– В чем дело? Я слышала крик.
– Нижний город, миледи, – сообщил стражник, тяжело дыша. – Требуется ваше присутствие.
Закрыв дверь, Констанция последовала за молодым человеком по лестнице. Внизу он схватил с крючка фонарь и повел ее во двор.
– Что случилось?
Оказавшись в грозовом облаке, она вытащила маску из кармана плаща и надела на лицо, чтобы защититься от ядовитых паров.
– Это очень странно, – ответил юноша, раскачивая во мраке фонарем. – Горожане в ужасе покидают свои дома, не обращая внимания на грозовое облако и не защищая глаза. – Он покачал головой. – Они говорят…
Констанция заметила, что лицо его стало мертвенно-бледным с зеленоватым оттенком. Очевидно, он был обескуражен ее маской настолько сильно, насколько и своей историей.
– Что говорят?
– Они говорят, это Предки, – шепотом ответил стражник, застыв на месте. – Они слышат, как они ходят внизу… стуча по полу.
«Значит, финальная стадия началась».
«Рождение начинается».
«Мертвецы восстают».
Констанция нисколько не удивилась, но услышанное все равно сбило ее дыхание, чуть не лишив кислорода. Она ожидала, что это случится. Она знала, что заклинание близко к зрелости. Однако легче от этого не становилось.
– Какова ситуация сейчас? – спросила она. – Что делают горожане?
– Злятся. Несколько мужчин… одолели капитана Трудана и дозорного и связали их. Я бросился в замок, как только увидел. Большая группа людей направилась к старому пабу, «Повешенному вору».
Они подошли к воротам. Приказ Констанции не применять силу к жителям был отдан слишком поздно. С бойниц за местностью наблюдали четыре стражника.
– Боюсь, скоро они станут еще агрессивнее, миледи. В их жилах течет эль, отчего нравы становятся весьма суровыми.
Констанция глубоко вздохнула.
– Как вас зовут? – спросила она молодого стражника.
Казалось, он опешил от вопроса.
– Арон.
– Арон, мы не можем тратить время впустую, но мы и не можем наводить панику среди жителей замка. Давайте не будем распространяться о случившемся, а возьмем двух стражников, что стоят у ворот, и направимся в Нижний город. Мы должны поговорить с этими людьми.
Арон неуверенно кивнул.
– Да, миледи, – согласился он и сразу замешкался.
– Что такое?
Стражник прочистил горло.
– Нам сообщить лорду Ирвину? Я имею в виду, если что-то пойдет не так…
Констанция покачала головой.
– Я – регент, а завтра стану герцогиней. Я должна разобраться сама. Введите в курс дела стражу на бойницах. Пусть доложат на рассвете, если к тому времени мы не вернемся.
Арон поспешил на бойницы и несколько минут спустя вернулся с двумя мужчинами постарше в плотных зеленых плащах по колено. На их лицах застыло угрюмое выражение. Все трое надели на глаза защитные экраны.
– Возьмите, миледи, – Арон предложил Констанции защитные очки.
– Все в порядке, мне не нужно, – ответила леди-регент, постучав по медной маске.
Юноша неуверенно кивнул.
Хотя стражники несли фонари, их огни казались чудовищно слабыми во тьме и буре. Взглянув на своих людей, Констанция осознала, что ей терять нечего: все теперь знали ее тайну. Во всяком случае, подозревали. Девушка стукнула тростью по булыжникам, и из наконечника незамедлительно пролился ярко-фиолетовый свет. Стражники прищурились от внезапного яркого света, но остались профессионально сдержанными.
– Готовы? – Она слегка улыбнулась под маской. – Тогда в путь.
По кивку Констанции небольшая группа отправилась по узкой тропе глубже в грозовое облако.
«Повешенный вор» уже как два года был закрыт и заколочен – с тех пор как карантин лишил его большей части посетителей. Но когда они прибыли, между грубых досок, прибитых к окнам, струился желтый свет и слышался звук громких голосов. Над дверью горела вывеска: изображение повешенного на дереве мужчины с пухлым кошельком на поясе и вываливающимися из карманов золотыми монетами.
После минутного колебания Констанция сняла маску, погасила свет на трости и смело шагнула ко входу. От ее прикосновения дверь широко распахнулась, скрепя старыми петлями. Стражники в зеленых плащах стояли близко за спиной Констанции.
Густой туман заползал внутрь паба через дверной проем, словно существо из плоти и крови. Арон быстро закрыл за всеми дверь, и облако тут же рассеялось. В помещении было полным-полно народу, и казалось, на новоприбывших никто не обратил внимания. Мужчины собрались вокруг бара, а женщины и дети сгрудились по углам над горячими чашками или сонно склонялись над столами.
Заправив выпавшую прядь волос за ухо, Констанция обратила внимание на детали: приглушенные взрослые голоса, жалобный плач и крики детей, ночные рубашки, торчащие из-под толстых женских плащей и шалей, темные круги под глазами мужчин. Тонкие запястья, впалые щеки и висящие на груди латунные защитные очки. Запах эля перебивал тонкий запах страха.
Капитан Трудан и еще один стражник сидели связанные в креслах в дальнем конце комнаты. Капитан был либо без сознания, либо мертв: кровь в ране на голове свернулась, а тело под веревками обмякло. У второго стражника в рот был вставлен кляп, и он сидел, вытаращив озлобленные глаза из-под остроконечного шлема.
Постепенно люди в баре заметили вновь прибывших, и их низкие, взволнованные голоса тут же стихли.
– Что нужно? – спросил крепкий мужчина лет сорока с руками, похожими на куски говядины.
Констанция встретилась с ним взглядом.
– Я пришла из замка, – ответила она спокойным голосом. – Кто-нибудь скажет мне, что произошло?
– Прекрасная леди пришла из замка, чтобы попросить нас уйти домой? Прямо как капитан, – заявил крупный мужчина, сжимая кулаки. – Может, она хочет к нему присоединиться?
Пожилой седой мужчина с прямой спиной положил руку на его плечо и шагнул вперед.
– Меня зовут Редволд. Когда-то я был писарем. Я прошу прощения за моего друга кузнеца, но мы все уже на грани. Вы спрашиваете, что происходит? Предки рассердились. Рассердились на нас за то, что мы сидим на задницах, пока рушится Княжеский лес. Вот так. Посмотрим, сможете ли вы объяснить ситуацию лучше меня. – Он сделал несколько шагов вперед и посмотрел Констанции в глаза. – Все мы проснулись от стука в пол. Несколько дверей в склепы оказались подняты, как будто кто-то толкал их снизу. Как будто Предки пытались выйти… чтобы сказать нам что-то, или предупредить, или того хуже.
Образ незамедлительно вспыхнул
