Школота повернулся к картинам и показал одно из полотен, где был изображен шторм:
— Мне нравится ваша подборка живописи. Эти образы лишний раз напоминают, насколько непостоянен и изменчив окружающий мир. Я не собираюсь складывать все яйца в одну корзину. Может случиться что угодно. Новый император умрет от пули снайпера. Или просто неожиданно откажет сердце и я лишусь хорошего друга. Или через пять лет соседям надоест смотреть на более успешных и богатых сколковцев, после чего меня попросят поделиться всем нажитым… Да что угодно может случиться. Поэтому я хочу иметь запасную базу. Такое место, где меня не пошлют подальше, а поддержат людьми, оружием и деньгами. И целый народ, который будет обязан моей семье жизнью — это вполне весомый аргумент, который наверняка перевесит в будущем желание прокатить на херах графа Школоту при первой возможности. Именно так, как только что чуть не случилось в Конфедерации.
— Вы считаете, что это будет справедливо? Загнать эльфов в светлое будущее, которые вы для них придумали?
— Эльфы уже сделали свой выбор. Дважды. Но как говорят у меня дома, бог любит троицу. Поэтому у них будет третий, последний шанс. Или со мной и Евой, или здесь. До победного конца. Или похоронного. Ведь никто их не держит за жопу и не заставляет сидеть на месте. Всего лишь нужно подойти к границе и перешагнуть ее. Вот и все — раз и ты свободен.
— Лес не допустит этого?
— Потому что Лес уже выбрал свою хозяйку и признал Еву единственной, кто имеет право отдавать приказы. Не вся эта шелупонь, кто до сих пор что-то там орет и выдвигает требования. А лишь одна единственная живая душа, которая попросила своего защитника отозваться после всех перенесенных унижений и он исполнил ее просьбу.
Пока Майша молча раздумывал, Школота продолжал любоваться картинами. У последней гость о чем-то задумался, потом еще раз обратился к хозяину дома:
— Кстати, насколько я правильно понимаю, Ева заберет Семя. Потому что настоящий император имеет право перенести душу Леса из одного места в другое. Вряд ли она оставит магию и память предков уродам, которые забыли про честь и совесть.
— Семя? Боюсь, тогда оставшихся ждут крайне тяжелые времена. Потому что разум Леса вы унесете с собой, а его дикая и буйная первооснова останется здесь. Чем это закончится, я даже представить не могу.
— Наверное, им будет куда веселее, чем если я спущу некромантов с цепи и разрешу тут устроить кромешный ад… Так что вы решили, господин Майша?
***
Пиза вытащили из тюрьмы, где он сидел, ранним утром. Еще туман не рассеялся под солнечными лучами, еще промозглая сырость ощущалась между высоких деревьев, а старика уже приволокли на поляну, где был установлен помост. Рядом нахохлившимися совами торчали бывшие друзья и знакомые. Практически все те, кто так или иначе представлял верхушку новой власти у эльфов.
— Пизуэро Марадеро Чарлизонэ младший! По совокупности обвинений вы приговорены к смерти через повешенье. Есть ли что сказать в свое оправдание?
Вот это фокус!.. Вроде бы еще вчера охрана смеялась над пленником и грозилась продать его подороже имперцам, а теперь — херак и петля. Без прелюдий и танцев с бубнами.
— Позвольте, а по какому поводу? Я себя виновным не считаю, законов не нарушал! И вообще…
— Затнись, Пиз, — буркнул Хагалад, одно время изображавший серого кардинала и крутивший большей частью местных политиков, но потом аккуратно сдрейфовавший в коммерцию, обеспечив себе при помощи компромата и разных тайных схем практически непробиваемую бронь от любых претензий и наездов. — Мы все знаем, что виноватым назначить можно кого угодно. Просто не всех ловят на месте преступления. Тебя — поймали. На Школоту наехал? Наехал. Жену его пытался грохнуть? Пытался. Дерьмом криминальных боссов на побережье изгваздал? По самые уши. И если бы это все тихо-спокойно повесили на кого-то еще, то мы бы лишь молча завидовали и друг другу говорили: посмотрите, какой умный у нас сосед! Всех трахнул, глупых людишек вокруг пальца обвел, заработал на чужих проблемах и еще благодетелем себя, любимого, выставил.
— Ну, я хотя бы попытался.
— Ага. Только теперь у нас всех крупные неприятности по твоей вине. А ты правила знаешь. Пока не создаешь проблем другим — тебя не трогают. Как только ты обосрался и дерьмо лопатами в наш двор начинают закидывать, так вся любовь-морковь и закончилась.
— Так меня вроде бы продать хотели? — попытался хоть как-то отсрочить свою прогулку к виселице старый эльф.
— Пробовали. Сказать, куда нас с этим предложением послали?..
— Ну, давай я сам попрошусь…
Народ кисло ухмыльнулся. Затем один из стоявших рядом с табуреткой поманил пальцем Пиза поближе. Типа, давай, не задерживай.
— Но я ведь смогу все исправить! Смогу!
— Боюсь, ты уже ничего не исправишь… — Хагалад с тоской посмотрел на медленно светлеющий край неба и пояснил: — Уже второй день, как из Леса уходят избранные кланы. Твоя бывшая пленница получила корону и объявила, что возглавит лично отобранных эльфов в новом лесу. Где-то на востоке Империи. Там джунгли, неосвоенные края, вот туда и отправится. Штурмовые отряды выставлены у кучи порталов, которые открыты по всей округе. Проверяют каждого, сверяют ауру по спискам. Из наших домов никого не приняли. Только тех, кого новая императрица знает лично.
— А мы?!
— А мы остаемся… Что дальше будет — неизвестно. Но вряд ли что хорошее. Поэтому мы и решили, что раз не можем до Школоты дотянуться, так хоть тебе сказать последнее “спасибо”.
— Но у нас ведь егеря! У нас лучшие бойцы на побережье!
— А у них железные рыцари, от которых стрелы отскакивают и некроманты, способные любого среди кустов превратить в кусок орущего от боли мяса… Да и более-менее приличные егеря нас особо и не поддерживали, честно говоря. Старые кланы ведь бойцов Совету не предоставили. Ну а наемных убийц, кто за деньги работал, тех за два года почти всех растеряли в разных авантюрах…
Пиз уперся и попытался вырваться из крепких рук охраны:
— Я не хочу! Я не должен на виселицу! И вообще, кто вы такие, чтобы меня судить?! Пускай законная власть судит! А не ваш паршивый нелегитимный сброд! Я требую нормальный процесс, с адвокатом! И чтобы…
— Законный, говоришь? — прозвучал еле слышный голос сбоку и старик вздрогнул. Поближе к помосту вышел высокий эльф с лицом, покрытым шрамами. Посмотрел на бывшего хозяина и продолжил: — Семья Когу просит передать тебе, что душа после смерти не упокоится, а так и останется скитаться здесь, в назидание другим. Я обязан проследить за этим…
— Но… Ты же палач! Ты же служишь мне!
— Я служу императору. А у
