- Да-да, Ален.
Замечательно.
А я?
А я не двигаюсь. Они выходят из машины. Смотрю в окно, как мама с Ильей идут друг другу навстречу.
Моя дверь открывается. Сергей без слов сует мне в лицо телефон.
На экране плейлист, папка с аудиокнигами. Эдгар По “Черт на колокольне”, “Маска Красной Смерти”, “Преждевременные похороны”.
- Хочешь сказать ты щас книги мои просматривал? - выбираюсь из машины.
- Ну да. Бах-бах, - гаркает он мне в ухо. - Испугалась? - удивляется, когда я отшатываюсь. - А не похоже, что ужастики любишь.
- Завязывай с этим, - хлопаю дверью. - Какие еще ужастики? Какое тебе дело? Ты же специально меня бесишь. Все равно ведь потом посмотришь видео.
- Конечно, - Сергей кивает. - Ты же сама в машине кричала. Смотри сколько влезет! - передразнивает он визгливым тоном. - Хоть с утра до вечера! - кривит при этом лицо. - Заметь. Сама мне телефон отдала. Теперь заставляешь каике-то грязные ролики смотреть. Я понял тебя, Лесенка. Не вопрос.
Так, тихо. Глубокий вдох. Медленный выдох.
- Ты что, бессмертный?
- Ага. Как Кощей, - он лениво облокачивается на машину. - Или сказки не читаешь? Только ужасы?
- Кощей? Это со смертью в игле? - хмыкаю. - Ну, тогда ты покойник. Я всякие дубы-сундуки, зайцев-уток искать не буду. Яйцо-то вон оно, в штанах у тебя. Два даже. Как вдарю щас коленом.
- Олеся! - раздается за спиной возмущенный голос мамы.
Да что ж такое.
Мама берет меня под руку и ведет к подъезду.
- Олесь, привет, - здоровается Илья.
- Привет, - бросаю через плечо. Не могу даже обернуться, у мамы хватка, как у бульдога.
- С тобой что? - она тащит меня чуть ли не волоком. - Ты зачем меня так позоришь? В машине что устроила?
- Мам, да он сам. Он издевается надо мной, ты не видишь?
- Что он сам? Как он издевается? Умный, воспитанный, взрослый не по годам. Вежливый какой. Разговаривать приятно. Про тебя плохого слова не сказал. А ты как ребенок. Взрослеть не думаешь?
- Да ты не знаешь просто! - вырываю руку. - Хватит, сама могу идти.
- Девочки, не ругайтесь, - просит Илья, ступая за нами в лифт.
Ну давай. Ты мне еще тут повыступай.
- Что случилось? - Илья встает рядом с мамой. Смотрит на меня. На сына. Снова на меня. - Серега снова достает?
- Нет, - говорят мама и Сергей одновременно.
- Да, - спорю я.
- Да? - Илья хмурится. - Сергей, в чем дело опять? Мы, кажется, все решили с тобой? Не заставляй меня повторять.
- Пап, да я правда ничего, - отмазывается Сергей.
- Ничего? А почему Олеся на тебя жалуется? - наседает он.
В-у-у-ха-ха.
А вот это мне уже нравится.
Показываю ему язык. У него такой растерянный вид. Отворачиваюсь, чтобы не заржать в открытую.
Пап, пап, да я, пап. Ну-ка цыц.
Заходим к нам в квартиру, и судя по пакетам, планируется совместный ужин. Мама с Ильей обсуждают что-то скучное касаемо их работы, и я вздыхаю, с папой они так же делали. Они сразу идут на кухню, я иду в комнату, Сергей тащится следом. Пытаюсь закрыть дверь, но он сильнее, разумеется.
Он оглядывает двуспальную кровать под фиолетовым пледом, сиреневый пушистый ковер на полу, стол с ноутбуком, большой шкаф-купе, телик на стене, короче, всю мою обстановку.
Червяк уже и в мою обитель вполз.
- Территорию метишь? - хмуро кошусь на него.- Только гадить мне тут не надо.
- Ты почему такая грубиянка?
В кармане его джинсов играет моя “Нирвана”. Он стоит на пороге, оперевшись плечом на косяк, выжидательно смотрит на меня.
- Это мне звонят, - напоминаю. Стою напротив, сняла рюкзак, но так и не расстаюсь с ним, держу в руках перед собой, словно я не дома, не у себя в комнате, не могу расслабиться, оставить вещи, готова в любой момент куда-то идти, типа погостили и хватит.
И это он еще тут даже не живет. А дальше что будет?
Звонок прекращается, начинается по-новой.
- Отвечать-то будешь? - спрашивает Сергей.
- Да.
- Так доставай. Или музыку послушаем?
- Достань сам, - начинаю раздражаться.- Я не буду по твоим карманам шариться.
- Почему? Я не под напряжением.
- Чего тебе надо от меня? Чего ты пристал?
- Я пристал? - он наклоняет голову вбок. - Тебе же телефон нужен. Не пойму, почему нельзя просто взять. Ты меня трогать что ли боишься? - Сергей хмыкает. - Или тебя уламывать надо, как девицу? Так поздно пух-то на себя накидывать. Ты же не девочка уже.
Первое, что сделаю, когда заберу телефон - выкину его в окно. Телефон. Сергея я не подниму. “Нирвана” на повторе плавит уши, это хуже его рэпа, честно.
Подхожу, лезу двумя пальцами в тугие джинсы. Он смотрит вниз, как я вытягиваю сотовый из кармана. И вдруг резко толкает к другому косяку. Наваливается следом. Мой рюкзак соскальзывает нам в ноги.
- Да хватит так делать! - взрываюсь. И замолкаю. Психанула так громко, что могут родители услышать. А посвящать их во все мне ну вот не в масть.
- Я тебе поражаюсь,- он настолько плотно прижимает меня, что почти в воздухе держусь, между косяком и его телом. Он дышит мятой в лицо, и у меня глаза слезятся. В меня упирается его ширинка, плотный такой, твердый бугор. - Что я сделал-то? Сама первая ко мне полезла. Я тебя тоже трогаю. В ответ. Справедливо. Или как ты хотела? Все только тебе?
Он отходит, и я чуть не падаю. Удерживаюсь за дверь.
День сегодня капец. Перманентный секс. Так скоро захочется разрядки кое-какой. Или уже хочется.
Он выходит в коридор. Идет в сторону кухни. Пинаю в него рюкзак. Он оборачивается.
- Футбол? - качает головой. - Лесенка, так там мячом играют.
- Мне уже черепом твоим поиграть хочется.
- Ключевое слово хочется, - Сергей идет назад.
Меня ураганом сдувает. Мимо него по коридору, и на кухню к родителям.
- У вас там все нормально? - спрашивает мама, глядя, как я тяжело дышу. - Сережа как? Ничего ему, надеюсь, не сделала?
- Я Шварценеггер по-твоему?
- Все, Лесь, не язви.
Сажусь за стол. Жую яблоко и грею уши.
Мама быстро режет овощи на салат. Илья крутится рядом в дурацком фартуке со стрекозами поверх делового костюма. На ужин вроде как паста с креветками, которую он притащил из ресторана. Он говорит, что ему подписали, наконец, последнюю бумажку на объединение квартир и можно начинать.
- Олеся, что думаешь? - Илья поворачивается ко мне. - С рабочими у нас обговорено
