– Я слыхал, завтра сюда прибудет Корди, – пробормотал Лебедь, обращаясь к Ножу. – Нет ничего лучше, чем появиться вовремя.
Нож хмыкнул.
– И какого хрена он сморозил такую глупость?
Я не сразу понял, что Лебедь имел в виду не Корди Мэзера, а Прабриндра Дра.
Нож хмыкнул снова.
– Почему, черт возьми, он не сказал мне? – посетовал Лебедь. – Ведь я, черт возьми, считаюсь командиром его телохранителей.
– Может, потому, что ты вечно торчишь здесь и пялишься совсем на другое тело?
– Ну уж извини. Смотрю туда, куда мне больше нравится. Как думаешь, такой бардак творится повсюду? Или только князь вконец ополоумел?
– Итак, – не без самодовольства произнесла Госпожа, обращаясь к своим офицерам, – есть предложения насчет того, как поступить с нашими друзьями?
– Может, не стоит им мешать? – ответил вопросом на вопрос Иси.
Похоже, он становился изрядным хохмачом.
– Думаю, нам нужны указания от Капитана, – сказала Госпожа и неторопливо повернулась, всматриваясь в воздух.
Словно ощутила чужое присутствие.
Я подозревал, что она решила проверить свои подозрения.
Так или иначе, следовало доложить о случившемся Костоправу.
67
– Ты учуял Кину? Не ошибаешься?
Похоже, Старика не интересовали подробности расправы Госпожи над войском Прабриндра Дра. Достаточно было того, что ей это удалось.
– Не ошибаюсь. Но самой богини там не было. Я сталкивался с ней достаточно часто и наверняка ощутил бы ее присутствие. Особенно в такую ночь.
– Госпоже нужны указания?
– Возможно. Возможно и то, что она хотела меня спровоцировать и увидеть последствия. Она подозревает.
– Вероятно, уже знает. Ты побывал у Врат Теней? Мы держимся?
– Близко не был, но со стороны все выглядит нормально. Шаров поубавилось, и, похоже, не из-за нехватки бамбука, а из-за недостатка целей. Правда, время от времени заградительный огонь усиливается.
– Может, нужно, чтобы Одноглазый тебя заговорил?
– Пока я в порядке.
– Будь осторожен. И там, и когда будешь возвращаться. Я посылаю за Госпожой, так что она может оказаться здесь.
Я хотел направить Копченого на юг, но он уперся. Тогда я попробовал вернуться на Вершину, приглядеть за Душелов, Ревуном и Длиннотенью, но не тут-то было. «Она есть Тьма» – вот и весь сказ. Колдун восстанавливал свою личность, причем в полном соответствии с тем, что я слышал о его мерзком характере. Вынуждая предположить, что в ближайшее время едва ли нам будет много пользы от него.
Поскольку он все время порывался набрать высоту, я решил не противиться и лишний раз увидеть общую картину.
Интенсивность и распределение фейерверков наводили на мысль, что наши дела не так уж плохи. Врата Теней держались. Прабриндра Дра отступал на север, выказывая не только резвость, но и известную сообразительность. Он рассылал распоряжения своим разбросанным повсюду отрядам, понимая, что мы слишком заняты, чтобы немедленно пуститься за ним в погоню. Правда, у него еще не было определенного плана действий: он хотел перво-наперво прояснить обстановку и собрать воедино остатки своей армии. Нынешний поворот событий оказался для него совершенно неожиданным. Наверняка князю обещали нейтрализовать Госпожу, в противном случае он бы не решился на открытое выступление.
Впрочем, сюрпризом для нас явилось не само его предательство, а лишь момент, когда он начал действовать.
Заговор был составлен тщательно, все было расписано по минутам, но ноготок Длиннотени спутал участникам карты.
Похоже, сейчас Копченый не желал приближаться и к Госпоже, но в этот раз я все же сумел с ним справиться.
Стоит задуматься о том, как бы склонить колдуна к более активному сотрудничеству. Возможно, сгодятся раскаленные оковы.
Тени определенно просачивались сквозь Врата, но массированная атака, такая как у озера Танджи, нам вроде не грозила. Об их присутствии свидетельствовали лишь спорадические истошные крики. Со времени моего последнего визита настроение Госпожи испортилось. Она нервно расхаживала кругами, по черной броне пробегали искры и разлетались в стороны, как в кузнице. Интересно, чем же Госпожа так сильно расстроена? Казалось, ей хочется сорвать злость на Лебеде и Ноже: проходя мимо, она всякий раз награждала их парой бранных словечек. Но они сносили все терпеливо и не давали повода задать им настоящую трепку. Честно говоря, я так и не понял, почему Нож оказался среди пленников.
Запах Кины поблизости от Госпожи был силен, но я не ощущал присутствия самой богини. Я боялся, что после такого отклика на нападение на Дщерь Ночи она нагонит страху на всю округу. Таких ужасов натворит, что всем тошно станет.
Госпожа вдруг прекратила расхаживать. Прислушалась. И выругалась.
Ужас надвигался, хотя его источником была не Кина. Повсюду умножились истошные вопли – людей атаковали Тени.
– Идиоты! – прорычала Госпожа. – Никого не слушают! Не хотят позаботиться даже о собственной шкуре.
Запах Кины окреп.
Я основательно насел на Копченого, заставляя его вернуться в хрустальную палату Длиннотени.
С того момента, когда я впервые увидел ее глазами духа, она светилась ярким холодным светом ночной звезды и была заметнее, чем любой маяк или сигнальный огонь. Но сегодня ночью этот свет то вспыхивал, то угасал.
Копченый заскулил: «Она есть Тьма… Она есть Тьма… Она есть Тьма». Он твердил это как заклинание и всячески отбрыкивался от меня, но все же мне удалось навязать ему свою волю. Видимо, для того, чтобы справиться с ним, требовался изрядный эмоциональный накал. А также целеустремленность и сосредоточенность: Копченый ни на миг не прекращал сопротивления.
Надо полагать, он не нуждался в такой уйме энергии, как я. Скорее всего, он мою же и отсасывал – на манер вампира.
В хрустальной башне царил разгром. В одном углу валялся привязанный к стулу Хозяин Теней. Его окружал слабо мерцающий силовой кокон. Но Длиннотень был без сознания и выглядел ужасно. Одежда разорвана в клочья, на внутренней поверхности кокона запеклась кровь. Наверняка переломаны кости. Должно быть, в мое отсутствие здесь изрядно повеселились. Скорее всего, Длиннотень испробовал еще парочку своих трюков, за что и поплатился. Не исключено, что он при смерти. Возможно, именно потому за стенами Вершины множатся отчаянные крики.
Я уж было решил, что Дщерь Ночи убралась восвояси, но в следующий миг заметил и ее. Она тоже находилась внутри защитного яйца, но не мерцающего, а черного, лишь слегка просвечивающего. Девочка свернулась в нем, как в материнской утробе, но, судя по внешности, не получила никаких повреждений.
Зато у Ревуна видок был такой, будто он попытался изнасиловать тигра. Колдун беспрерывно издавал звуки, но не привычные оглушительные вопли, а слабые стоны с бульканьем и присвистом, свидетельствовавшими о повреждении легкого. Душелов пыталась помочь ему, но она и сама пребывала не в лучшей форме. Впечатление было такое, будто она сцепилась с тем же тигром и пострадала разве что чуток поменьше. Сейчас ей было не до того, что происходило за пределами хрустального купола.
В помещении ощущался запах
