Почему план с восстанием провалился – пока было неясно. Может, ОУНовцы просто испугались, ибо силы немцев во Львове были достаточно велики, а может, кто-то из их руководства имел свой, неустановленный канал связи с англичанами, и с его помощью они попытались ещё раз проверить английские гарантии и получили информацию о том, что те ничего подобного не предлагали.
На севере снова и на этот раз окончательно освободили Прибалтику. Хотя на этот раз бои там шли – мама не горюй! Ну а из Белоруссии немцы уже отступили сами. Уж больно неудачная конфигурация линии фронта у них сложилась. Этакий вытянутый «балкон», который просто просился, чтобы его «подрезали» у основания. Тем более что, как показали бои в Прибалтике, древоземляные укрепления остановить РККА оказались не способны. Напалмом подобная оборона выжигалась на раз. А его у РККА было вполне достаточно. И Красная армия «делилась» им с немцами крайне щедро… К тому же немцам срочно понадобились войска для удержания сильно растянувшегося фронта, южный фас которого в настоящий момент проходил по водоразделам восточных и западных Карпат, образуя над советскими войсками, продвинувшимися на запад до Дуная, этакий «навес». И это, кстати, похоже, снова возродило в умах немецких стратегов некие мысли о «решающем ударе», который был бы способен если не обеспечить одним махом победу в войне (об этом уже никто и не мечтал), то хотя бы на некоторое время вернуть немцам стратегическую инициативу. Но пока на этот удар не было ни сил, ни возможностей. Тут фронт бы удержать…
Кроме того, за лето удалось выбить из войны нескольких союзников Гитлера, а именно Словакию, Венгрию, Румынию и Болгарию. Первых трёх, умудрившихся в своё время объявить войну СССР, додавили до конца, заставив подписать акты о безоговорочной капитуляции, хотя восстания, возглавляемые местными коммунистами и присоединившимися к ним патриотично настроенными военными, произошли во всех трёх. Но сохранить из-за этого хотя бы часть армии им не удалось. Потому что сразу после подписания капитуляции было объявлено, что РККА готова принять в свои ряды «любого честного человека, готового помочь уничтожить гидру нацизма». Вследствие чего большая часть таких «восставших» перешла на службу в Красную армию. И к настоящему моменту в составе РККА уже воевало около шестидесяти тысяч венгров, двадцати пяти тысяч румын и семи тысяч словаков. Нет – никаких национальных формирований не было! Все они служили в составе обычных советских рот и батальонов. И не более чем по одному человеку на взвод! Причём после первых боёв, когда из писем добровольцев стало понятно, что русские, в отличие от немцев, не используют никого в качестве пушечного мяса и они служат в обычных подразделениях и снабжаются наравне с русскими, вал желающих поступить на службу резко возрос. Ибо преференции, которые после окончания войны получат те, кто принял подобное решение, были вполне очевидны… К этой цифре ещё надо было приплюсовать почти шестьдесят тысяч поляков, к этому моменту так же уже служивших в Красной армии, потому что никакой армии Андерса на территории СССР не случилось. Все желающие воевать с Гитлером и рейхом имели возможность вступить в РККА, а не желающие – либо оставались в лагерях, либо, при отсутствии к ним претензий у советской власти (а претензии искали тщательно, задействовав как материалы, собранные агентурой или местными коммунистами, так и полученные из захваченных немцами польских архивов ещё во времена «пакта», начиная с времён советско-польской войны девятнадцатого – двадцать первого годов, и даже дореволюционных), у которых к тому же имелись «средства на путешествие», могли уехать в любую невоюющую страну мира. Так поступило, кстати, большинство польских офицеров. Потому как ни о каких «хочу воевать с Гитлером, поэтому вооружите и оснастите меня, но только воевать я буду исключительно вместе с англичанами и американцами» и речи не шло. А вот рядовые и унтера в большинстве своём, наоборот, согласились на службу в РККА. И часть из них к настоящему моменту уже получила офицерские звания. А двое даже были уже в шаге от генеральских… Так что Сталин надеялся, что к окончанию войны во всех восточноевропейских государствах образуется слой людей, не только прошедших фронтовую закалку и в достаточной мере изучивших русский язык методом самого глубокого «погружения», но и связанных с Советским Союзом и его гражданами крепчайшими узами на свете – узами боевого братства. Причём негласной цифрой, на которую ориентировались создатели этого плана, было пропустить через подобную «мотивационную машину» не менее одного миллиона человек. Миллион реальных «агентов влияния», большинству из которых собирались максимально помочь подняться до возможных по их способностям позиций во властных структурах их заново учреждённых государств, – это было круто. С этим уже вполне можно было работать. Причём в настоящий момент имелись основания подозревать, что эта цифра будет заметно превышена. Как бы даже раза не в полтора. А если учесть, что существенная часть прежней элиты, а также наиболее националистически замотивированных и замороченных представителей нижних слоёв, составлявших личный состав прежних армий этих государств, в настоящий момент находились в плену и в ближайшие десять лет на родину точно не вернутся – условия для работы в восточноевропейских странах в интересах СССР после окончания боевых действий создавались просто отличные. Так что Иосиф Виссарионович твёрдо знал, что если и на этот раз снова не удастся избежать всяких Венгрий-56 и Чехословакий-68, он будет очень разочарован. Но это дело будущего… Сейчас же пока всё шло, в общем, как и планировалось.
А вот для США всё складывалось куда хуже, чем в любом из предыдущих тактов. Более разгромный Пёрл-Харбор, у которого, в отличие от прошлого такта, на этот раз
