— Что-то слышала, — постаралась придать голосу незаинтересованность. — Что-то связанное с древними богами, что ли?
— Что ли. — Он опустился на стул. — Что ли… — повторил, заглядывая в кружку. Перевел взгляд на меня. — Наши маги вошли в союз с Марилоном и после двух лет подготовки решили сдать им Соранский перевал. Как следствие, был полностью скомпрометирован Совет Валигура, что ознаменовалось массовыми казнями. К тому же слишком большое количество валигурских магов загорелось идеями марилоицев, что привело к возрождению некоторых… суеверий.
— И поэтому вы все сейчас получаете звания архимагов? Потому что термин «маг» теперь под запретом?
Вместо ответа Майлс кивнул — еще ни у одного человека не получалось пить пиво и говорить одновременно, знаете ли.
— Если бы перевал был преодолен…
Я кивнула. Географию, к сожалению, я знала достаточно хорошо, чтобы понимать, что в случае прорыва обороны на Соранском перевале войска противника хлынули бы в Валигур лавиной, затапливая и погребая все, что встретилось на пути.
Тем более как я могла этого не знать?..
— Рена, к тебе пришли! — Махр что есть духу бежал ко мне, прихрамывая на левую ногу. У мальчишки с детства одна конечность короче другой — за что, собственно, он и оказался в пансионе три года назад.
— Кто там? — Я бросила недочищенный лук обратно в корзину и покосилась на большую грязную печь. Угли в ней едва тлели, однако тепла здесь было больше, чем во всех помещениях, вместе взятых.
— Какой-то господин Ремит.
Я молча кивнула. Пожаловал-таки. Не зря писала ему которую неделю.
Отчим ожидал меня в холле. Привалившись к стене, он читал потрепанную листовку с очередным бездумным призывом. Он совсем не изменился, разве что морщин в углах глаз прибавилось. Хотя что мне до них…
— Чего тебе? — Вежливости мне было не занимать. Но не для него.
Ремит отклеился от стены и улыбнулся, обнажив гнилые темные корешки зубов.
— Как тебе здесь живется, дочка?
Это обращение вызвало у меня рвотный рефлекс. «Дочка» — это значит, все плохо. «Дочка» — это значит, что-то случилось.
Так было, когда он продал материнский дом.
Так было, когда отвел на скотобойню моего белоснежного Гори.
— Лучше, чем дома. — Я плотнее запахнулась в рваное одеяло и с вызовом посмотрела на него.
Хотя он и не страдал от моего взгляда.
— Мы уезжаем. — Тон из заискивающего разом стал твердым.
— Скатертью дорожка, — не стала лишний раз демонстрировать фальшивую любовь. Все равно сволочь есть сволочь, как ее ни называй и кем она тебе ни приходится.
— Ты не поняла, — покачал он головой. Давно не мытые лохмы склеились и теперь висели ветхой паклей. — Ты едешь с нами.
Мир вокруг пошатнулся, но устоял.
— Я не поеду, — твердо сообщила я, стараясь, чтобы мой голос не дрогнул.
— Поедешь. — Отчим даже не пытался спорить. — Помни, что ты несовершеннолетняя, а значит, под моей опекой. Я разговаривал с госпожой Миррой, она дала добро. Собирайся, я жду полчаса.
Мир пошатнулся повторно, но я не стала его удерживать.
— Если бы перевал был преодолен, то половина Валигура была бы стерта с лица земли, — бездумно оттарабанила загодя заученную фразу. И сколько раз она спасала меня от дальнейших разговоров, вызывая совершенно разную реакцию у собеседников, — от громового хохота до зубовного скрежета. Впрочем, после этого меня неизменно оставляли в покое, считая неудавшейся идиоткой.
Что мне и требовалось.
— После разрешения конфликта нам всем были пожалованы титулы. Мне досталось гордое звание герцога. Впрочем, как и Элу, — проигнорировал мою цыганочку с выходом Майлс.
В комнате резко похолодало. Во рту пересохло, а руки, кажется, затряслись.
— Ты… ты входил во фронт подавления? — Голос резко заявил о своей несостоятельности.
Новость была шокирующей. Безумной, сумасшедшей. Смалывающей в пыль остатки надежды на то, что, возможно, мне удастся выскользнуть из цепких лап этого брака без последствий.
— Так уж вышло. Нас никто не спрашивал. Были скомпрометированы почти все маги — Совет, герцогства, даже до мелких городов добрались. А до академии их упаднические теории еще не докатились — мы ведь на отшибе. Поэтому у власти не было выбора.
Он замолчал, а я застыла, пытаясь осознать только что прозвучавшие слова. Если конфликт был десять лет назад, то…
— Сколько тебе было? — Мой голос звучал хрипло.
— Когда все закончилось, мне как раз исполнился двадцать один год. — Рейгран криво усмехнулся.
— Значит, когда все началось, тебе было, — я помедлила, обдумывая ужасающую цифру, — двадцать?
— Верно. — Майлс кивнул. — Элу тоже.
Я выдохнула. В груди заскребло все, что может заскрестись. Кружка со стуком опустилась на подоконник.
Мысль о том, что в чудовищной бойне, произошедшей по банальной жажде… всего, в качестве решающей силы принимали участие вчерашние дети, выбила меня из колеи. Словно пытаясь согреться, я обняла себя руками.
— Не бери в голову. — Майлс подошел незаметно. — Без того, что было, вряд ли бы мы стали теми, кем являемся сейчас, — тихо сказал он.
Я замотала головой:
— Нет, но как же…
Я знала про конфликт. Про кровопролитный бой, после которого наступил долгожданный мир. Про подлость захватчиков и мужество обороняющихся.
Но в самом страшном сне я не могла представить, кто защищал наше королевство.
Я не помню, сколько я простояла, бездумно глядя на улицу, на холодную мокрую брусчатку. На улице совсем стемнело, но свет мы так и не зажгли. Комната постепенно погружалась в темноту.
— Майлс?
Архимаг обнаружился за столом, рядом с бочонком. Услышав меня, он оглянулся.
— Что?
— А что было… потом? — Мне было сложно задавать этот вопрос.
— Ничего, — пожал плечами мужчина. — Отстраивали перевал. Доучивались. Жили. Но ты слишком остро реагируешь на призраки прошлого.
Я передернула плечами:
— Знаю. Просто… сложно поверить.
— Не надо верить. — Мужчина отодвинул стул, приглашая меня сесть, но я лишь покачала головой, падая в кресло — то, где не было видно моего
