– Не плачь, я того не стою.
Эберт осторожно привлек меня к себе. Я уткнулась носом в пропахшую мазью футболку и тихо всхлипнула. Надоело быть сильной! Я же не железная. А эти дни будто пустили все внутри через мясорубку – и вернули на место. Эберт гладил меня по голове, а я ревела так, что скулы сводило, вцепившись в него, как в спасательный круг. А когда наконец слезы высохли, стало страшно. Подняла голову и посмотрела на Эберта. Он улыбался. Стало еще страшнее. Во что мы оба впутались?
Допустим, я готова признать, что увлеклась Эбертом Скайденом. Именно так, увлеклась. Это не влюбленность и тем более не любовь. Просто мне нужно было чем-то заполнить пустоту в сердце, а Эберт – единственный вариант… Какая удобная ложь. И врать себе можно бесконечно долго, изо дня в день. Пока не поверишь. Почему? Я же должна его ненавидеть. И тут же возникал другой вопрос: за что? За что мне ненавидеть Эберта Скайдена? Он не стоял надо мной с пистолетом у виска, чтобы подписала контракт. Он ничего не обещал. Старался не причинить боль, а ожоги – это не его вина, а его беда. Но окончательно перевернул мой мир момент, когда Эберт врезал по носу Рику. Вот о Рике я, как ни странно, за последние дни не вспоминала. Словно его и не было. Даже желание отомстить куда-то испарилось. Осталась гадливость, как будто гусеница упала на плечо. Стряхнул, а мерзкие ощущения не исчезли.
– О чем ты думаешь, Элис? – раздался тихий вопрос.
– О том, что совсем тебя не понимаю.
Эберт тихо рассмеялся. Я улеглась рядом с ним и положила голову ему на плечо. Поза, которая становится привычной. Но мне нужен был сейчас кто-то. И если кто-то – то почему не он?
– Не беспокойся, я тоже тебя не понимаю, – «порадовал» Скайден. – Так что мы квиты. Хоть в «правда или ложь» играй.
– Может, сыграем?
– Это может плохо закончиться. Есть секреты, которые лучше оставлять под замком.
Сначала манит, потом убегает. Но я не собиралась так просто сдаваться. Тем более что до следующего утра Эберт полностью в моем распоряжении, и там, на горизонте, маячит новый приступ. Времени до вечера осталось мало, лучше побыть с ним. Или, учитывая состояние Эберта, приступа не будет?
– Ну, давай, – перевернулась на живот, чтобы видеть его лицо. – Или ты меня боишься?
– На что играть будем? – прищурился Скайден.
– На желание.
– Тогда я выиграю.
– Еще чего! Кто первый?
– Дамы вперед.
Суть игры была ясна, как день. Я называла факт, а Эберт должен был угадать, правда это или ложь. Затем наоборот.
– Играем до трех очков, – сказала я.
– Идет.
– Тогда… В школе у меня было прозвище Кнопка.
– Мм… – Эберт задумался. Кажется, пытался высчитать ответ на вопрос с помощью своей непостижимой логики. – Ложь.
– Как ты понял? – взвилась я.
– По росту, Элис. Разве что тебя так прозвали за язвительность. Но я сомневаюсь… Прозвище в любом случае было, но не такое. Скажешь какое?
– Все-то ты знаешь, – пробурчала я, уже жалея, что ввязалась. Все равно Эберта не обманешь. – Наоборот, меня называли Каланча, потому что я была очень высокой для своих лет. А потом выровнялась с остальными, и прозвище исчезло. Теперь ты.
– Я мечтал стать врачом.
Посмотрела на Эберта. Представила его в роли доктора. Бр-р. Нет, я бы к нему не приблизилась.
– Ложь.
– Почему? Правда, – рассмеялся он. – Один – ноль, Элис. Один – ноль. Я и правда хотел лечить людей, лет до восьми. А потом проснулась магия – и все изменилось. Хотя именно техномагией увлекся гораздо позднее. Твоя очередь.
На чем же его поймать? Надо выложить какую-нибудь не особо уловимую правду.
– Я боюсь пауков.
Эберт задумался. Опять вычисляет вероятности? А нельзя просто ляпнуть наугад?
– Ложь, – наконец получила ответ.
– Ага, попался! – возликовала я, чуть не подпрыгнув на кровати. – Я действительно боюсь пауков, Эберт.
– Тогда я заведу дома тарантула.
Он еще и издевается!
– Я назову его твоим именем, – пригрозила я Скайдену. Пусть знает, что меня и тарантулом не возьмешь! Наверное… – Твоя очередь.
– Я боюсь огня.
Приехали! Как маг, у которого огонь – одна из сильнейших стихий, может его бояться? Хотя возможно, Эберт боится причинить кому-то вред, как мне тогда? Правда это или нет?
– Правда?
– Да. – Эберт недовольно поморщился. Кто-то не умеет проигрывать!
– А почему?
– Долгая и неприятная история. Но огонь я терпеть не могу и всегда старался не использовать. По иронии судьбы последние два года в основном только с ним и имею дело. Теперь ты.
Я закусила губу. Надо его дожать! А то мнит себя самым умным. Но увы, в моей жизни было не так много страшных секретов.
– Моя мама – доярка.
– Ложь, я знаю, кем работает твоя мама, – ответил Эберт.
– Нечестно!
– Это был твой ход. Ты сама выбирала! А работает она портнихой.
– Досье собирал?
– Конечно, и не скрываю. Я же с тобой под одной крышей живу.
– А мне о себе читать запретил.
– Там все равно только ложь. – Эберт казался удивительно расслабленным. Вот почему он не может все время быть таким? Или для этого его нужно огреть по голове? Тогда завтра повторим! – Мой ход, да? Мм, что же загадать? Ну, хорошо. Я сидел в тюрьме.
– Ложь, – ответила я. Он меня совсем дурочкой считает?
– Правда, – усмехнулся Эберт. – Два – один.
Что? Я поверить не могла! Эберт – и тюрьма? Хотя учитывая его знакомство с Ральфом… Где-то же они должны были познакомиться!
– И за что тебя туда упекли? – все-таки рискнула спросить я.
– А это будет следующий вопрос. Но теперь – твой ход.
Эберт ждал, я думала. Больше о нем, чем о себе, потому что не понимала! С каждым его словом понимания оставалось все меньше и меньше. Вот только Эберт ждал ответного хода…
– За свою жизнь я влюблялась дважды.
– Каверзный вопрос.
Эберт снова задумался. Наверное, прикидывал мой возраст и делил на какие-то свои показатели. А мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Главное, чтобы не уточнил, кто именно становился объектом моей симпатии.
– Допустим, правда, – наконец решился он.
– С тобой невозможно играть! – больше напоказ возмутилась я. – Ладно, давай свою страшную тайну! За что тебя арестовали?
– Любопытно?
Эберт издевался надо мной!
– Безумно. – Я не стала скрывать.
– Хорошо. Допустим, я сидел за убийство.
На мгновение я испугалась. А если и правда… Мог? Или не мог? Где-то в глубине души понимала, что если бы кто-то сильно насолил Эберту, то вполне могло быть. Или нет? Или да?
– Элис? Твой ответ, – поторопил Эберт.
– Правда?
– Ложь.
Сразу стало легче дышать, а Эберт уже не сдерживал смеха:
– Я так похож на душегуба?
– Временами да, – признала я.
– Надо же! Буду иметь в виду. На самом деле все было банально. Воровство и хулиганство. Забрался в чужой дом. Так что ничего из того, что ты успела себе придумать. Три – один. Желание мое!
– И что же ты пожелаешь? – Интересно,
