Фирс и Лютый летели на Лёпе. Он спокойней относится к посторонним, чем своенравная Ида на которой летела я.
Получая удовольствие от полёта, наслаждалась великолепными видами и радовалась, тому, что ноги могут отдохнуть.
Ближе к полудню, дроу дал знак, и мы начали снижаться. Я боялась, что чунцылы не смогут приземлиться из-за густо растущих деревьев, но ошибалась. Ида ловко лавируя между ветвями, тихо опустилась на лапы. Лепа был не так ловок, зацепил пару веток и приземлился, оставляя глубокие борозды в земле. По лицам схлопотали и наездники. Мат в лесу стоял отборный.
— Приехали? — удивилась я.
— Почти. Дальше пешком. — прорычал Фирс, сквозь стиснутые зубы.
— Почему?
Вопрос остался без ответа, как и многие, что задавались дроу.
Я распрягла чунцылов, подняла седла в крону деревьев и, дав любимцам вольную, последовала за дроу, который не потрудился меня подождать. Быстро догнав мужчин, шла с ними наравне. Мы долго петляли среди деревьев, пока не вышли к маленькому ручью. Мне казалось, что мы пойдём через него, в гору, но мы пошли вдоль ручья. Чем дальше мы шли, тем шире становился ручей, становясь широкой бурной рекой. Вода была чистой и ледяной. Лютый сказал, что это талая вода стекает с гор и перемешивается с родниковыми ключами.
Через несколько часов пути, мы пришли к небольшому водопаду. Фирс не обрадовал. Нам нужно было спуститься вниз. Скользкие камни грозили переломами в случае неудачного спуска. Что интересно, сам дроу по камням не пошёл, предпочел спуститься по веткам, и надо признать, делал это так же ловко, как мартышки. Приземление вышло бесшумным и грациозным.
Лютый последовал его примеру, но ловкости этому здоровому мужику, не хватило. Он изо всех сил пытался схватиться за ветку, но те либо ломались, либо хлестали разбойника по всему телу. В конечном итоге, он упал на спину и после пары матерных словечек, застонал от боли.
— Давай! — усмехнулся дроу, хотя это больше походило на издёвку.
— Ты серьёзно? — он кивнул. — Я конечно ненормальная, но не до такой степени.
— Я тебя поймаю.
— Спасибо, не надо! Если убиваться, так самой.
Перед глазами предстала картина, как прыгаю вниз, надеясь на спасение, а дроу, все с той же ухмылкой, делает шаг в сторону и я, как и Лютый, лежу и матерюсь от боли.
Конечно же, я воспользовалась магией. Спустилась вниз медленно и эффектно. Ветер развивал волосы, и я почувствовала себя кинозвездой, победную улыбку сдержать не удалось.
— Впечатляет. — Лютый с трудом поднялся, потянулся так, что кости хрустнули.
— Спасибо. Идём?
— Мы пришли. — Фирс смотрел в сторону леса.
— Я чего-то не вижу? — Я осмотрелась вокруг не находя ничего особенного.
Дроу кивнул. Подошёл к скале у водопада. Капли окропили одежду и лицо Фирса. Он коснулся камня, тот бесшумно пришёл в движение и на месте гладкой скалы появился проход. Дроу вошёл и дал знак, следовать за ним. Войдя в тоннель второй, почувствовала на затылке тяжелое дыхание. За разбойником вход бесшумно закрылся. Темнота окутала нас своей густотой.
— Фирс, — тихо позвала я, — Фирс.
— Чего?
— Я ничего не вижу. Может, сделать светлячок?
— Нет. — отрезал он. — Никакой магии.
— Фирс…
— Хватит! Не раздражай меня. Я вижу в темноте, а твой светлячок будет меня слепить.
Шумно выдохнув, молча пошла следом, касаясь руками холодных стен. Так было спокойнее, шаги были увереннее, а что удивительно, не создавали шума.
— Лютый?
— Да здесь я. Не паникуй.
Разбойник был раздражен, наверное, из-за потери зрения.
Я понимала его, казалось, что сейчас будет засада. Фантазия рисовала кровавую бойню, где дроу появлялись из стен, утаскивали нас в камень и оставляли там, без движения и воздуха, погибать мучительной, тихой смертью.
«Ива? Всё хорошо?»
«Да. Мы идём по каменному тоннелю в полной темноте. Нервы шалят» — нервный смешок сдержать не удалось.
«А мы снова идём в гору. Ноги ноют и с каждым шагом всё холоднее. Даже пар со рта идет»
«Снег есть?» — готова была говорить о чем угодно, лишь бы не зацикливаться на темноте и страхах.
«Нет. На самую вершину мы не будем подниматься»
«Как у тебя с Юстином?» — давно хотела поговорить об этом, но нам не удавалось побыть наедине.
«Он замечательный»
«Но?»
«Но мы не сможем быть вместе. Это нечто вроде курортного романа. Всё закончится в конце лета»
«С чего ты взяла?»
«Ива, ну как мы будем вместе, если он живёт на побережье, а я в столице? Отношения на расстоянии? Это не для меня. Одни уже не выдержали разлуки…»
«Ты о Рэе?»
«Да. Как только я заговорила о разлуке, он спасовал и к чему это привело?»
«А что Юстин?»
«Мы не разговаривали с ним на эту тему. Всё хорошо и ладно. Он помогает мне забыть о Рэе и я благодарна за это»
«Ты дура! Ты ему реально нужна, он втрескался в тебя, а ты им пользуешься!» — от досады остановилась и топнула ногой. Лютый врезался в меня.
— Чё тормозишь?
— Запнулась. Извини.
«Ива, он говорил с тобой?»
«Да Лия, говорил… Советую и вам сделать то же самое. Мальчикам привет»
Как же мне сейчас хотелось сесть на пол и отдышаться. Ну, почему она не видит очевидного? Зачем играет на чувствах влюблённого парня? Неужто не понимает, что он хороший?
— Ивания, твои мысленные терзания мешают мне сосредоточиться. Думай потише!
— Ты знаешь, о чем я думаю? — уже не раз замечала, что он определяет, когда мы общаемся с сестрой. Никто до дроу не мог определить моменты бесшумного разговора. Это были мысли, но их слышала Лия и отвечала.
— Нет, но улавливаю настроения и, сейчас оно не отличается позитивом.
— Как и ты. А когда я говорю с сестрой, как ты это определяешь?
— Чувствую настроения двух людей. Такое встречается у людей с психическим отклонением. Я сомневался, что ты здорова в этом плане, с момента первой встречи. Все стало на свои места, когда вы поменялись на соревновании, но очень успешно это скрыли.
— Видно не так успешно, как хотелось бы…
Моя реплика осталась без ответа, если не считать смешка разбойника. Дроу и так сказал слишком много.
— Пришли. — через примерно сорок минут заявил Фирс останавливаясь.
Влетела в его спину, Лютый в мою. Дроу зарычал так, что я попятилась, оказавшись в объятиях разбойника, но считая это лучшей участью, нежели злой красноглазый. Однако он потерял ко мне интерес. В тоннеле стало светло. Это была маленькая щель, но после продолжительной тьмы, свет, попавший в неё, буквально ослеплял.
С каждой секундой щель увеличивалась, пока не стала полноценным проходом. Мы вышли на свет, и скала за нашими спинами стала гладкой. Когда глаза привыкли к дневному свету, осмотрелась.
Огромная поляна была окружена
