— Тебе это доставляет удовольствие? — спросила хрипя.
— Нет, но многие, ты в том числе, понимают только так. Кто ты? — он упер руки по обеим сторонам моего лица и пристально смотрел в мои глаза.
— Нинаэль, — озадаченно ответила. Я не знала, что он от меня хочет. Не понимала, чего он добивается.
На этот раз, удар пришелся в висок. Звон и боль вспыхнули в голове. Я начинала ненавидеть этого типа всей душой.
— Кто ты? Откуда?
Молча смотрела в его глаза. Я невольно улыбнулась.
— Ты можешь сделать со мной все, что угодно. Пытать, убить, измываться, да хоть насиловать, но я не отвечу. Я не знаю о себе ничего. Только имя и то не уверена, что оно дано мне от рождения, — голос надломился, но слезы смогла сдержать.
— Дьявол! — он кулаком ударил стену с правой стороны от лица.
Бетон с легкостью раскрошился и осыпался мне на плечо. Я этого не видела. Чувствовала. Глаза были закрыты.
Прочная стена раскрошилась, как печенье.
Приоткрыв один глаз, поняла, что осталась одна.
— Ну просто замечательно! Мог бы развязать для начала.
Не смотря на прикованные к стене руки и ноги, я не хотела сдаваться. Это не в моем характере.
Из раза в раз, дергала кандалы, в надежде расшатать крепления в бетоне. Руки не просто были исцарапаны, кожа стерлась до мяса, кровь стекала по рукам и ногам, но я не прекращала. Закусив губу, чтобы не кричать от боли, снова повторяла попытки. Чувствовала вкус крови во рту, слезы застилали глаза, но я продолжала, в надежде на победу, пока боль не оглушила меня и не отправила в небытие на грани сознания.
Ребенок, девочка, была привязана по рукам и ногам к простой деревянной кровати. Путы больно впивались в запястья и лодыжки. Малышка горько плакала от боли и страха.
— Мамочка, отпусти меня, пожалуйста, — молила она, женщину у окна. — Я больше не буду. Мне больно. Мамочка.
Но женщина смотрела в окно, словно ждала кого-то. На дочку она не обращала никакого внимания, словно той и не было в комнате.
Плачь и мольбы ребенка не стихали ни на минуту уже в течение часа.
— Милая, я привез его. Он уже поднимается, — в комнату ввалился худой, высокий мужчина. Одет он был бедно, от него пахло навозом, а руки были в мозолях. Загар свидетельствовал о долгом пребывании на солнце.
— Папочка, отпусти меня. Мне больно, — обратила девочка взор на фермера.
— Молчи, исчадие ада! — прикрикнул он.
От этого заявления, сердце девочки готово было остановиться. Она понимала, что что-то происходит с ней и родными, но не понимала что, и тем более не понимала, в чем ее вина и чем заслужила такое отношение.
— Здравствуйте, асита, — в комнату вошел священник из городской церкви, в которую они всей семьей ходили по воскресениям.
— Святой отец, — кинулась к нему женщина, — я так рада, что вы приехали!
— Дитя мое, я не мог оставить моих прихожан в таком горе. Ваш муж уже рассказал о случившемся.
— Вы поможете? — со слезами на глазах, спросила она.
— Я изгоню из нее дьявола, — заявил священник и приблизился к кровати…
«Чего только не привидится в отключке» — подумала я, стряхивая остатки бреда.
— Очнулась? — весело спросил архимаг из своего кресла.
— Убей меня или отпусти, — хотела сказать это гордо, но вышел лишь хриплый шепоток.
— Я просто должен был убедиться в том, что ты не маг, — я рассмеялась на это заявление. — Зря смеешься. Многие высшие маги могут прикидываться обычными людьми, что уж говорить об архимагах.
— Думаешь, я бы терпела тебя, если бы была архимагом? — вскинув бровь, спросила я.
Асит встал, медленно подошел ко мне, лениво взмахнул рукой, и кандалы рассыпались. Рухнула прямо ему в объятия и снова потеряла сознание от боли, которой налилось тело.
Очнувшись в очередной раз, лишь порадовалась отсутствию бредовых снов, но открыв глаза, захотела вернуться к ним вновь.
Я лежала на восстановленной кровати, а надо мной наседал тот самый архимаг, которого я успела возненавидеть. Рубашка расстегнута, рукава закатаны, а большие ладони держат мои запястья над головой.
— Слезь с меня, извращенец! — прорычала я.
— Снова беспочвенные обвинения, асита? — весело хмыкнул он. — Сначала бы разобралась, а потом нападала.
Точно! Нападение! Если судить по ощущениям, то руки и ноги уже не в кандалах, а значит…
Согнув колено, я, что было сил, стукнула аситу прямо между ног и воспользовавшись его замешательством, скинула с себя и направилась к единственному во всей комнате проему.
Холодный, местами мокрый, бетон холодил ноги, но я уверенно шла вперед. Хотелось бежать, но не могла — темнота не позволяла. Приходилось искать проемы наощупь.
Сердце бешено стучало, грозясь проломить грудную клетку. Паника грозилась затмить разум.
По ощущениям, я блуждала уже около часа и успела продрогнуть основательно, но выхода или хотя бы лучика света не было.
Обессилив, рухнула на колени. Дыхание было шумным и прерывистым. Всеми силами пыталась его восстановить, и как только мне это удалось, поняла, что в помещении больше не одна. За спиной слышала шумное дыхание четверых. Через несколько мгновений, поняла, что это не люди, а собаки или… волки.
Обернувшись, лишь убедилась в верности своей догадки.
— Чего ждете? — тихо и на удивление спокойно спросила я. — Убивайте и дело с концом.
Белые хищники слегка светились, что говорила об их магическом происхождении. Правда такой качественной визуализации я еще не встречала. В сумерках или при свете дня их легко спутать с настоящими. Уверена, они несут такую же опасть, как и живые волки.
Утробный рык вызвал мелкую дрожь во всем теле, а от протяжного воя из четырех глоток, готова была умереть на месте от разрыва сердца.
На стене, около меня засветился белый портал.
— Я могу держать его вечно, но не хочу, — раздался ленивый голос архимага. — Предпочитаешь замерзнуть или быть съеденной?
Поняв, что сил не осталось даже на гордость, шагнула в портал и не почувствовала такой привычной тяжести как обычно.
Одарив асита ненавистным взглядом, рухнула на кровать.
— Итак, Нинаэль, надеюсь, ты поняла, что со мной лучше сотрудничать?
— Ты не предлагал, — буркнула я на грани отчаяния.
— Я хочу, чтобы ты работала на меня и пошла против «Апологета», — не стал ходить вокруг да около маг.
— Они — моя семья. Я не могу, — сказала после минутного замешательства.
— Наверное, тебе нужны еще один сутки, для принятия решения.
— Я уже сказала тебе о своем решении. Я его не изменю!
Асит громко и заливисто расхохотался, а я пыталась понять, чем вызвано такое веселье.
— Глупая Нинаэль, — хищно улыбнулся маг, — ты еще не поняла что это не биржа труда, где ты можешь выбирать. На кону твоя жизнь. Или ты работаешь на
