На него я не смотрела. Знала, что он является братом мамы, который после смерти деда Кауса Вихря пять лет назад занял его место в Совете. Мы никогда не общались и наше родство не афишировалось. Став женой отца, мама пошла против воли родителей, за что и была навеки изгнана из рода.
— О Боги…
— О вас уже при жизни слагают легенды, поют песни, — произнесла Смурая.
— Именно вас ждут в долине, — добавил Ягуар, и я вздрогнула от взгляда зелёных глаз.
— Особенно на вашем присутствии настаивал Император, — сказал самый молодой лорд Ветер, перевёртыш-тигр.
— Хотя генерал Тёрн был против, утверждая, что девушке не место на войне, — неожиданно заметил Север и провел ладонью по обезображенной щеке.
— Какой генерал?
Насколько я помнила из уроков по аристократии, древняя ветвь Тёрнов оборвалась лет тридцать назад во время переворота, когда заговорщики уничтожили последних представителей этого славного рода.
— Генерал Тёрн является двоюродным братом Императора по материнской линии. В списки на трон он не включен, но является очень сильным и талантливым магом. Именно благодаря его усилиям колоссальных потерь среди мирного населения удалось избежать, — заметил до этого молчавший лорд Сумрак.
— И он против моего прибытия?
— Нам так сообщили, — пожала плечами волчица.
— Но Император настоял, — перебил её лорд Шустрый — невысокий мужчина с узким лицом и глазами щелочками. — Ваше личное присутствие поднимет боевой дух магов и перевёртышей.
— Пойми, Алика, — мягко обратился ко мне дядя Крис. — Ты находишься на границе между нами. Тебя уважают и принимают обе стороны.
— Я дочь перевёртышей, — напомнила ему. — Внучка Мии и Ирбиса Снежных, о каком принятии вы сейчас все говорите?
— Вы ведьма и надежда на то, что будущее у нашего мира всё-таки есть, — это снова Рыжий.
— В этом мы солидарны с Императором, — пробормотал старый лорд и остальные согласно закивали.
— Мало того, твоё присутствие ослабит напряженную обстановку между двумя лагерями, — продолжил Север.
— Напряженную? — переспросила я, ещё не отойдя от сваленной на голову информации.
— Алика, — ко мне обратился Ягуар. — Вы должны понимать, что информация об истинном происхождении перевёртышей и одичавших будет воспринята крайне неоднозначно.
— Часть жителей будет винить магов за уничтожение близких и ложь, а другие, их будет большинство, вновь перекинут всю вину на нас, — громко и чётко заметила волчица.
— Потому что так удобнее и привычнее, — поддержал её молодой Ветер.
— Вновь может воцариться хаос. А этого сейчас допускать нельзя. Положение и так слишком шаткое, — добил меня Сумрак, который по сути тоже являлся моим родственником.
— И что вы предлагаете мне делать? Стеной встать между двумя лагерями? — устало спросила у них, чувствуя как силы оставляют и нервное перенапряжение даёт о себе знать.
— Не столь радикально, Снежная, — беззлобно усмехнулся лис.
— Просто оставайтесь собой, Алика. Той девушкой, которая рисковала всем ради других и продолжает это делать, несмотря ни на что. Той, которая спасала магов, забыв о вражде между нами, — тихо произнёс Кристофер Север.
— Той, которая примирит наши миры, — подытожила Смурая.
«Боги… что же они делают со мной? Я не хочу быть образом. Не хочу стать знаменьем этой войны… Вот только выбора мне не оставили…»
Глава 3
Девушку я заметила на шестой день двухнедельных сборов ранним утром, когда большая часть нашего всё время пополняющегося лагеря еще не проснулась.
Эти ночи я плохо спала. Не потому что в моей личной палатке было душно и жарко. Лето уже вступило в свои права, воздух днём прогревался выше тридцати градусов тепла. Слава Богам, лагерь был разбит в небольшой роще за столицей и самый зной можно было спокойно переждать в тени деревьев. Но так вот, плохо спала я не из-за неудобной постели, в моей жизни лежаки были и более твёрдые. Проблема была во снах. После сложного разговора с двенадцатью высшими лордами, когда мне была навязана роль символа предстоящей грандиозной битвы, я вообще перестала нормально спать.
Головой понимала, что они правы и если бы это был кто-то другой, то с радостью и воодушевлением поддержала его кандидатуру. Но они выбрали меня. И это всё усложняло в несколько раз.
Они приходили ко мне во сне: все мои родственники, близкие, друзья, знакомые и просто люди. Бесконечная толпа, которая медленно и неукротимо обращалась в монстров на моих глазах. И я сделать ничего не могла, разве что кричать до хрипоты и потери голоса. И когда сил уже не было и казалось, что я просто сойду с ума от это безнадёжности и боли, появлялся ОН.
— Приди ко мне. В твоих силах остановить бессмысленные жертвы. Приди ко мне, Лика. Приди.
А следом картинка из того видения: припорошённое снегом и инеем моё мёртвое лицо, как результат моего бездействия и сопротивления.
Тем утром я вновь проснулась с немым криком на губах. Рубашка промокла насквозь от пота, влажные волосы противно липли к лицу и шее. Сев в постели, я некоторое время смотрела перед собой, заново пытаясь научиться дышать и раз за разом внушала себе, что это не правда.
— Всего лишь сон. Это всего лишь сон, — пробормотала я по десятому кругу, вздрагивая от того, как незнакомо звучал мой глухой, надтреснутый голос.
Ложиться спать больше не имело смысла. Всё равно знала, что больше не усну. Сменив рубашку и надев штаны, я вышла из палатки, полной грудью вдыхая еще прохладный воздух.
От запаха трав, цветов и ягод кружилась голова. Вчера Риган принёс мне целую горсть земляники. Она была такая мелкая, но невероятно пахучая и сладкая.
— Держи, мелочь, — усмехнулся братишка, высыпая мне в ладони ягоду и подмигнул. — Тебе витамины нужны, а то смотреть страшно — одни глаза остались.
Зеркал тут не было, так что я не могла ни опровергнуть, ни подтвердить его слова.
Откинув за спину всё ещё влажную косу, я осмотрела наш лагерь в свете нового утра. Прозрачный туман лениво стелился по траве, оставляя после себя капли кристально-чистой росы и мои легкие тканевые ботинки сразу же намокли. Едва заметная струйка от погасших костров взвивалась в небо, оставляя после себя горький запах прогоревших дров.
Охранник, который сидел у палатки, при моём появлении тут же вскочил на ноги