Мне пришлось потрудиться, чтобы исказить свой ответ в нечто приемлемое для камер.
– Я понимаю, что вы хотите сказать. Вселенная огромна. Даже наши великие достижения порой кажутся скромными. Не настолько, как у умандхов, конечно, но все равно скромными.
– Как у умандхов? – повторила она, и ее брови сошлись к переносице, а затем взлетели вверх. – О да!
– Странно, что они не достигли большего за тысячи лет, – заметил я, найдя способ сказать правду, не произнося ее вслух. – Это как раз то, о чем писал Филемон с Неруды. Язык – необходимое условие для развития цивилизации. Если то, что вы рассказали, правда, то… песни умандхов не намного лучше тех, что были у древних дельфинов.
Тавросианка долго разглядывала меня. Я был уверен, что она вспомнит наш недавний разговор о Торе Филемоне, не записанный на камеры. В ее золотистых глазах засветился крошечный огонек, приглушенный печалью.
– Дельфины? – Она задумалась об этом давно вымершем виде. – Это удачное сравнение. Они разумней дельфинов, но, возможно, только в том смысле, что используют орудия. Вы знаете…
Вы когда-нибудь видели человека, говорящего о том, что занимает все его помыслы? Что освещает все глубины его души. Валка рассказывала с такой горячностью, что я на время позабыл обо всем. Та неприязнь, которую она испытывала ко мне при нашей первой встрече, казалось, исчезла без следа, растворившись в еще нерешительном уважении ко мне и сочувствии к моему положению. А я? Я боялся ее. Боялся того, что она символизировала собой, и того, что она думала обо мне. Боялся тайны, которую вынужден был хранить. Тайны своего имени, своего происхождения. Боялся, что она сочтет меня обманщиком, а мой интерес к ее работе – притворным, хотя все, что я проявлял по отношению к ней, было совершенно искренним. Нас всех губит то, что для нас по-настоящему важно, как важна была она для меня в моем одиночестве.
Наконец я прервал ее рассуждения – возможно, слишком внезапно, и я до сих пор слышу свой резкий голос:
– Доктор, а вы уже ужинали?
Она просияла:
– Нет, а вы хотите составить мне компанию?
Это была первая из многих наших совместных трапез – в Боросево и после него. Я чувствовал, как меняется отношение Валки ко мне. Я больше не был для нее варваром, мясником из бойцовских ям. Не могу сказать, начались ли эти изменения в Улакиле или позже, но, когда мы вернулись в ее комнаты тем вечером, она попрощалась со мной приветливой улыбкой и добрыми словами, пообещав, что завтра мы продолжим разговор.
Глава 53
Схватка змеи и мангуста
Стол графа прямо-таки ломился от яств. Даже в отцовском доме я редко видел такое изобилие. Эмеш не мог похвастаться лесами, где обитала бы дичь для дворцовых обедов. Здесь подавали культивированное мясо, которое старались поставить в дальний от семьи палатинов конец стола, где им лакомились младшие чиновники. Натуральная пища добывалась в море, отчасти это были местные виды, отчасти – терраники. Широкие подносы с запеченным лососем и устрицами закрывали собой соусницы с белым соусом и тарелки с жареным картофелем и фаршированным перцем. Главным блюдом, разрезанным на тонкие полоски, словно геологические слои на схеме, был конгрид – туземное водное существо, напоминающее угря, длиной в десять метров, зажаренное и политое соусом из голубого вина.
Статические поля на внешних арках придавали обеденному залу видимость открытого пространства. Тихая музыка доносилась не из динамиков, ее исполнял струнный квартет в сопровождении арфы в дальнем углу.
– Какой замечательный рецепт! – сказала своей жене одна из приглашенных факционариев. – Ты согласна?
Ее супруга скромно кивнула, не переставая улыбаться. Один огромный стол занимал весь зал, как было принято на официальных государственных банкетах. Такие обеды дают при дворе каждого лорда в Империи, как будто только еда способна по-настоящему объединить наше общество. Как номинальный подопечный графа, я удостоился почетного места всего за десяток стульев от сидевшего во главе стола лорда Матаро, среди последних его личный гостей, зажатый между надушенным торговцем с зеленой луны и лейтенантом легионеров по имени Бассандер Лин.
Валка сидела неподалеку, рядом со своим покровителем сэром Эломасом Редгрейвом. Справа от меня, за небольшой кучкой логофетов и схоластов, расположились гранды системы Эмеша. Архонт Перун Веиси с женой сидели слева от графа и лорда Лютора с детьми. Канцлер Лиада Огир занимала место рядом с сурового вида женщиной в форме легионера со звездами и дубовыми ветвями в петлицах. Эта была рыцарь-трибун Смайт, участвовавшая в параде на эфебии Дориана.
Представители Капеллы тоже сидели за столом, сразу за четой Веиси, так близко к правителю, как только позволяли приличия. Оставалось радоваться хотя бы тому, что мы с Гиллиамом оказались по одну сторону стола, разделенные несколькими схоластами и офицерами-наемниками из компании «Белый конь».
– Вы давно на Эмеше? – спросил Бассандер, то есть, я хотел сказать, лейтенант Лин.
Он едва заметно улыбнулся, чисто выбритое лицо смягчилось, но под улыбкой угадывалось чувство собственного достоинства, граничащее с официальностью. А еще усталость, словно он сидел не на банкете, а в только что вырытой траншее. До этой минуты лейтенант не произнес ни слова, а сосредоточился на обильной еде, как будто выполнял поставленную перед ним задачу. Он казался лишним за столом, несмотря на безупречный эбеново-черный мундир.
Вы, несомненно, слышали, что мы с ним впервые встретились, когда сражались в поединке за право командовать нашей армией. Это неправда. Нет, мы познакомились с ним в Боросево тихим вечером, сидя за одним столом. Бассандер Лин. Мой потерянный друг, мой враг. Герой мятежа на Перфугиуме, где Адриан Бессмертный потерпел поражение. Ветеран сотни сражений, рыцарь, капитан, предатель. Все это случится с ним, но позже. В тот вечер он был таким же гостем на обеде, как и я сам.
Не догадываясь о том, что нас ждет в будущем, я поставил бокал на стол в беспокойстве за серый деловой костюм, одолженный по такому торжественному случаю.
– Не очень долго – всего несколько лет. Я недавно поступил на службу к графу. Я всего лишь…
Кто? Пленник? Воспитанник? Переводчик?
– …Всего лишь наставник.
Прервавшись на мгновение, чтобы оторвать кусок от общего каравая, я задал ответный вопрос:
– А вы? Давно вы служите в легионах?
Лейтенант Лин поморщился и почесал выбритый висок:
– Смотря как считать.
