— Ты никогда раньше не рассказывал мне о земледелии, — как-то сказала ему я.
— Я не знал, что тебе это интересно. Я думал, что тебе нравится говорить только о детях и о розах, — и я поняла, что он тоже взглянул на меня по-другому.
Я с нетерпением ждала каждой поездки, не только потому, что хотела, получше изучить дела имения, но и потому, что впервые мы вели себя как настоящая семья — Лео, дети и я. Но каждый раз, когда он вступал в разговор с людьми на полях, неизбежно произносились слова: «Говорят, вы уходите в армию, мой лорд?», которые завершались рукопожатием: «Тогда удачи вам».
И последний день наступил слишком быстро.
Глава двадцать четвертая
— Куда мы пойдем сегодня, Лео?
— Я снова собираюсь подняться на Взгорье, — мы проехали часть пути, и Лео остановил машину на опушке леса. — Это мое любимое место для прогулок. Давай, я понесу Розу, пока Флора не устанет.
Флора перебегала от цветка к цветку, спрашивая их названия. Вдруг она остановилась, закинув голову вверх, ее глаза следили за рыжей вспышкой беличьего хвоста. Лео мало говорил сегодня — пару слов он обронил о заготовке леса, о вырубке, а затем снова замолчал.
Лес был буковым, деревья стояли по обе стороны тропинки, их ветви сходились над нашими головами, образуя пестрый, зеленый с голубым навес. Впереди уже виднелось открытое место, и вскоре мы пошли по склону безлесого Взгорья. Флора, словно щенок бегавшая вокруг, вернулась к Лео и протянула руки:
— Верхом, папа, верхом!
Я взяла у него Розу и укрыла под шалью, а он поднял взвизгнувшую Флору высоко в воздух и усадил себе на плечи. Крепко взявшись руками за ее ноги, Лео зашагал вперед, ее ручки обхватили его шею, а подбородок уперся в его панаму. Ленты ее капора развевались по ветру — воздух на Взгорье никогда не бывал спокойным.
Когда мы поднялись на вершину Взгорья, Флора потребовала опустить себя на землю, и они с Неллой стали носиться по упругой лужайке. Сняв пиджак, Лео расстелил его на земле.
— Отдохни, Эми. Роза в последнее время стала тяжелой.
— Да, ты большая девочка, правда, моя Роза? — я опустилась на землю. Лео тоже сел, но чуть поодаль, на траву, его глаза устремились на Неллу с Флорой. Под порывами теплого ветра я следила за непоседливыми голубыми бабочками, перелетающими с одного пурпурного цветка чертополоха на другой. Над головой пели жаворонки, а когда я взглянула вверх, один упал с неба камнем — он пронесся так быстро, словно хотел разбиться на куски о землю, но расправил крылья и невредимым заскользил в воздухе в нескольких футах над лугом.
Рядом со мной послышался голос Лео:
— Я всегда нахожу успокоение на этих холмах. Они так открыты, так пусты, словно человечество никогда и не существовало. Суетный мир остался внизу, а здесь только небо, птицы, и под ногами торф, на котором не остается следов, — Лео замолчал так же внезапно, как и начал говорить.
Флора подбежала, чтобы поднять нас на ноги, и мы пошли дальше, под тенями бегущих облаков, проносящихся по траве. Лео держался рядом со мной, приспосабливая свой широкий шаг к моим более коротким шажкам. Он, казалось, не спешил, но я сознавала, что он не брел бесцельно. Его шаги ускорились, когда мы обошли хребет Взгорья и увидели внизу долину. Весь Истон лежал перед нами — поля, леса, село и церковь. А в стороне, чуть поближе к нам, стоял особняк — дом Лео.
Лео долго стоял, глядя вниз, словно пытался навсегда запечатлеть в памяти открывшуюся перед ним картину.
— Присматривай за всем этим для меня, пока я буду вдали, Эми, — сказал наконец он.
— Ладно.
Вниз мы спускались другим путем, осторожно идя кромкой крутого склона. Мы прошли мимо небольшой фермы, где один из старших рабочих Лео вышел пожелать ему успеха, пока его жена подавала нам напиться холодной воды из колодца.
По возвращении Лео сказал мне:
— Я обещал Селби, что поговорю с ним напоследок — увидимся за ужином.
За ужином Лео был очень тихим. Затем он последовал за мной в мою гостиную пить кофе, и взял подержать Розу, пока я наливала чашки. Она весело лепетала ему о чем-то, а он играл ее ножкой, поэтому я оставила их вместе и села с чашкой напротив.
Лео взглянул на меня поверх лица дочери.
— Селби обычно советуется со мной, если возникает серьезная проблема, но теперь я сказал ему, чтобы он обращался за советами к тебе.
Моя чашка со стуком опустилась на блюдце.
— Но, Лео, я не знаю...
Он проигнорировал мои возражения.
— Селби человек надежный, но иногда нервничает по пустякам, ему трудно принять окончательное решение, поэтому ты это сделаешь за него. Тем более, что он редко видится с Арноттом. Ты будешь у них посредником, если появится необходимость.
— Но я не смогу...
— Сможешь. Я уверен в тебе, Эми. Кстати, тебе будет легче разъезжать по имению на машине. Из гаража в Тилтоне пришлют человека, чтобы он научил тебя водить машину.
— Но...
— Я часто замечал, что ты очень способная, поэтому ты быстро научишься. Однако не бери с собой детей, пока не станешь совершенно уверена в себе. Твоя мама, — обратился он к Розе, — очень способная молодая женщина, и твой папа не будет слушать ее возражений, — и я промолчала.
— Может быть, напоследок ты взглянешь на карту, — сказал он, не глядя на меня, — проверить, все ли уложилось у тебя в голове.
— Да, пойдем.
В пропахшем табаком кабинете я забралась с ногами на стул, Лео сел рядом и надел очки. Пока мы изучали карту, я украдкой поглядывала на его лицо — оно было напряженным и несчастным. Я нарочно подвинулась, чтобы прислониться к его плечу, и спросила:
— Каким поездом ты уезжаешь завтра?
— Девятичасовым, — чуть помедлив, он добавил: — Я разнервничаюсь, если буду ждать дольше, — затем широкий палец Лео указал на карту. — Вот вязовый лес, по которому мы шли сегодня...
Наконец, он свернул карту.
— Нелла ждет меня на прогулку.
— Я возьму Розу.
— Не беспокой ее, — быстро сказал Лео. — Она спит. И мы пошли на последнюю прогулку в розовый парк вдвоем.
В осеннем розарии мы переходили от одного любимого куста к другому, не разговаривая, а просто глядя, трогая, вдыхая запах каждой розы. Повернув за угол, Нелла забежала в полукруглую нишу в стене, наподобие небольшого грота. Мы последовали за ней и сели там бок о бок, глядя на темнеющий парк, сквозь завесу роз.
Лео первым нарушил молчание.
— Я — трус, Эми, я не хочу уезжать.
Я не нашла подходящего ответа, потому что понимала, что Лео должен ехать, иначе он до конца жизни не сможет
