— Ты никогда не кусаешься, — улыбнулась я ему. — Только чуть-чуть лаешь, иногда.
— Я порицал тебя за собственные недостатки, — сказал Лео официальным тоном. — Это вина, заслуживающая осуждения. Я должен сам отвечать за свои оплошности, — он улыбнулся в знак раскаяния. — Бог знает, есть ли у меня достаточно практики для этого.
— Пора тебе выпустить лисицу из-под рубашки, — живо сказала я. — Тот спартанский мальчик был дурачком — лисицы, они вряд ли хороши на вкус, не говоря уже о том, как пахнут.
Наконец Лео улыбнулся по-настоящему. За супом я сообщила ему, что новой домоправительницей будет Клаpa. Кажется, он был доволен этим — он сказал, что повысит ей жалование по сравнению с миссис Джонстон, потому что цены выросли из-за войны, а Клара, конечно, будет работать вдвое лучше.
— Больше, чем вдвое, я уверена в этом, — я доверительно наклонилась к нему: — Можно, я выплачу миссис Картер часть ее жалования заранее? У бедной женщины, наверное, не осталось ни шиллинга после всех ее затруднений.
— Конечно, Эми, можно. Запомни, ты — леди Ворминстер.
Когда я увидела облегчение на лице миссис Картер, то впервые обрадовалась тому, что я — леди Ворминстер.
Взяв Розу, я пошла в свою гостиную. Лео уже ждал нас там. Разливая кофе, я стала ему рассказывать о сегодняшнем дне.
— ...ты никогда не видел ничего в таком же состоянии, как буфет с припасами! Но я не слишком удивилась этому, потому что, когда еще только приехала в Истон, то слышала мышиный писк за каминной решеткой, представляешь, — я подвинула Розу так, чтобы можно было наклониться к Лео. — А пыль на полках была такой же густой, как мех на кролике!
Лео откинулся назад и рассмеялся.
— Ничего смешного, между прочим, — сказала я.
— Ничего, — он все еще смеялся, отвечая, — кроме ужасающего выражения твоего лица, с которым ты рассказала мне это.
— Ну, впредь этого не будет, — фыркнула я. — Новая одежда Клары уже заказана. А в горничные мы выбрали сестру Сэл Арнотт, Лили — она согласна и, как говорит Клара, прилежно работает. Мы будем хорошо вести этот дом — подожди и увидишь, — я снова откинулась на стуле. — А теперь, если тебя что-то не устраивает, тебе стоит только сказать слово.
Лео потянулся за чашкой.
— Есть одно замечание — о моем камердинерском обслуживании.
— Да? — насторожилась я. — Разве мистер Тиме сделал что-то не так?
Он проглотил кофе, затем ответил.
— Нет, все было сделано умело. Когда я одевался, все лежало под рукой, костюм был идеально вычищен, не хуже, чем у Уоллиса, — мне было очень приятно, я улыбнулась, но Лео добавил: — Однако в последний раз, когда мистер Тиме готовил мой вечерний костюм, я заметил мокрое пятно на кресле. Может быть, ты намекнешь мистеру Тимсу, что если он в следующий раз возьмет с собой Розу, пусть сначала перепеленает ее, — мой рот раскрылся от испуга, но тут я поняла, что Лео смеется надо мной.
— Ты гадкая девочка, Роза. Ты выдала меня! — пощекотала я Розу под подбородком.
— Я все равно догадался бы, — покачал головой Лео. — Твой способ раскладывания моей одежды отличается от способа мистера Тимса — он больше похож на стиль Уоллиса. Наверное, Уоллис научил тебя перед отъездом, — голос Лео изменился, стал серьезнее. — Эми, я не уверен, нужно ли тебе...
— Это моя военная работа, — быстро перебила я его. — Другое дело, когда война закончится. Хорошо бы, если бы к нам вернулся мистер Уоллис.
— Я сказал мистеру Уоллису, что его место свободно, если он пожелает снова занять его, а он подтвердил, что это было бы желательно. Он сказал, что был рад работать в Истоне. Я слышал, он переписывается с Тимсом.
— И с Кларой.
— Разве? — поднял брови Лео. — Ну, она могла бы выбрать и хуже. Уоллис — надежный парень.
— Кларе нравится Джим Арнольд.
— Хмм, вульгарно выражаясь, Уоллис, — добыча получше, с какой стороны ни глянь.
— Женщины с этим не считаются, — покачала я головой.
— Многие женщины считаются, — лицо Лео застыло. — Но, видимо, вы с Кларой к ним не относитесь.
Он резко встал.
— Я пойду погулять с Неллой.
— Сейчас, я только перепеленаю Розу...
— Нет, для нее слишком холодно. Доброй ночи.
На самом деле вечер не был холодным, просто Лео вновь внезапно поддался приступу дурного настроения — это было видно по его лицу.
На следующий день он сказал мне, что возвращается в Саттон Вени и приступает к работе, как положено. Но там сейчас было немного работы, и он обещал приезжать по вечерам домой, чтобы повидаться с Флорой.
Каждый вечер мы ужинали вместе, а затем гуляли по парку с Розой. Лео говорил мало, а я редко прерывала молчание. Розы, цвели вовсю, ничуть не меньше расцветали и слухи о предстоящей битве. По утрам Флора бегала по траве, ее чудные волосы сияли золотом на солнце — точь в точь, как у ее отца. «Господи, прошу тебя, не допусти, чтобы он погиб в час победы, Господи, позволь ему вернуться домой».
Я пригласила в гости мистера Бистона с сестрой. Они сидели в большой гостиной и рассказывали мне о своей боязни за Сирила — а мои мысли снова витали вокруг Фрэнка. В детской Клара и Элен говорили о своих братьях, а когда мисс Винтерслоу пришла к нам с новой одеждой для Клары и осталась починить белье, она рассказала мне, как много семей ждет новостей о своих сыновьях. Как-то вечером я пришла за Розой и увидела, что Элен читает письмо.
— Это от твоего брата Бена? — спросила я.
— Нет, — она густо покраснела, и я догадалась, что письмо не от ее брата, а от моего. Альби, Нед, дядя Альф — так много людей было сейчас во Франции — и Фрэнк тоже был там, ждал начала сражения.
В первый день июля мистер Тимс задержался у моего стола, поставив на него поднос с чаем.
— Говорят, началось, моя леди. В Кенте неделю назад уже слышали выстрелы — молите Бога, чтобы успех был наш.
Приехав вечером, как обычно, Лео сказал мне, чтобы впредь его не ждали к ужину.
— Я буду ужинать в госпитале, чтобы быть наготове к прибытию раненых.
— Но, говорят, мы одержим великую победу.
— Даже при победе бывают пострадавшие, — тихо ответил он. — Мы должны быть готовы.
В воскресенье утром Клара вбежала в детскую, ее лицо горело.
— Мы побеждаем! Мама читала сводку на почте. Там сказано, что атака началась на Сомме — это большая река во Франции, доктор Маттеус знает — и наши войска прорвались вперед на шестнадцать миль! Шестнадцать миль, разве не здорово? Да, и французы — они тоже хорошо действуют, значит, скоро мы разобьем врагов и наши мужчины вернутся домой.
Мы были так взволнованы, что заставляли
