разбросанные по столу спецификации, Никита выключил кофеварку, заварил крепкий кофе и углубился в документы проекта «Нанотех-Анпасс». Но лишь стоило ему склониться над бумагами, как в дверь постучали. «Вот черт, не дают работать! Ну, что там еще?» — подумал Доброумов, и произнес недовольным тоном:
— Войдите!
В дверях показался низкорослый щупленький человечек в очках, с растрепанными черными волосами, напоминавшими воронье гнездо. Это был Абашкин, кандидат технических наук. Доброумов считал его самым перспективным и нестандартно мыслящим ученым из всей команды. Работал он именно по проекту «Нанотех», его появление обещало интересный разговор. Сменив гнев на милость, Доброумов встал из-за стола и пожал узкую ладонь Абашкина.
— Рад вас видеть? Есть какие-то новости?
— О! Как вам сказать… — человечек переминался на линолиуме — Ну, в общем, я обнаружил одну закономерность…
— Ну, говорите, не томите!
— Мы пытаемся раскрыть код управляющей программы уже много лет — скучным голосом начал Абашкин — но не продвинулись в разгадке, поскольку этот код состоит из миллионов цифр, судя по всему… Но вот сегодня мне пришла в голову одна шальная аналогия..
— Ну, ну… — затаив дыхание, поощрил Доброумов и наклонился к собеседнику
— Цифр миллионы. Однако в них повторяются… Как бы это сказать… Всего четыре элемента. — человечек смущенно улыбнулся и поправил очки — На разные лады, в мириадах комбинаций, сгруппированы всего четыре цифры. И образуют они всякий раз триплеты. Посмотрите на эти пики — так откликается система на электрический импульс. Вам это ничего не напоминает? Вот: один — три — два. Следующий: четыре — три — один Дальше: три — два — четыре… Что скажете?
— Да ведь это похоже на… — руки Доброумова задрожали
— Совершенно верно! Это похоже на молекулу ДНК! Она тоже состоит всего из четырех элементов, азотистых оснований — урацил, гуанин, цитозин, тимин… И сгруппированы они в тройки, в триплеты!
— Выходит — пересохшим ртом прошептал Никита — Выходит, система настроена на биометрические параметры владельца! Причем не на отпечатки пальцев, не на сетчатку глаза, а на его уникальную ДНК!
— Да, это можно считать почти доказанной гипотезой. — кивнул Абашкин, протягивая подполковнику лазерный диск с результатами исследований. — Обоснование в цифрах посмотрите здесь…
— Но ведь такой вариант уже выдвигался, как черновая гипотеза — вспомнив что-то, помрачнел Доброумов — Пытались даже использовать органы и кровь уби… хм… погибшего изобретателя. Именно для получения его ДНК. Вы просто не в курсе дела, эти работы велись в Моксве и зашли в тупик.
— О, не все так просто! Теперь взгляните вот на эти пики…. Они совершенно иные, тут не наблюдается такой закономерности.
— Да, здесь полный хаос! — откликнулся Доброумов, поглядев на график
— Не спешите с выводами — Абашкин воздел к потолку тонкий указательный палец — Продолжая аналогию, я исходил из того, что эти пики тоже можно соотнести с каким-то веществом, которое вырабатывает человеческий огранизм. Причем с веществом сложным, биополимером. Вот статистическая развертка… Вы видите, здесь повторяются уже не четыре, а двадцать элементов…
— О! Да ведь это «алфавит» белковой структуры! — вскричал Доброумов, озаренный внезапным пониманием — Двадцать аминокислот, из которых состоят белки!
— Совершенно верно — улыбнулся Абашкин — мне просто приятно с вами работать. Никита, вы меня поняли с полуслова. Вторым ключом является белок. Но какой? Я сверил эти пики с ядерно-магнитными спектрами различных белков, провел компьютерный скрининг данных…
— И каков же ваш вывод? — с азартом гончего пса, задыхаясь, спросил Доброумов
— Думаю, это один из тех короткоживущих белков, что синтезируются лишь в живой клетке. Именно в живущей — в мертвой их уже нет. Как вы знаете, именно белковые ферменты управляют реакциями в организме, ускоряя или замедляя из течение. Многие из этих ферментов весьма нестойки. Спустя десять минут после гибели изобретателя их количество в его крови и теле уже приближалось к нулю… А сейчас и подавно.
— А можно ли воссоздать этот белок искусственно? — упавшим голосом спросил Доброумов. Его надежда стремительно угасала.
— Искусственно повторить белковую структуру? Расставить по местам десятки тысяч аминокислот? О чем вы??
— Ну, обойдемся без синтеза белка… Имитируем его наличие, давая импульсы в нужной последовательности через компьютер. Пусть их генерирует программа.
— Тут не хватит мощности всех компьютеров мира. Разгадать код из десятков тысяч неповторяющихся звеньев? — Абашкин рассмеялся и почесал затылок, растрепав и без того лохматую шевелюру — Такое человечеству пока недоступно. А что до синтеза… Вы же знаете, как в организме синтезируется белок?
— Смутно помню кое-что… — усмехнулся Доброумов — Аминокислоты подбегают к матричной рибонуклеиновой кислоте, выстраиваются вдоль нее в определенном порядке…
— В общем, верно помните, хотя и упрощенно. — кивнул Абашкин — Каждая аминокислота встает перед отвечающим за нее триплетом РНК. Затем аминокислоты присоединяются к длинной белковой цепи. Наращивается она до тех пор, пока не достигнет стоп-кодона. Все это невозможно воссоздать в лабораторных условиях!
— В общем, глухо… — подвел черту Доброумов.
— Ну, только один вариант — безнадежно махнул рукой Абашкин — Если бы у этого изобретателя был близкий родственник, скажем брат-близнец, с такой же РНК-структурой… Тогда его ДНК и белки-ферменты вполне подошли бы в качестве пароля.
Никита Доброумов на миг вытаращил глаза, застыл в кресле и умолк. Потом принужденно рассмеялся:
— Как в латино-армариканских мелодрамах, не находите? Ладно, я вам благодарен. Если я доложу результаты ваших изысканий в Моксву, с нас обузу эту снимут. Проект похоронят в архивах, как безнадежный. Конечно, я постараюсь покопать родословную нашего изобретателя, но это чистой воды формальность, так что можете мысленно переключаться на другие задачи. Я вам дам внеочередной месячный отпуск. Оплачиваемый. Вы его вполне заслужили. Отдыхайте, можете съездить на курорт…
— Огромное спасибо. Отрицательный результат это тоже результат. — Абашкин погрустнел, несмотря на отпуск и окончание тяжкой работы. Фанатик науки, он искренне опечалился неудаче. — А все же, как было бы интересно, найдись у изобретателя братец. Или сестра.
— Ну, мы не можем требовать от природы таких милостей — Доброумов сжал губы, на лбу его возникли вертикальные складки. Дрожащей рукой подполковник взял со стола чашку остывшего кофе, и через силу улыбнулся Абашкину — До свидания!
— До свидания! — кивнул Абашкин, и покинул кабинет начальника.
Лишь только научный сотрудник закрыл за собою дверь, Доброумов резко вскочил с кресла, опрокинув на пол кружку с остатками кофе. Вне себя от волнения, он пробежал по комнате, от стенки к стенке. Затем вновь рухнул в кресло, закрыл глаза и захватил в щепоть нос, погрузившись в напряженное размышление. Перед мысленным взором подполковника стояла одна малозначительная бумага из досье погибшего Алексея Левшова. Из документа явствовало, что у изобретателя действительно был брат- близнец. Перед распадом Савейского Союза дядя увез ребенка на каникулы в гости — его семья жила на благодатных южных окраинах. Но в то роковое лето на юге внезапно вспыхнула межнациональная резня. Дядя был убит погромщиками, а восьмилетний мальчик пропал без вести. Даже всеведущая РСБ не знала, что сталось с ребенком в разрушительном вихре войн и катастроф того времени… Однако Доброумов твердо решил найти исчезнувшего Александра Левшова.
ГЛАВА V
