— А ты остался все таким же заносчивым говнюком, как я посмотрю, милорд. Никакого почтения к моим сединам, носатая ты сволочь!
— Отхожее место в моем мэноре тоже достаточно древнее, можешь мне поверить, старый маразматик. Вот только я не собираюсь целовать его порог при каждом посещении. Оно, знаешь ли, служит несколько иным целям.
Держать маску холодной заинтересованности, произнося нечто подобное, это высший пилотаж, ничего не скажешь. А на лице у лорда Эварда ни дрогнул ни один мускул. Я же с трудом сдерживал постную физиономию. К счастью, старый гоблин оказался более гуманным существом. Откинувшись в кресле, он хрипло рассмеялся и добавил уже совсем другим тоном:
— Рад тебя видеть, Эв. Хотя подозреваю, что от твоего посещения у меня прибавится геморроя. Я прав?
— А когда это ты ошибался, Бодриг? Не припомню такого случая.
— Что ж. Рассказывай. Только посвяти сначала своего сына в наши дела, а то, боюсь, у бедного мальчика начнется спазм лицевого нерва. И представь нас друг другу по всей форме, будь так любезен.
Старый гоблин щелкнул пальцами, и на столе появились большая пыльная бутыль с янтарной жидкостью и три толстостенных стакана. Он не торопясь разлил искрящуюся в свете свечей жидкость и выжидательно посмотрел на отца.
— Достопочтенный Бодриг, перед вами мой сын и Наследник Северус лорд Принц Красный. Третий носитель имени, — я сдержанно поклонился, а отец продолжил: — Позволь тебе представить, Северус. Мой почтенный крестный, собственной персоной. Бодриг Косоглазый, глава Братства гоблинов на сегодняшний момент. Прошу любить и жаловать.
— Очень приятно, достопочтенный, — выдавил я из себя и с изумлением посмотрел на отца. До этого момента я и не подозревал о его знакомстве, да еще таком близком, с диаспорой гоблинов. А то, что Сайрус Принц счел возможным взять крестным для своего Наследника представителя этих магических существ, и вовсе ставило с ног на голову мое представление о характере деда. Видя мое изумление, Бодриг слегка улыбнулся:
— Не надо удивляться, лорд Принц. Это старая история. Я был когда-то дружен с вашим дедом, а это шалопай вырос у меня на глазах. К сожалению, на достаточно продолжительное время всякое сношение между нами прекратилось. И вновь своего крестника я увидел только несколько лет назад. А вас он и вовсе решился представить мне только теперь. Жаль. Но это было его решение. Совершенно идиотское, я бы сказал.
— Не стоит вдаваться в воспоминания, Бодриг. Что случилось — то случилось. Каждый из нас сделал свой выбор, — холодно прервал его отец и нахмурился.
— Ты всегда был склонен брать на себя все беды мира, блаженный! Что с тебя взять?! И это крестник банкира, Великая магия! Нельзя платить чужие долги, да еще и с процентами, это ведет к банкротству, дурья твоя голова! — гневно сверкнул глазами гоблин, как будто продолжая старый спор. Но отец покачал головой и вдруг с теплотой взял его за руку:
— Твои метафоры прибереги для младших клерков, Бод. Что сделано, то сделано. Давай думать о будущем.
— Если бы я умер за эти годы, о будущем ты бы разговаривал уже с моим обелиском в Общем зале! Не забывай, сколько мне лет, — проворчал старый банкир, успокаиваясь.
— Ты еще меня переживешь, старина. Не выдумывай.
Отец молча взял свой стакан, и мне пришлось последовать его примеру. Чуть пригубив, я едва не закашлялся — виски обожгло пищевод как жидкий огонь. А этим двоим — хоть бы хны, по-моему, они и Адское пламя пили бы, если бы нашли способ разлить его по бутылям.
— Так зачем ты так срочно вызвал меня, Эвард? — уже по-деловому спросил глава гоблинов и скрестил высохшие кисти рук на столе. — Что должно было случиться, чтобы ты явился сюда, да еще и не один, а с сыном, которого так долго скрывал от меня? Опять катастрофа всемирного масштаба?
— Все гораздо проще, крестный. Мне нужна одна вещь. И я точно знаю, что она находится у тебя в банке, — отец отставил свой стакан и внимательно посмотрел на своего крестного: — Она мне действительно очень нужна, Бодриг.
— Понятно. Никогда не замечал в тебе страсти к чужим вещам. И что же это такое, посвяти меня?
— Чаша Хельги Хаффлпафф, — просто ответил лорд Принц, а я замер, ожидая реакции нашего хозяина. Но он не проронил ни звука, продолжая сверлить отца пытливым взглядом. Наконец пожал плечами и с сарказмом поинтересовался:
— А меч Гриффиндора тебе не нужен? Нет? Жаль, вот я бы не отказался. Пойди, попроси его у старого проныры Дамблдора, потом и поговорим.
— Если ты сразу говоришь об оплате, значит, сделка возможна, я правильно тебя понял? — совершенно спокойно переспросил отец.
— Я смотрю, у тебя выветрились остатки разума, Эвард! Какая сделка?! За кого ты меня принимаешь? Я не торгую вещами, которые мне не принадлежат, ты не по адресу обратился. Лютный переулок прямо и налево! Разговор окончен!
Он поднялся на ноги, с грохотом отодвинув кресло.
— Не торопись, Бодриг. Я заплачу достойную цену, можешь не сомневаться.
— И во сколько ты оцениваешь надежность нашего банка, лорд Принц?! Престиж, ради которого работали многие поколения гоблинов? Неужели ты так плохо знаешь меня? Ты думаешь, из одной любви к тебе я своими руками нанесу брешь в эту твердыню? Вынужден разочаровать: ты мне, конечно, дорог, но не до такой степени, прости.
Он сделал пару шагов от стола, когда вкрадчивый голос отца заставил его остановится:
— А если в уплату я найду способ вернуть Экскалибур законным владельцам? Что ты на это скажешь?
Гоблин медленно повернулся и пронзил лорда Эварда своим пытливым взглядом.
— Да, ты не ослышался, Бодриг. За чашу Хельги Хаффлпафф я предлагаю меч короля Артура. Эскалибур. Я думаю, это достойная цена.
— Он у тебя? — хриплым шепотом переспросил банкир.
— Я знаю, где он находится. Этого достаточно.
Лорд Эвард с достоинством поднялся, а я последовал его примеру.
— Я приду за окончательным ответом через три дня. Рад был повидаться, крестный.
Не говоря больше ни слова, он направился к камину и, дождавшись меня, бросил горсть летучего пороха.
<empty-line>
— Спрашивай.
Отец устроился в любимом кресле своего кабинета и ослабил узел галстука на шее. Мантию он небрежно бросил на край стола, оставшись
