— Милолика, полагаю? — нарушил молчание он. Хватка Руслана стала крепче.
— Верно полагаете, — стараясь говорить ровно, согласилась она. Улыбка Кристины стала еще кукольней, а Жаров усмехнулся. Руслан молчать тоже не стал.
— Не рановато ли приехали, Константин Георгиевич. Встреча была назначена на шесть.
— Хотел побыть с дочерью. И заодно посмотреть, как продвигается организация торжества.
Ей достался испытывающий взгляд. Но впадать в истерику Милолика не собиралась. И вестись на провокацию тоже.
— Вы будете присутствовать. Милолика? — продолжил мужчина. Стало смешно. К ней даже обратились на Вы. Многовато чести.
— Моя пара сама решит, стоит ли оно того, — сухо отозвался Руслан.
Пока они были на кладбище, в лесу сдох не один зверек, а целый вид. Альфа решил ее защищать? Его покусало человеколюбие? Кристину вот точно кто-то покусал. Прямо сейчас, за задницу. Волчица скривилась от слов Руслана. словно он заставил ее съесть лимон.
— Пришлю поздравительную открытку, — весь этот никому не нужный диалог начинал злить, — если хотите, Вам тоже, Константин Георгиевич.
— Я думаю, что Милолика должна быть моей подружкой!
Кристине можно было смело номинироваться на место «Самые идиотские фразы года». Трудновато будет Руслану на светских раутах. Даже ее папа покосился на бедняжку с сожалением.
— Я скоро спущусь, — процедил Руслан и повел ее наверх. И опять свора воспоминаний вцепилась острыми зубами в стремительно стучащее сердце. Он ведь точно так же ее под руку вел. Тогда на том вечере. И плел, что заинтересован в ней, как в девушке. Подушечки пальцев скользили по темным лакированным перилам. А внизу, вместо гостей, застыли Жаров с дочуркой. Если бы только можно было заглянуть в будущее… Решилась бы она повторить все? Ответ рос под ее сердцем. Ее маленькая, личная радость и любовь. Ради него она справится и сделает их будущее похожим на сказку.
А вот и дверь в ее комфортабельную светлицу-темницу. Белая, с резным узором по краям. Две сотни дней и ночей тут — это не много.
— Милолика, — но взяться за изогнутую ручку ей не дали. Как в танце, Руслан повернул ее легко и быстро, прижимая к стене. Навис сверху, облокачиваясь рукой у головы и пригвождая к месту внимательным, продирающим до костей взглядом. В таком должны тонуть мечтающие о сказочной любви дурочки, только она давно уже захлебнулась реальностью.
Но тот ошметок, что остался от сердца, опять вспыхнул тянущей болью.
Неискоренимой и глубокой. Милолика прикрывала и прикрывала ее толстыми перинами безразличия и ненависти, но как маленькая, каменно-твердая горошина, она все равно давала о себе знать. Не ее этот мужчина, с красивым строгим лицом и необыкновенно длинными ресницами, и никогда ее не станет. А ожидание в его глазах, это всего лишь игра воображения, и ничего больше.
— Тебя ждет Кристина, — прошептала, не опуская глаз.
* * *Руслан
Пощёчина не смогла бы отрезвить его лучше, чем прозвучавшие только что слова.
Его ждёт Кристина. Руслан оттолкнулся от стены, делая шаг назад. Да, она ждёт. И ждет Стая, о которой он поклялся заботиться лучше, чем отец. Одна или многие?
Ещё месяц назад он твердо знал ответ на этот вопрос. А сейчас? Границы, которые он проводил между собой и этой девушкой размылись. Стёрлись маленькими, как песчинки, обстоятельствами, которые незаметно собрались в один тяжёлый камень, давивший с каждым днём всё сильней.
Милолика взялась за ручку двери. Посмотрела на него, словно желая что-то добавить, но в следующую секунду дверь комнаты тихо хлопнула, оставляя его в одиночестве.
Руслан прикрыл глаза, стараясь встряхнуться и заставить себя действовать. Ему нужно идти вниз. Туда где ждала Кристина. И Жаров, с которым они уже подписали договор.
Глава 27
Руслан
— …В горе и радости, в болезни и здравии…
Отвратительный голос. Слащавый и восторженный настолько, что хотелось выкрикнуть какую-нибудь матерщину. Или схватить регистрационную стойку и повалить на голубой, с золотом, ковер, но нужно было стоять на месте. И слушать этот поток словесных, радужных нечистот. Разглядывать блестящую, в прямом смысле Кристину и пёструю массу гостей, лица которых слились в одну гримасу всеобщего лживого умиления. Только Жаров смотрел по-настоящему. Насмешливо и внимательно. Словно это была одна большая и очень дорогая шутка. Уличный пранк (прим. автора — розыгрыш), перекочевавший под аркообразные своды ЗАГСа.
— … согласна ли невеста…
— Да!
Визгливый голос заглушил щелчки камер.
— … согласен ли жених…
— Нет.
— К-хм… простите?
Голос регистраторши исказился. И вся остальная картинка тоже. Одно мгновение и такая желанная иллюзия рассыпалась прахом. Вокруг него шумел совершенно другой праздник. А безымянный палец правой руки сдавило инородное тепо.
— Я сказал — нет. Организация вечера не восхитительна, а идеальна.
Конечно. он слышал все, что втирало ему это сальце, завернутое в смокинг Но брошка на груди очередной постельной грелки очередного олигарха вызвала секундную иллюзию именно того варианта свадьбы, которого так и не произошло. В тот день он согласился. Правда, пауза перед этим стала совсем неприличной.
Почти как сейчас.
— Рождество чудесный праздник, семейный, — снова открыл рот собеседник, — мы с моей Риточкой его празднуем в тесном кругу, — толстые пальцы ласково погладил остренькое бедро, затянутое в вишневый бархат. Девушка чуть сморщилась вылепленный пластическим хирургом носик. Искусственная грудь колыхнулась, и брошка в виде розы заискрилась вновь. С недавних пор он терпеть не мог розы и цвет марсала. Они слишком напоминали ему тот балаган, в который Кристина превратила свадебное торжество. Ресторан походил клумбу, и он решительно не понимал, почему все так уважительно отзывались об оформлении.
— Рад за вас. Прошу прощения, но мне пора.
Все. хватит с него. Кого хотел — увидел, перед камерами засветился, а больше тут делать нечего. Он бы вообще не появлялся здесь, среди вони дорогих духов и похоти разбавленной жадностью, но контракты охотней заключались на таких вот благотворительных вечеринках, где сильные мира сего примеряли на свои рога ангельские нимбы. Дозированное добро. строго по капле и в дни. распланированные
