Она подошла ко мне вплотную и заговорщически прошептала:
— А у тебя конфеты есть? Шоколадные?
<empty-line>
О Мерлин, она наконец уснула! Я обессиленно сел прямо на коврик возле кровати, на которой уютно посапывала Азарика, облаченная в наскоро подогнанную под нее ночную рубашку моей матери.
Кто бы мог подумать, что маленькие дети требуют столько сил, нервов, а главное, терпения?! Да легче сварить десять литров Феликс Фелициуса,чем провести день в обществе этого неугомонного создания. При этом нельзя сказать, что она была особенно капризной. Во всяком случае, она не плакала, не билась в истерике и ничего особенного не требовала. Она просто все хотела знать. Буквально все. От миллиона вопросов у меня шумело в ушах. Даже появилась навязчивая идея отправиться в приют и призвать сестру Марию к ответу за вопиющее вранье. Почему она называла Азарику спокойным, а главное, молчаливым ребенком? Это же настоящий тайфун! А еще ее надо было кормить, купать, укладывать спать, пытаться заплести косички — получилось с третьей попытки, рассказывать сказки и следить, чтобы она не упала, не застряла в перилах, не вывалилась в окно и не скатилась с лестницы.
О Мерлин, дай мне сил! Гигантским усилием воли я заставил себя подняться. Наскоро приняв душ, я рухнул на трансфигурированную из кресла кровать.
“Надо еще завтра посетить детские магазины и купить все необходимое, и что-то решить с детской комнатой”, — пронеслось у меня в голове, и я провалился в сон.
Среди ночи я проснулся. Что-то довольно ощутимо давило на мою грудь. Открыв глаза, я обнаружил маленькую непоседу сладко спящей прямо на мне. Ее волосы щекотали мою шею, а в кулачке она сжимала край моей пижамной куртки. С мыслью о том, как это непедагогично, негигиенично и просто неприлично, я прижал ее к груди и крепко заснул.
========== Глава четвертая. Черные птицы слетают с Луны… ==========
Звон разбитого стекла, доносящийся из лаборатории, заставил меня стремглав спуститься вниз по лестнице. Разумеется, маленькое чудовище было там, хотя ровно две минуты назад я оставил ее в детской с цветными карандашами и горячим желанием нарисовать мой портрет. Две недели в обществе Азарики выработали во мне просто молниеносную реакцию. Одной рукой я подхватил девочку на руки и беспалочковым Эванеско уничтожил шипящую массу на полу. Судя по насыщенному изумрудному цвету, это был последний заказ — притирание от морщин. К счастью, оно хотя бы не взрывоопасно и не токсично.
— А почему оно шипело?
Азарика, как ни в чем ни бывало, висела у меня на руке и болтала ногами.
Я не ответил. Просто сунул непоседу под мышку и направился в гостиную. Шутки шутками, а с набегами на лабораторию пора было заканчивать.
Усевшись в любимое кресло, я поставил Азарику перед собой и посмотрел ей в глаза. К сожалению, это не произвело на нее никакого впечатления.
— Где я сказал тебе быть, пока я готовлю ужин?
— В моей комнате, — с самым невинным видом ответила она.
— Почему ты меня не послушалась?
— Мне надоело рисовать, и я пошла посмотреть на красивые баночки.
— А я разве разрешал тебе заходить в лабораторию?
Она энергично замотала головой.
— Повторяю, почему ты меня не послушалась?
— Мне захотелось посмотреть на красивые баночки.
Так, начинаем все с начала. Этот ребенок сведет меня с ума! И смотрит такими невинными глазами, можно подумать, ничего не понимает. Все она понимает! Просто упрямая как гиппогриф.
За две недели, прошедшие с момента спонтанного похищения Азарики из приюта, я успел хоть немного изучить ее характер. Она редко капризничала, я ни разу не видел ее плачущей, но любопытство толкало ее на такие поступки, от которых у меня напрочь сносило крышу. Такое впечатление, что у меня в доме поселился маленький смерч, сметающий все на своем пути. В начале мне казалось, что она просто не умеет сидеть на месте. Но, когда я был вынужден посетить с ней детские магазины, она вновь удивила меня. Азарика вдруг превратилась в маленькую леди с безупречным поведением. Все продавцы были в восторге. Но чудо закончилось, едва мы переступили порог дома.
Если честно, во многом была только моя вина: воспитатель из меня получился аховый, я пребывал в полной растерянности. Никакого опыта общения с детьми у меня не было. Да я просто не представлял, как можно что-то объяснить ребенку ростом ниже обеденного стола! И, как дурак, только бегал за ней, пытаясь перехватить во время очередной эскапады. Она же все воспринимала как игру в перевертыши: нельзя — значит, можно, догоняю — надо убегать. А самое страшное, что я просто не мог на нее по-настоящему рассердиться, что бы она не натворила. И Азарика это, по-моему, прекрасно понимала. И пользовалась вовсю.
Несколько раз я снимал ее с дымовой трубы, хотя до сих пор не понял, как она туда залезла: левитировать она, слава Мерлину, пока не умела. О чахлых деревьях вокруг дома я вообще молчу, она почти каждый день пыталась обнаружить там птичьи гнезда. В гостиной она качалась на шторах, как маленькая обезьянка, а в ванной периодически возникал маленький водопад. В подвале происходили поиски сокровищ — вот знал же, что сказка про Али-бабу и сорок разбойников не подходит для такой маленькой девочки, но нет, прочитал! — а старый колодец исследовался в поисках змей или ежиков. Или змей и ежиков… Когда я — трижды идиот! — сказал, что в подвале может жить только злой дракон, она буквально поселилась там. А когда я извлекал ее оттуда, она сама напоминала маленького чертенка. Или трубочиста. Отмыть ее в конце дня стоило неимоверных усилий. Хорошо хоть, что она обожала купаться. А вечерние сказки теперь просила только о драконах. Мне самому они уже снились!
Установленный по периметру магический барьер не позволял ей покинуть двор. Так что похождения пока ограничивались моей скромной усадьбой. Но это только пока. Никаких иллюзий на этот счет я не питал. Ведь никакие охранные чары на нее не действовали. И маггловские замки не были препятствием.
Так что то, что ее в последнее время заинтересовала моя лаборатория, — настоящая катастрофа. И если мне не удастся убедить ее держаться подальше от моих владений, даже не знаю, чем это может закончится. Придется тогда вообще отказаться от варки зелий, а это единственный источник моих доходов. Поэтому, собрав всю волю в кулак, я процедил ледяным тоном:
— Азарика, твое поведение недопустимо. Я тобой очень недоволен. Я вынужден тебя наказать: после ужина ты немедленно пойдешь в свою комнату и не выйдешь оттуда до утра. И никакой сказки на ночь. Ты меня
