Хотел еще и приличные чемоданы купить — кожаные, дорогие… но плюнул на это грязное дело — куда их совать? Лучше завтра купим в Монклере. Там тоже продают чемоданы.
Ехал, и думал — на кой хрен купил костюмы? Зачем выбросил столько денег? И на себя, и на Ольгу… можно было обойтись гораздо меньшими суммами! А потом выругал себя и решил — однова живем, так какого черта я не могу позволить себе безумства?
В этот день мы не работали. После ужина я ушел к себе и лег спать. И вообще — в эти дни после боя с Али, после ранения я очень много спал. Сам удивлялся — как много. Видимо ранение было на самом деле очень серьезным, и скорее всего — смертельным…
На следующий день я в сопровождении Серхио съездил в магазин галантереи, купил два больших чемодана — красивых, коричневых, стоивших очень приличных денег (Пятьсот баксов каждый, не хухры-мухры! Месячная зарплата обычного хроноаборигена!).
Ну а после мы с Ольгой крепко поработали — и за вчерашний день, и за сегодняшний. Прервался я только один раз — сходил в спортзал, позанимался и пострелял. Кстати — делал это вместе с Ольгой. Всяк, кто живет в моем доме, должен заниматься физкультурой и самое главное — уметь стрелять. Слишком уж жарко рядом со мной иногда бывает, надо уметь себя защитить и в мое отсутствие! И в моем присутствии — тоже.
Когда сообщил Ольге, куда мы с ней завтра летим — она просто обалдела. Смотрела на меня, как на чудо и недоверчиво мотала головой. Ну действительно — попробуй, поверь, что тебя не разыгрывают, когда вдруг сообщают, что завтра мы вылетаем в Вашингтон, чтобы в Белом доме поужинать с президентом США! А вдруг это только лишь шутка?!
Самолет наш вылетал в десять часов утра, так что в восемь за нами уже приехали две машины — одна была здоровенным тяжелым лимузином на основе «линкольна», вторая — уже стандартный микроавтобус СМС, полный вооруженной охраны. Заранее собранные нами чемоданы загрузили в багажник лимузина, и мы с Ольгой уселись рядышком на кожаные кресла автомобиля.
Честно сказать, до сих пор я в лимузине не ездил, и откровенно говоря, мне в нем очень понравилось. Пахнет дорогой кожей, деревом, напротив — шкафчик с бокалами и шампанским. Сидишь, пьешь шампанское, а тебя везут — быстро, и почти без тряски. Ну чем не жизнь?
Кстати, и подумалось — а может заказать себе такой? А почему бы и нет? Бронированный заказать!
Вот, кстати, и выход! Не надо будет столько охраны — если твой автомобиль из пушки не прошибешь, так чего бояться? Нет — точно закажу эдакого монстра! Гулять, так гулять!
От Нью-Йорка до Вашингтона по прямой — 300 с небольшим километров, если по дорогам — 360. Так-то ерунда, если ехать на машине — три с половиной часа. Но зачем ехать на машине, если можно сесть на самолет, и через полчаса минут ты уже в Вашингтоне?
Встречал нас в аэропорту Вашингтона такой же лимузин, какой отвозил в аэропорт Кеннеди, только белый. Наши чемоданы подхватили, уложили в багажник, и скоро машина неслась по широченной ровной дороге по направлению к городу.
Нас поселили в отель Хамильтон, в шестистах метрах от Белого дома. Хороший отель. А может быть и отличный. Только почему-то мне его холл очень напоминал дорогую больницу — мрамор, кафель, колонны и все такое.
Номер был очень хорош — двухкомнатный, огромный, но вполне себе уютный. Одно только меня обеспокоило и даже слегка развеселило — кровать была одна. Огромная, застеленная шелковым белоснежным бельем — одна. Я только глянул на Ольгу, которая слегка порозовела, увидев, что по большому счету больше и спать-то негде — если только не в гостиной на голом кожаном диване — и мне сразу стало смешно. Небось решила, что это все специально сделано! Хе хе…
Впрочем — сейчас было не до смеха. У нас оставалось еще два часа до времени «X», и надо было потратить эти два часа с толком и расстановкой — одеться, причесаться и все такое прочее. Так что разбираться — где и с кем спать будем потом, когда время придет. Я был намерен улететь из Вашингтона завтра, дневным рейсом, так что придется переночевать здесь, в номере. И уж мы как-нибудь решим, как провести одну ночь в отеле. Домогаться секретарши я по-прежнему не намерен.
Первой отправил в ванную комнату Ольгу, сам вышел в гостиную, включил телевизор и стал щелкать каналами, пытаясь найти какие-нибудь новости. Нашел, и стал смотреть, пытаясь выловить что-нибудь интересное для себя. Что именно интересное? Ну… что-нибудь о себе, любимом! О фильмах, которые мы делаем, о шоу, которое снимает сейчас Сьюзен.
Но ничего такого не услышал. Может просто включил слишком поздно? Больше половины выпуска, как я понял, уже прошло.
Ольга переоделась на удивление быстро. Когда она вышла в гостиную, на ней было надето короткое черное платье, облегающее фигуру, драгоценности, которые я ей подарил, черная шляпка с широкими полями и длинные, выше локтя тонкие черные перчатки. Красивая, черт подери! А на этих высоченных каблуках смотрится вообще потрясно!
— Ты ходить-то на них сможешь? — с интересом осведомился я, глядя на эти жуткие сооружения, на которых я лично не смог бы пройти и метра.
— Вот! — Ольга легко зашагала, цокая подкованными каблучками, и я сразу успокоился. Пройдет, точно! Кстати, она меня не раз уже удивляла. Оказалось, Ольга прекрасно знает, как вести себя за столом (и получше меня знает, солдафона!), разбирается в винах, музыке, и при желании даже может очень неплохо спеть — голос у нее несильный, но звонкий, певучий. И с эдакой легко сексуальной хрипотцой. Ей поставить голос как следует, раскрутить на хитах, и она точно пошла бы в гору на эстраде. Слух у нее абсолютный — проверено. Слышал, как она поет, и даже как играет на гитаре — у Серхио брала, играла. Серхио, как и многие латиносы очень неплохо музицирует.
Теперь нужно было решить — в чем пойду я. Все-таки в свитере и «простых» штанах, или надену на себя двухтысячедолларовый костюм? Очень уж не хотелось затягивать глотку «удавкой»-галстуком!
Решил: все-таки в свитере. Я же писатель, от меня ждут экстравагантности, я должен быть не как все. И тем более сказано, что ужин неофициальный, так зачем я выряжусь будто политик на встречу с представителями чужой страны? Я не политик, я фантаст, и мне можно изображать из себя старика Хэма. Вот если бы я на вручение Нобелевской премии явился в таком
