Рукопашник в долгу не оставался. Улучив момент, он запустил в полет четыре метательных пластины, ещё в полете засветившихся непонятными то ли рисунками, то ли письменами. Пластины ломаными зигзагами устремились к фехтовальщику и закружили вокруг него стаей голодных хищников, высекая искры из вспыхивающего фиолетовым «рунного покрова» соперника.
– Саша, а это что, собственно? Не припомню таких приемов, – спросил князь у беспокойно маячившего поблизости зав военной кафедры, Александра Александровича Самсонова.
– «Бабочки Аматэрасу», – ответил смурной Сан Саныч, недовольно искривив уголки рта. – Ну или что-то подобное. Нет у нас таких техник, это японская экзотика.
– А надо бы, – заметил князь и одобрительно крякнул, увидев, как «рунный покров» заискрил и лопнул. Световые лезвия японца не пережили последнего усилия и упали на покрытие площадки оплавленными кусками металла. – Смотри, как ловко у него это получилось. Как думаешь, поделится паренёк знаниями?
Бойцы тем временем опять сошлись вплотную. Заработав несколько порезов, Леон заблокировал шпагу…
* * *Сила крови у Хаттори имелась сотни лет и считалась номинальной, потому что её прямое применение фактически никак не ощущалось. Тонкие манипуляции, гораздо более тонкие, чем у других семей, позволяли видоизменять некоторые сложные и большинство элементарных техник как во время плетения, так и во время поддержания. Не бог весть что, но предкам хватало. Особенно когда они научились играть характеристиками «доспеха духа».
Мой противник был страстным поклонником «дестрезы», испанской школы классического боевого фехтования. И большим специалистом, стоит отметить. Мистические круги, заученные и отработанные стойки, чёткие движения «дестрезы» ещё и сочетались с «руническими» приёмами варяга, делая Хельги ещё опаснее.
Его техника была если не безупречна, то хорошо выверена и отточена годами практики, поэтому погонял он меня изрядно. Потратив пластины на истощение его стихийной защиты, я понял – пора, иначе скоро свалюсь от истощения. Рана в плече побаливала, но любимый прием варяга попросту прижег все мягкие ткани, не дав начаться кровотечению. Импровизация, в последнюю секунду нашептанная интуицией, удалась на все сто процентов. Остальные порезы вообще не стоило принимать во внимание.
Долгая подготовительная работа закончилась. Впереди меня ожидало осуществление того, к чему я готовил Хельги и готовился сам.
Очередной каскад выпадов и секущих ударов не был проигнорирован – не делая попыток увернуться, я спокойно шагнул навстречу полосующей пространство и воздух стали. Шагнул так, словно хотел вкрутиться, что и сделал, принимая слабые режущие касания. Мириады энергетических частиц, по замыслу «доспеха духа» растянутых по всему телу, собрались вокруг ладоней, окутав их плотным слоем и ожидая своего мига славы.
«Дестреза» по праву считается одной из лучших школ фехтования в мире. Основанная на мистике, математике и геометрии, она приводила к успеху сотни её адептов – от испанских конкистадоров до различных авантюристов, захватывающих небольшие государства. Япония познакомилась с ней после прибытия португальцев, наивно посчитавших Империю восходящего солнца своей новой колонией. Познакомилась, изучила и сделала выводы, основным из которых стал акцент на колющих ударах. Акцент в том смысле, что хоть сколько-нибудь серьезный урон её последователи наносили только выпадом. Именно его я и ждал.
Острие шпаги устремилось ко мне, ослепительно сверкнув в лучах выглянувшего из-за туч солнца, и застыло, пойманное ладонями в паре десятков сантиметров от моей груди. Плавный подшаг назад, увод сомкнутых лодочкой ладоней влево и вниз, помноженный на атаку пяткой с разворота, подействовали на ошалевшего от неожиданности Хельги как удар пыльным мешком по голове. Второй раз за поединок он кувыркнулся по бетону, вновь испытывая свой «доспех» на прочность, и на этом его активное участие в дуэли закончилось. Встать ему я просто не дал.
* * *Хельги отчаянно сопротивлялся, пытаясь хоть как-то противостоять навалившемуся сверху Леону. Постоянные удары в голову то и дело сбивали концентрацию парня, «доспех» то активировался, то – слетал, а ведь ещё надо было как-то давать отпор. Маска демона маячила перед глазами и перестала казаться просто маской – перед ним был демон, а из бездонных провалов глаз на Хельги смотрела сама Бездна.
– Сдавайся! – глухо пророкотал японец, обрушивая серию хаммерфистов, вспыхивающих темным ореолом пламени, на прикрытую руками голову Хельги. – Сдавайся, ты уже ничего не докажешь!
– Никогда… – сдавленно простонал Войтов, пытаясь мостиком сбросить оседлавшего его торс противника, но только бездарно потратил силы и открылся, тут же схлопотал кулаком в лоб. Этот удар на доли секунды лишил его ориентации, парень заморгал, пытаясь осознать себя и происходящее. В голове у него шумел прибой, а перед глазами оказалась морда настоящего демона, оглушительно проревевшего ему в лицо:
– Киа-а-ай!
Волна дикого ужаса затопила сознание, ослабила волю, парализовала тело, распространяясь по нему физически ощутимой волной, мир утратил очертания, и свет погас, заканчивая для варяга этот поединок.
Глава 12
В Японии упорядочено почти всё – сама страна, общественный строй, люди, взаимоотношения между ними и множество как мелочей, так и глобального плана понятий. Всё в Стране восходящего солнца призвано стоять на своём месте и занимать соответствующее традициям или законам место. Даже криминальный мир, обратная сторона законного и традиционного, ничем в этом плане не отличается.
Строгая иерархия, разделение на гильдии, внутренний свод законов и правил, регулирующий даже порядок ведения разборок между враждующими группировками. Корни столь удивительной системы уходят во тьму веков, когда власть в стране решила воспользоваться принципом «не можешь победить – возглавь». И тогда разрозненные преступные группировки, разбойничьи шайки и картели контрабандистов попали под плотный, неусыпный контроль местной аристократии. Образованные в результате гильдии объединили под своим началом большую часть нелегальной деятельности, со временем трансформировались во всемирную организацию – «Гарагарахэби».
Особое место во все времена занимала одна гильдия, занимавшаяся самым выгодным во всех смыслах бизнесом – торговлей информацией. Гильдия посредников. Самая закрытая и самая могущественная из всех, при этом насквозь мирная, отрицающая насилие во всех случаях, кроме самых крайних. Однако это вовсе не делало их слабыми. Посредники торговали информацией, знакомствами, сводили заказчиков и исполнителей, в совершенстве владея самым главным искусством в подобном бизнесе – они умели хранить чужие секреты. И всё же периодически находился какой-нибудь умник, желавший нарушить привычный порядок вещей. В этом случае Гильдия посредников неохотно доставала козыри из рукавов – призывала людей, называемых не иначе как гарантами.
Каждый гарант оставался всего лишь человеком. Что может сделать один человек? Ничтожно мало. Но что, если в его руках сосредоточена мощь одной из древнейших преступных организаций Японии? На что он способен тогда?
Умелые бойцы с серьезным боевым рангом, умудрённые опытом десятков сражений тактики и стратеги, прожженные дельцы и талантливые организаторы – вот кто гарантировал исполнение самых сложных договоров. Их защищала тайна – имена и внешность гарантов знало не так много людей. Гарант мог оказаться
