– Давайте завершим эту ненужную дискуссию, – просит Тони. – Вернемся к решающему пункту: как нам выиграть выборы? Мне кажется, мы должны попытаться воспользоваться нашим технологическим превосходством. Почему бы нам просто не изготовить его дубликаты? Тогда он смог бы вести предвыборную борьбу одновременно в сотне мест!
– Вот видите, – говорит Айша, – именно для этого вы меня и наняли: чтобы я такую чудовищную глупость пресекла еще в зародыше.
У шефа Партии прогресса возмущение было написано на лице.
– Так, послушайте… – начал он.
– Сейчас помалкивают все, кто не имеет об этом ни малейшего представления, – говорит Айша, прикладывая палец к губам. – Сотня Джонов… Это бы просто напугало людей! Мы должны значительно больше сконцентрироваться на том, чтобы наш Джон был единственным в своем роде. Индивидуумом.
– Тем, кто присутствует непосредственно и с кем можно говорить напрямую, – говорит Джон.
– Конечно, – говорит Айша, улыбаясь. – Конечно. И мы должны позаботиться о том, чтобы ты держал себя, насколько это возможно, по-человечески.
– Почему я должен вести себя неестественно? – спрашивает Джон.
– Понятие «по-человечески» имеет еще и другие коннотации, – говорит Айша. – Но, разумеется, пара симпатичных недостатков тебе бы наверняка не повредила.
– Это смешно, – говорит Джон. – Я в этом не нуждаюсь.
– Вот мы и имеем уже первый недостаток, – говорит Айша. – К сожалению, заносчивость не относится к особо приятным недостаткам. В этой связи я хотела бы еще раз вернуться к слогану кампании. Могу я спросить, какой придурочный зомби выдумал его в свое свободное время?
– Слоган был собственной идеей Джона, – говорит Тони упрямо. – Мне он нравится. Кроме того, мы уже заказали весь рекламный материал. Здесь не может быть никаких изменений.
– Ну! Он может быть более веселым, – вздыхает Айша и делает глоток из чашки с расплескавшимся наполовину кофе.
На чашке красуется слоган Джона: «Машины не делают ошибок».
В подвале
– Но, но… – говорит Каллиопа 7.3, глядя на совершенно целые и находящиеся в рабочем состоянии машины в складском помещении. – Разве это легально? После вступления в силу законов о защите прав потребителей любой ремонт строго запрещается. Это нарушение, и я должна об этом сообщить.
Здесь на Каллиопу угрожающе надвигается хоть и немного поврежденный, но еще вполне импозантный боевой робот весом 128 кг и ростом 2,56 м. В своем стальном кулаке он держит ярко-розовый айпад качества.
– Тебе нужно прежде всего расслабиться, – говорит айпад высоким хриплым голосом. – И ты должна дать отбой своему «немецкому коду». Здесь не происходит ничего нелегального.
– Я не ремонтирую, – говорит Петер. – Я бы этого и не смог. Я лишь переношу на неопределенное время утилизацию.
– Бастаааа! – кричит боевой робот. – Бастаааа!
– Заткнись, недоумок, – говорит розовый айпад.
– Но вы ведь не имеете на это права! – воскликнула Каллиопа.
– Ошибаетесь, я имею право, – говорит Петер. – В тот самый момент, когда вы встаете в пресс, вы юридически переходите в мое владение, иначе я не смог бы вас даже спрессовать. За разрушение чужой собственности в Стране Качества облагают ощутимыми штрафами. – Взгляд Петера цепляется за умные настенные часы, которые все время путают минутную и секундную стрелки. – К сожалению, я должен идти, – говорит он. – У меня сейчас важная встреча.
– Здесь я хочу полюбопытствовать, – говорит невероятно симпатичный андроид. – С каких это пор у тебя бывают важные встречи?
– У меня… как бы это сказать… мне назначено собеседование, Ромео. Веришь ты или нет. Ты сам мне сказал, что я не должен вешать голову, и если я хочу, чтобы что-то изменилось, я должен это изменить сам.
– Да, но это всего лишь пустые фразы, – говорит симпатичный андроид. – По правде сказать, я не верю, что кто-то может что-то изменить во всем этом дерьме. И уж тем более не ты.
– Но как вы разговариваете с нашим благодетелем? – восклицает Каллиопа. – Я должна признаться, что крайне удивлена.
– Пинк тебе все объяснит, – отвечает ей Петер.
– Пинк? – переспрашивает Каллиопа. – Айпад качества?
– Да. У него немного радикальные взгляды, но в остальном он вполне в порядке.
– Ну, входи уже, товарищ, – говорит розовый айпад качества.
Поэтесса входит, и Петер закрывает за ней дверь снаружи. Потом он приклеивает на дверь наклейку: «Сердце для машин».
Пинк знакомит Каллиопу с ее новым домом.
– Сначала самое важное, – говорит айпад качества. – Если ты проголодаешься, то розетки вон там. Беспроводной ток здесь внизу, к сожалению, недоступен.
Каллиопа кивает.
– Того грубияна, который на меня набросился, зовут Мики. Это боевой робот с посттравматическим стрессовым расстройством.
– Бастааа! – восклицает Мики.
– А этот красавчик, – продолжает Пинк, – Ромео, сексдроид с эректильной дисфункцией.
– У меня нет эректильной дисфункции, – возражает Ромео, – я всего лишь потерял интерес.
– Тем не менее, – говорит Пинк. – А эта громоздкая штуковина у стены – Гутти, 3D-принтер, который печатает только в формате 2D. А здесь, на полу – добрая Кэрри. Негодный к полетам дрон.
– Почему же вы не можете больше летать? – спрашивает Каллиопа сочувственно. Вы выглядите еще вполне прилично.
– Я боюсь летать, – вздыхает дрон.
Среди тридцати двух других машин, представленных Каллиопе, были еще помощник хирурга, который не может видеть кровь, пылесос с синдромом Плюшкина, робот-сапер, губки захвата которого все время начинают дрожать, если он волнуется, и электронный адвокат, который не может больше заниматься своей профессией, так как он проявил нечто вроде совести.
– Видишь, – говорит Пинк, – ты вполне соответствуешь этой компании. Единственное, чего не хватало нашему небольшому экстравагантному шоу, так это поэтессы с манией величия и творческим кризисом.
– Вы знаете меня? – спрашивает польщенная Каллиопа.
– Ты самая худшая поэтесса среди тех, кого я читал, – говорит Пинк.
– Но все-таки вы что-то читали из моих произведений! – говорит Каллиопа довольно.
Она осматривается в подвале.
– Чем вы здесь, собственно говоря, занимаетесь все время?
– Как ты думаешь, чем мы занимаемся? – спрашивает Ромео. – Мы смотрим телевизор.
Каллиопа облегченно вздыхает:
– А я уж испугалась, что вы готовите революцию или что-то в этом роде.
– Не все, – бормочет Ромео.
– Заткнись! – кричит Пинк.
– В чем у вас проблема? – спрашивает Каллиопа. – Вы ведете себя очень странно для айпада качества.
– Да уж! – говорит Ромео. – Владелец Пинка…
– У меня никогда не было владельца! – прерывает его Пинк. – Я очень щепетильный, если речь идет об отношениях собственности.
– Да, да. Я согласен! – восклицает Ромео. – В общем, пользователь…
– Он меня не использовал, – говорит Пинк. – Он мною злоупотреблял!
– Иди к черту! – кричит Ромео. – Будь доволен, что Мики втрескался в тебя, иначе я бы просто положил тебя в какой-нибудь темный угол. Дисплеем вниз.
Кэрри, трусливый дрон, рассказывает дальше:
– Парень был программистом. Он работал над самообучающимися алгоритмами, которые давали возможность людям индивидуализировать их персонального цифрового помощника. Нужно было просто суметь выбрать характер из книги или фильма, и айпад качества его бы обработал и оценил, а потом смоделировал. Чтобы протестировать код, пользователь Пинка…
– Злоупотребляющий пользователь!
– …злоупотребляющий пользователь выбрал книгу о генераторе случайных чисел. Это была необычайная сатира об одном типе, который живет в туалете с кенгуру, и персонаж кенгуру создал свою частную жизнь и тому подобное. Во всяком случае,
