ЛжеКэролайн опять же нападает на него, на Крейна, обвиняя его в проведении опытов над пациентами. И пусть проверка ничего не дала, семена сомнения уже посеяны. Так значит, он всё-таки жертва? Она пытается ему отомстить? Но за что?
Вопросов было гораздо больше, чем ответов. Хотя бы то, как она проникла в его квартиру? Но тут удивляться нечему — её способности по взлому он оценил ещё в Аркхэме. Равно как и хорошую физическую подготовку. Он вспомнил её плавные, экономные и бесшумные движения. Так двигается человек, довольно продолжительное время, занимающийся своей физической подготовкой.
А теперь оставалось ждать её следующего хода. Впрочем, если татуировка Джанет была посланием, то что оно означает? Символ недеяния зла. Значит ли то, что она не причиняет зла? Или она цепляется за слова своих жертв, то есть они сами как бы её провоцируют сделать именно это? Джанет не хотела её слышать, Нэйт — говорить, Кэролайн — видеть? И каким образом ему теперь связаться с ней, чтобы передать ответ, которого он сам пока ещё не знал?
Ещё одна какая-то смутная мысль маячила на границе подсознания, звеня тревожным колокольчиком, но как ни старался Крейн, так и не мог уцепиться за неё, чтобы вытащить на поверхность…
***
…Он сидел за столом, насторожено разглядывая остальных присутствующих. Обстановка напоминала тот злосчастный консилиум, только вместо докторов и психиатров тут сидели совсем другие личности. Доктор нахмурился, бесстрастно оглядывая всех. Если его застанут в такой компании, то его карьере конец. Впрочем, на его лице была маска Пугала, так что инкогнито соблюдено.
Джокер достал пистолет и пальнул в воздух, привлекая внимание всех присутствующих.
— Итак, дамы и гос-с-с-с-пода, — ухмыльнулся он, — собрание объявляю открытым. На повестке дня вопрос о том, кто это такой, и что он тут делает?
Дуло пистолета указало прямо на фигуру, сидящую напротив клоуна на другом конце круглого стола, закутанную с серый плащ с капюшоном, скрывающим лицо незнакомца. По обе стороны от сидящего было свободное место — никто из злодеев не решился сесть рядом с ним. Незнакомец даже не шевельнулся, когда Джокер взвёл курок, прицеливаясь. Крейн не видел его глаз, но он был почему-то уверен, что застывшая фигура в сером смотрит прямо на него. Судя по нахмуренным взглядам окружающих, которые они бросали на незнакомца, такое ощущение было у всех.
— А кто вообще привёл его сюда? — спросил Крейн.
Сидящие за столом растерянно переглядывались и отрицательно качали головами.
— Он просто взял и однажды появился тут. Ничего не говорит, ничего не делает, на вопросы не отвечает, — пояснил Двуликий.
«Не слышу, не говорю, не вижу», — промелькнуло в голове у Крейна.
— Пр-р-р-ристрелить его и дело с концом, — томно потянувшись, сверкнула глазами женщина-кошка.
Загадочник сосредоточенно нахмурился и продекламировал:
— Куда ни пойдёшь —
Она везде с тобою;
Что ни делаешь —
И она тоже.
Но помощи от неё не жди —
Никогда не поможет!
Все обернулись на него.
— Не знаете? — ухмыльнулся он. — Попытка номер два:
Ты упала мне под ноги,
Растянулась на дороге.
И нельзя тебя поднять,
И нельзя тебя прогнать.
На меня ты так похожа,
Будто я шагаю лёжа.
И почему-то все уставились на доктора Крейна, словно вопрос был задан именно ему.
— Тень? — то ли ответил на загадку, то ли спросил он.
— Бинго! — щелкнул пальцами Риддлер и посохом указал на незнакомца. — Итак, это Тень.
— Пора бы нам его увидеть, — небрежно отозвался Двуликий, играя своей монеткой: перемещая её между пальцами.
— Гюльчатай, открой личико, — хохотнул Джокер.
Все выжидающе уставились на серую фигуру.
— Те-е-ень, — словно пробуя это имя на вкус, протянула Харли Квинн, и по столу в сторону незнакомца покатилась круглая бомбочка с зажжённым фитилём. Она остановилась прямо перед ним, и свет от фитиля вдруг стал ярче — словно это была не бомба, а свеча. Впрочем, так оно уже и было, и никто не мог понять, каким образом и когда произошла подмена — фигура не шевельнулась. Зато тень, отбрасываемая ею на стену от пламени свечи, привлекла всеобщее внимание: она двигалась, в отличие от своего хозяина. Сначала все узнали тень Джокера: тот бесшумно хохотал, словно издеваясь над очередной жертвой. Потом тень дрогнула и поменялась. Теперь это была женщина-кошка, грациозно выполняющая разминку. И в третий раз поменялась тень, на этот раз превратившись в тень Загадочника, усевшегося в позу Мыслителя.
— Достаточно! — Пугало встал и решительно направился к незнакомцу.
Ухватив за край плаща, он сдёрнул его с неподвижной фигуры. Гробовое молчание воцарилось в комнате. А Джонатан с недоумением смотрел на своё собственное лицо — бесстрастное лицо доктора Крейна. Они вглядывались друг другу в глаза, не в силах оторвать взглядов. Краем глаза Пугало отметил, что окружающая обстановка дрогнула, расплываясь, испаряясь, словно туман. И лишь только серые глаза двумя льдинками через стёкла очков смотрели прямо в его душу…
Джонатан сел на кровати, часто моргая. Было раннее утро, и первые лучи солнца осторожно пробирались в комнату.
И нельзя тебя поднять,
И нельзя тебя прогнать.
На меня ты так похожа,
Будто мы одно и то же.
Доктор потряс головой. Нет, кажется, последняя строчка загадки должна быть немного другой. Но как ни старался он вспомнить исходный вариант, в его голове словно заевшая пластинка, крутились только эти четыре строки.
Весь день доктор Крейн вспоминал свой сон, пытаясь анализировать его. Та самая смутная мысль, ускользавшая от него вчера, предстала перед его внутренним взором в образах вот этого сна. Действительно, как он раньше не обращал внимания, что Тень вобрала в себя черты разных известных преступников Готэма? Она задавала вопросы и ждала ответов, как Загадочник, она безжалостно играла людьми, словно игрушками, как Джокер, наконец, её физическая подготовка не уступала самой грациозной воровке города — женщине-кошке.
Но последний образ сна? Что означал он? Тень пытается отзеркалить и его?
========== Неожиданный ход ==========
Доктор Крейн вошёл в здание Аркхэма и равнодушно кивнул охраннику на вахте, даже не удостоив его мимолётного взгляда. Один из докторов, оказавшийся рядом, осторожно спросил:
— Доктор Крейн? А как же симпозиум?
— Оказался не столь интересным, как мне представлялось вначале, и я предпочёл не терять понапрасну время, — невозмутимо отозвался тот и деловито прошествовал дальше.
Доктор переглянулся с охранником, они пожали плечами — Крейн был в своём репертуаре.
…Глядя на вошедшего, охранник нахмурился.
— Минутку, — встал он перед человеком, загородив проход.
— В чём дело? — ледяным тоном осведомился Джонатан Крейн.
— Мне кажется, что вы не покидали клинику, — пробормотал охранник.
— О,
