И тут же они оба посмотрели друг на друга.
Лютер почувствовал, словно огонь от желтовато-карих глаз перекидывается на него, несмотря на расстояние, и теперь пляшет прямо у него в груди.
Профессор Ториман недоумевающе посмотрела сначала на него, затем на Диару и обратно.
Чуть в стороне сделал то же самое рыжеволосый Антел. Мерзавец даже снял очки, чтобы протереть слезящиеся от радости глаза.
— Мои приказы не обсуждаются, — наконец звонко проговорила магистр, — приступайте!
И отвернулась.
В угрюмом молчании Лютер двинулся к банкам с органами, быстро натаскав себе всего, что попало. Диара занималась тем же, расставляя колбы на своей половине стола и стараясь вовсе не смотреть на напарника.
— Тебе помочь? — бросил через некоторое время некромант, с любопытством наблюдая, с каким трудом девушка выбирает, а затем устанавливает к себе самые большие сосуды с самым отвратительным содержимым.
Лютер уже нахватал для себя всего подряд, не разглядывая.
— Обойдусь, — спокойно ответила она, не поднимая на него глаз. — Спасибо.
Будто он ей вовсе не интересен. Так… словно он мебель, а не партнер.
Парень прищурился и отвернулся.
Что ж, в любом случае он сам хотел не вступать с ней в контакт, не разговаривать и вообще не иметь ничего общего. Так что ее демонстративный игнор был ему только на руку.
Вот только стоило им оказаться за одним столом всего в паре шагов друг от друга, как невидимая напряженность вокруг незаметно начала повышаться. И чем дольше они старались не встречаться взглядами, тем сильнее воздух, казалось, начинал трещать от напряжения.
— А теперь надевайте перчатки, вынимайте органы из формалина, — проговорила профессор Ториман. — И раскладывайте их на полу так, чтобы все было видно и в доступности для вас.
Чуть в стороне кто-то жалобно взвыл, не желая прикасаться к кускам мертвых тел.
Однако, несмотря на всеобщее нежелание работать с трупами, очень скоро магиане справились с этой задачей. Все же за пять лет у них накопился достаточный опыт, хотя любви к мертвым телам это и не прибавило.
У Диары на полу оказалась самая большая куча мяса. У Лютера, наоборот, — совсем маленькая. Он сознательно выбирал банки поменьше, чтобы не возиться с крупными органами.
Теперь он окинул насмешливым взглядом Диару, которая успела изрядно испачкать защитный халат в формалине, и вдруг бросил, не ожидая от самого себя:
— Любишь, чтобы все было покрупнее, да?
И чуть не ударил себя по лбу.
Девушка медленно повернулась к нему и распахнула глаза.
«Да-да, цветочек, — мысленно пробубнил Лютер, — я сам в шоке».
— Очень люблю, — вдруг ответила Диара и дерзко улыбнулась. — Правило трех «м» помнишь?
Она подняла в воздух ладонь, затянутую в перчатку, с согнутыми указательным и большим пальцами и выпрямленными остальными. Затем склонила голову набок и вдруг пошевелила мизинцем.
Лютер вспыхнул, тут же ощутив, как кровь начала закипать.
«Ну надо же, — подумал он и не смог сдержать ответную ухмылку, — сам себя загнал в ловушку».
При этом некромант не сводил взгляда с медно-карих глаз, которые в этот момент так ярко горели.
— Сейчас я напишу вам заклятие, которое вы должны будете произнести, — говорила в этот момент магистр Ториман, вычерчивая зеленым мелом символы эшгенрейского прямо на черной стене. — Оно называется «братские кости». Но не спешите его читать. Сначала вы должны сделать вот что.
Лютер снова скосил взгляд на Диару, что стояла с таким невозмутимым видом, будто знала, о чем пойдет речь. Он был даже слегка заинтригован.
— Расположите органы на полу таким образом, чтобы они отдаленно напоминали живой организм, — продолжала профессор. — Затем прочтите первую ступень заклятия и протяните руку вперед. По вашему приказу Тьма приобретет свойства так называемого «сумеречного клея». После этого начинайте мысленно соединять органы. Как только сделаете это, возвращайтесь ко второй ступени заклятия. Это ясно?
— Да, магистр Ториман, — нестройным хором ответили магнате.
Лютер посмотрел на кучку разбросанных перед ним по полу кусков тел и слегка нахмурился. На полу лежали несколько сердец, почки, хвосты и уши. Собрать что-то дельное из подобного набора было почти нереально.
В связи с этим назревал вопрос.
— Магистр Ториман, — проговорил он, мысленно складывая свой «пазл», — а что у нас должно получиться в итоге?
Губы профессорши растянулись в такой широкой улыбке, что Лютер почуял подвох. И не ошибся.
— У вас должен получиться защитник. Существо, которое вы поднимете, чтобы уже сегодня оно отдало свое темное подобие жизни за вашу сохранность.
— Сохранность? — приподнял бровь Лютер. — Магистр, — протянул он, подключая одну из своих улыбок, которые так нравились всем девушкам вне зависимости от возраста, — вы же не станете требовать, чтобы мелкая тварь из десятка мясных ошметков защищала нас в реальном бою?
Магистр Ториман улыбнулась еще шире.
— Стану, Рейвел. И если у вас получится не слишком удачно, боюсь, это будут только ваши проблемы.
Лютер посмотрел на свою несчастную кучку мяса, которая подошла бы разве что на очень невкусный суп, а затем перевел взгляд на внушительную груду рядом с Диарой.
Заметив его внимание, девушка ухмыльнулась.
— Удачи, Лютер, — весело бросила она тоном, которым можно пожелать только провала. — Уверена, у тебя выйдет отличная, в меру крупная мышь.
Некромант закусил губу изнутри и прищурился, проговорив:
— Цветочек, хочешь сделку?
— Сделку? — переспросила Диара, делая вид, что ей вообще неинтересно, о чем он говорит. Девушка аккуратно раскладывала на полу ноги упивцев, руки утопцев и два туловища другой неизвестной нежити, что по виду напоминала гулей. — Хочешь пообещать, что будешь хорошим мальчиком? Послушным, культурным и предупредительным? Каждое утро будешь готовить мне горячий шоколад и приносить…
— Прямо в постель? — закончил за нее некромант, опершись рукой о стол и шагнув ближе. — Это я с удовольствием. Хотя первую часть из твоего списка обещать не могу. Я, знаешь ли, от природы жутко непослушный.
Щеки Диары покраснели, и Лютер мгновенно поймал это изменение.
Ему понравилось.
— Я хотела сказать — будешь приносить к дверям
