Словно Джеймс забыл, что не так давно сам был одним из них.
На Бутча нахлынула волна злости – как смеет этот мальчишка смотреть на него, как на предателя?
Что, по его мнению, должен был сделать Бутч, обнаружив главную площадь, битком забитую собственными коллегами? Броситься на них с воинственными воплями и до последней капли крови биться за пленных?
Такое поведение могло бы подойти, например, Кетчуму, который уже сейчас бился в сковывающих его веревках, как рыба в сетях. Тот бы, разумеется, и глазом не моргнул, даже не разобрался в ситуации, не оценил окружающую обстановку – тут же бросился бы на помощь друзьям, нагло проигнорировав тот факт, что большинство из них он знает едва ли сутки. Рука его привычно бы потянулась к поясу, где находятся покеболлы – и наткнулась бы на пустоту. Бутч не сомневался – в боевом угаре Кетчум даже имя свое способен забыть. А уж такую мелочь, как то, что все покеболлы со своими обитателями спокойно лежат в доме его матери – и подавно. Так бы история и закончилась, на весьма печальной для всех ноте.
Флетчер же был из другого теста. И, возможно, именно поэтому он сейчас не связан и не пленен в отличие от тренера-сорвиголовы.
«Есть такие ситуации, в которых клеймо предателя – не самый плохой исход»
Краем глаза он заметил то, что заставило всю его злость к Моргану бесследно исчезнуть – связанный по рукам и ногам Джеймс, приняв самую неудобную и немыслимую на свете позу, слабо сжимал непослушными пальцами ладонь Джесси, по-прежнему безучастной ко всему происходящему.
«Разумеется»
Джеймс ненавидел Бутча не за предательство, и даже не за внезапный захват мирных жителей. Это тоже скорее походило бы на Эша, с его глобальными представлениями о мире во всем мире, - Морган же мыслил куда как уже. Флетчер, по его мнению, предал Джесси – непростительное преступление!
У Бутча возникло желание бросить в сторону голубков какое-нибудь едкое высказывание, но тут весьма некстати в нем проснулась совесть. Он и сам бы волком смотрел на каждого, кто посмел бы обидеть Кессиди, только, произойди такое с ним, одним взглядом все не обошлось бы. Он медленно согнул и разогнул пальцы, с удивлением осознавая, что отдал бы полжизни за возможность сидеть там, среди побежденных, и крепко держать напарницу за руку.
И не быть Иудой.
Оставалось только надеяться, что с ней все в порядке, и она не попалась на глаза…
«Кому? Ее собственному боссу?»
Бутчу пришлось напомнить себе, что Кесс уговаривала его связаться с начальством. Перед тем, как ему окончательно внесло голову от запаха ее кожи. Велика вероятность, что это именно она вызвала сюда Джиованни с друзьями…
Но нет. Все это не укладывалось в голове, и верить в это ему совсем не хотелось. Кессиди могла говорить, что угодно, и просить его о чем угодно, но она не сообщала в штаб о находке в пещере. Она не могла так поступить, никогда не поступила бы… Да и способа связаться с поверхностью у нее не было – когда они появились здесь с Морганом, она уже была без того рюкзака, который получила при проведении инструктажа перед заданием. Рации у нее не было, да и желания вновь встать под знамена Джиованни заметно поубавилось, насколько мог судить Бутч после их… во всех смыслах жаркой ночи.
Но тогда – где она?
Поняла ли она, что что-то не так? Почувствовала, услышала ли неестественную тишину раньше всех остальных?
Может, ушла подальше от неприятностей – без него?
Бутч тряхнул головой, чувствуя, как от неразрешенных вопросов начинает ломить виски. Он только недавно вздохнул с облегчением, когда понял, что волноваться о судьбе напарницы нет причин, и теперь ему придется снова пройти все круги этого ада.
И Джеймс вместе со своей рыжей напарницей еще в чем-то обвиняют его? Они-то, по крайней мере, вместе…
Слишком загруженный собственными мыслями, чтобы заметить вокруг себя кого-то еще, Бутч пропустил тот момент, когда к нему подошел Джиованни.
- Отличная работа, Хатч.
- Бутч, сэр, - вяло поправил его Флетчер, изо всех сил стараясь не зарычать в ответ на тихие смешки за своей спиной.
Десять лет безупречной службы во имя черной репутации команды Р – а босс по-прежнему не может запомнить его имя?
Мелисса, например, ни разу еще не ошиблась, обращаясь к нему.
- Не важно, - небрежно бросил тем временем Джиованни, - главное – вы выполнили поручение, и это заслуживает награды. Будьте уверены, едва только мы вернемся в штаб, повышение не заставит себя ждать.
Лицо босса озарилось такой довольной улыбкой, что Бутч даже засомневался – не снится ли ему развернувшееся вокруг безобразие. Такое ощущение, что Джиованни Контини больше рад продвижению по службе своего агента, чем сам Бутч.
Однако причиной приподнятого настроения лидера команды Р оказалась сердитая, разозленная женщина, которую за руки тащили к ним двое рядовых.
- Ты – грязный ублюдок! – свирепо выкрикнула она, увидев перед собой разговаривающих мужчин.
Бутч вздрогнул. Задним умом он понимал, конечно, что это гневное высказывание относится к Джиованни, но что-то подсказывало ему, что и о нем самом Мелисса не лучшего мнения.
- И я рад видеть тебя, Мел. После стольких лет… - змеиная улыбка босса стала еще шире, - вот, значит, где ты отсиживалась последние двадцать лет? Бедняжка – такие жуткие условия… и все для того, чтобы я не нашел тебя?
- Отпусти их, слышишь? – Остин, вероятно, не была настроена обсуждать прошлое, - немедленно отпусти, они ничего не знают!
- Они знают достаточно, чтобы я не мог выпустить их отсюда живыми. А где же вторая часть основного блюда? – спросил Джиованни у агентов, озираясь по сторонам, - А, вот где ты, mio tesoro…
Бутч увидел его одновременно с Джиованни – маленького зверька, беспомощно свернувшегося клубком в углу стеклянной клетки – совсем не похож на великую Легенду, что совсем недавно подчинил себе разум Джессики и привел их сюда.
Зверек поднял на Флетчера большие грустные глаза – словно озера темных, горьких слез, - и это прошибло эровца сильнее, чем он мог бы подумать.
Они поймали Мью.
Бутч закусил губу. Они ведь этого и хотели, верно? Команда Р получила то, чего хотела, а значит, скоро они выберутся из этих каменных подземелий и забудут обо всем, что здесь произошло.
То есть, разумеется, выберется Бутч, но никак не оплетенные веревками ученые – у них
