Коротким движением она убрала упавшие на лицо распущенные волосы, не сводя с парня глаз.
Они словно пытались победить друг друга в игре «кто отвернется первый».
Снова.
Лютер уже не вспоминал, что еще совсем недавно собирался ограничить с девушкой общение до минимума. Сейчас он был почти счастлив, что они вновь разговаривают. Находиться рядом с ней в гнетущей тишине оказалось просто невыносимо. А та скрытая борьба, что между ними происходила, будто оживляла его, будила какой-то темный охотничий инстинкт.
И тем интереснее оказывалось то, что Диара вовсе не походила на жертву.
— Как много у тебя условий, цветочек, — улыбнулся Лютер, не замечая, что вновь делает шаг вперед.
— Так что ты хотел предложить? — напомнила Диара. — Может быть, меня и сделка твоя не заинтересует.
— Отдай мне ногу, — попросил Лютер, скрывая улыбку.
— Левую или правую? — тут же отозвалась она, чуть сжав полные, подрагивающие от смеха губы.
Теперь они стояли друг от друга всего в паре десятков сантиметров.
— Лучше обе, — ответил некромант неожиданно охрипшим голосом.
К сожалению, он уже представлял их. Ее ноги. Вовсе не те, о которых говорил сначала, не старые проформалиненные конечности какой-то нежити, а ее собственные стройные ножки, которые он еще вчера представлял на высоких каблуках.
Жар подкатил к горлу, в висках застучало. Внезапно Лютер понял, что Диара находится так близко от него, что в ее широко распахнутых глазах видно его отражение… Так близко, что стоит всего лишь немного наклониться и…
Его взгляд вдруг скользнул по ее губам.
Кровь в венах забурлила с такой силой, что перед глазами потемнело.
Лютер схватился за столешницу, заведя руку немного за спину Диары. Шагнул к ней последний раз, уже почти чувствуя, как случайно касается носом ее щеки, проводит губами по коже…
«Почему она не двигается? — мелькнуло нервно в его голове. — Почему не уберется, к демонам, прочь от меня, если видит, что я опять так близко?»
Больше всего его сводило с ума, что Диара стояла неподвижно, как и он, кажется, вовсе перестав дышать. Глядя на него так, словно он один существовал на земле. Словно они были не в аудитории, набитой аспирантами и кусками тел нежити. И не стояла в паре метров левее магистр Ториман, периодически поскрипывая мелом по стене.
«Темные боги…»
Он и сам забыл обо всем этом.
— Как только вы создадите с помощью «сумеречного клея» каркас для вашего защитника, читайте оставшиеся две ступени заклятия, — проговорила профессор. — Этим вы заставите нежить двигаться.
От звонкого голоса профессорши Диара вздрогнула и растерянно опустила глаза. Снова убрала за ухо непослушную прядь и, нервно дернувшись сперва влево, затем вправо, наконец развернулась, чтобы уйти на свою половину стола.
— Стой, — бросил Лютер, схватив ее за руку и все еще чувствуя, как стучит пульс в ушах.
Как стучит пульс под его пальцами…
— Чего тебе? — сдвинув брови, спросила Диара так, словно не понимала, какого драугра только что опять произошло.
Он сам хотел бы это знать.
А еще он хотел бы знать, зачем остановил ее.
— Ноги не дам, — проговорила она хмуро. — Ты же крутой некромант, вот и давай покажи класс на том, что есть.
Она снова попыталась вырваться и отойти прочь, но Лютер… не позволил.
Он продолжал держать ее, не понимая, что это за сила клокочет внутри него, рвется наружу, мешая даже толком вздохнуть. Не давая ему разжать пальцы.
— Отпусти меня! — возмущенно бросила она, все сильнее нервничая.
«Она тоже чувствует это», — с изумлением понял Лютер.
— Не отпущу, — тихо ответил он, едва слыша себя. — Перестань брыкаться так, словно я — упырь, восставший из мертвых.
— О! С упырем вчера я не брыкалась, — скривила она губы в ядовитой улыбке. — Он, кстати, славный малый оказался, и губы у него такие… мм…
Она мечтательно закатила глаза.
В голову некроманту ударила кровь, под прикрытыми от ярости веками заплясали разноцветные круги.
— Ай, ты сжимаешь мне руку, отпусти! — зашипела Диара, дернувшись в его захвате.
— Еще раз услышу…
— И что, что ты сделаешь? — возмущенно бросила девушка и резко дернула кисть, выворачиваясь из захвата.
Лютер выпустил ее и резко выдохнул. Кровавая пелена перед глазами стала чуть бледнее. Он глубоко вздохнул и через силу проговорил:
— Послушай, прости. Я не хотел делать тебе больно. Просто ты не должна говорить все это… про вампира. Он же… убийца. Он мертв… И даже шутки об этом неуместны.
— Этого вампира вообще ты вызвал, — прошипела Диара, ткнув его пальцем в грудь. — Ты виноват в том, что я о нем вспоминаю. А я буду делать то, что считаю нужным. Хочу — разговариваю о вампире, хочу — целуюсь с ним под луной. Ясно тебе?
— Диара, это бред, — сухо ответил Лютер, сжав губы. Он прекрасно понимал, что она нарочно его заводит, но ничего не мог с собой поделать и продолжал злиться. — Тебе же хуже будет.
— А ты не лезь в мою жизнь, папочка, — фыркнула девушка, из последних сил стараясь не повысить голос и не привлечь к их маленькой сценке всю группу. — Мне же в твою жизнь лезть не положено, так ведь?
С этими словами она снова ткнула его пальцем в грудь, резко развернулась и шагнула к своей половине стола. Но от этого движения вдруг случайно толкнула одну из больших колб, что стояла на краю.
Та покачнулась и с грохотом упала, все вонючее содержимое вылилось ей на халат.
Диара замерла, раскинув в стороны руки, как удивленный лебедь — крылья.
Со всех сторон раздался хохот.
Лютер не улыбался. Но когда Диара медленно развернулась и
