта задорно причмокнула губами, – ух, как чувства тебя захлестывают! Импульсивность. Ты способна наворотить многое, что будет иметь последствия не только для тебя одной. А еще в тебе много скрытых талантов, ты можешь стать художником. Или убийцей. Или и тем и другим. И в любом случае тебя ждет успех.
– Вы все это увидели по двум строчкам? – не сдержала изумления Аня.
– Не вы, а ты, – поправила Гротта. – Все эти высокие обращения заставляют меня чувствовать себя засыхающей мумией. Разве мой дом похож на саркофаг? И да, я увидела все это по двум строчкам. Я увидела даже больше, но кому хочется знать все наперед, а?
Аня поспешно кивнула, и настроение Гротты, кажется, моментально улучшилось – во взгляде у нее блеснул предприимчивый огонек.
– Вот и славно! Смущать ауру лишними благодарностями мне тут не надо, так что просто проваливай. Ко мне скоро клиент придет. Вот туда иди. – Гротта указала на приоткрытую дверь, из-за которой виднелся огород на заднем дворе. – Там тебя ждут. Может быть.
– Кто ждет? – не поняла Аня, но Гротта уже была поглощена приготовлением своего загадочного варева и даже не обратила на адресованный ей вопрос внимания.
Ничего не оставалось, как выйти на улицу. Едва Аня ступила на веранду, в лицо хлынул порыв обжигающе горячего воздуха, а глаза ослепило яркое солнце. Пришлось нехотя зажмуриться, чтобы привыкнуть к утреннему зною.
– Доброе утро, – раздался голос Никка.
Аня открыла глаза. Даитьянин, скрестив ноги, мирно сидел под козырьком веранды и смотрел на окутанные облаками вершины гор, простирающиеся за выжженной равниной.
– Я думала, ты ушел с Дафной и Лиром.
– Нет, я подумал… – Никк сделал паузу и перевел взгляд на Аню. Его глаза с любопытством пробежали по ее ботинкам, голым коленям, сарафану, подол которого норовил вот-вот взмыть вверх на ветру, и остановились где-то на уровне плеч. – Что Лиру с Даф есть что обсудить вдвоем.
Уголки губ Никка как-то загадочно дернулись.
– И Гротта выставила тебя сюда? – смущенно спросила Аня, усаживаясь рядом, чтобы утихомирить наконец вьющуюся вокруг бедер юбку. Идея с сарафаном вдруг перестала казаться такой уж хорошей.
«Дафна была права, я теперь выгляжу глупо».
– Ага. Только сначала заставила меня отполировать ее драгоценности из вазы и наговорила кучу гадостей про мой почерк.
– Взглянув на мою писанину, она сказала, что мне суждено стать художником или убийцей.
– Неплохие перспективы. – Никк, усмехнувшись, присвистнул. – Мне такого шикарного выбора она не дала. Заявила, что из-за меня мир уйдет на дно.
– В каком смысле?
– Я не стал уточнять.
Новый порыв ветра пронесся перед ними, поднял пыль и закружил, точно невидимая рука атланта, силившаяся погрузить все в песчаную бурю.
Аня заслонила рукой глаза от песка, и все, что могла видеть теперь, был скромный огородик Гротты. Он состоял из ряда пожухлых кустиков с плодами, имеющими вид чего-то среднего между помидорами и мандаринами, и ряда сорняков с колючками и шипами на стеблях.
«И как растения выживают под натиском этой погоды? – задумалась Аня. – Кажется, их листья готовы в любой момент оторваться и унестись прочь. Будь у них выбор, они ни за что бы не согласились расти здесь».
– Ты веришь, что мы сами строим свою судьбу? – неожиданно для самой себя спросила она у Никка.
– Строим свою судьбу, да. Управляем? Нет, – совершенно спокойно, словно ожидая вопроса, ответил Никк. – Судьба она… Шаткая. Как карточный домик. Ты можешь тратить годы, слой за слоем возводить этажи, планировать и проектировать, но рано или поздно одно дуновение ветра, один взмах чужой руки – и все рухнет. Рассыплется. Останутся только карты, что были у тебя изначально, и как они лягут, никто не может предугадать.
– Тогда нет смысла вообще затевать строительство.
– Ну почему же? Если карты остаются в стопке, ты не можешь их прочесть, а когда они ложатся свободно, видишь, какое событие следовало за каким, что к нему привело и какой выбор остался нетронутым.
Аня посмотрела на Никка, сидящего бок о бок с ней. Он устало и как-то печально смотрел вдаль. Какие мысли который день не дают ему покоя?
– Было бы неплохо тогда, зная исход, разложить карты еще раз.
– Может быть. – Никк пожал плечами, и рукав его мантии махнул по Аниной голой руке. – А может, мы и раскладываем одни и те же карты день за днем, год за годом, жизнь за жизнью. Может, мы знаем наперед все ошибки, просто не понимаем, как совершили их?
Он повернул голову, и Аня забыла, что хотела сказать в ответ. Все слова внезапно показались бессмысленными и лишними. Почему она так давно не смотрела Никку в глаза? Это… успокаивает. Его ясные, золотисто-карие глаза. Они обволакивают, точно дурманящий теплый туман, уносят куда-то за пределы пространства и времени. Далеко, где силы природы не властны над миром, где гармония и покой, где родной дом…
Уголки губ Никка снова едва заметно дернулись вверх.
– Я очень хочу поцеловать тебя, – шепнул он вдруг, не сводя с Ани глаз.
– Я очень хочу, чтобы ты поцеловал меня.
Никк улыбнулся. Он прильнул к губам Ани так медленно и осторожно, будто боялся ее спугнуть. Будто она была хрупким хрустальным цветком, ускользающим ветром, недосягаемым лучом полуночного солнца, который в любой момент может раствориться во тьме, оказавшись миражом.
Их дыхание смешалось в одно, и Аня забыла обо всем. Она не знала, где заканчивается ее тело и начинается тело Никка, где граница между их мыслями. Они вдруг стали единым целым, одной душой, восполнившей недостающие части пазла друг друга. Пустота, которая всегда зияла внутри, наполнилась светом.
Свет разрастался, пока не залил весь мир, а потом вспыхнул пламенем, остро опалившим сознание.
Аня вскрикнула и открыла глаза.
– Прости, – Никк испуганно отпрянул назад.
– За что?
– Не знаю.
Огонь продолжал нарастать, и Аня с ужасом поняла, что «Книга Судеб» проела материю сумки и уже почти добралась до сарафана.
Схватив обжигающий ногу фолиант, девушка поспешно отбросила его подальше. Тот упал на доски веранды и раскрылся на безликих страницах.
– Это что такое? – У Никка округлились глаза при виде обгоревших остатков сумки на плече Ани.
– Так уже было однажды, когда я была в Нараке. Я листала книгу, и она вдруг вспыхнула у меня на коленях, прямо как сейчас.
Нахмурившись, Никк потянул руку к артефакту, но тот, словно не желая, чтобы его трогали, зашипел, как раскаленный металл. Страницы сами начали переворачиваться, испуская яркие искры.
– Аня, а о чем ты думала,
