Жена Кальфа перекрестилась.
— Мы бы услышали, господин, — мрачно подтвердила она.
Значит, король еще жив, или весть о его смерти пока не достигла Фэфрешама. Причина появления людей Этельхельма в Кенте очевидна, но они не посмеют тронуть королеву Эдгиву и ее сыновей, пока не будут уверены, что ее муж мертв. Король прежде уже выздоравливал, и пока он жив, вся власть в его руках. Будет беда, если он снова поправится и обнаружит, что его жену силой удерживают люди Этельхельма. Где-то рядом прогремел гром, и домишко затрясся от порыва ветра.
— Можно как-то добраться до Фэфрешама, чтобы нас не увидели из таверны на той стороне? — спросил я у Кальфа.
Он на мгновение нахмурился.
— Вон там — дренажная канава, — показал он на восток. — Идите вдоль нее на юг, и увидите камышовые заросли. Они вас скроют.
— А река? — спросил я. — Нужно ее пересекать, чтобы добраться до города?
— Есть мост, — ответила жена Кальфа.
— Мост могут охранять, — возразил я, хотя сомневался, что стражники будут на посту в такую паршивую погоду.
— Скоро отлив, — заверил меня Кальф. — Перейдете вброд.
— Только не говори, что нужно снова выходить под дождь, — произнес Финан.
— Мы снова выйдем под дождь, тридцать человек. Хочешь остаться и охранять Спирхафок?
— Хочу посмотреть, что ты делаешь. Люблю смотреть на безумцев.
— Мы берем щиты? — задал разумный вопрос Берг.
Я обдумал его. Нужно переходить через реку, а щиты тяжелые, и мой план заключался в том, чтобы повернуть назад, когда мы окажемся на другом берегу, и избавиться от Вигхельма и его людей. Бой будет внутри таверны, и я не собирался давать противнику время к нему подготовиться. В маленькой комнате щиты будут только мешать.
— Нет, не берем, — сказал я.
Это было безумие. Не только выйти в вечернюю бурю и брести по переполненной канаве, но и вообще находиться здесь. Легко было оправдаться тем, что я связан клятвой Этельстану, но я вполне мог исполнить ее, просто присоединившись с горсткой воинов к его войску в Мерсии. А вместо того бреду, промокший до нитки и замерзший, по грязной канаве в глубине страны, где меня считают врагом, и полагаюсь на то, что капризная королева позволит мне исполнить клятву.
Эдгива проиграла. Если священник сказал правду, она явилась на юг, чтобы поднять войско своего брата Сигульфа, олдермена Кента, а вместо этого оказалась в монастыре, окруженном врагами. Враги подождут, пока умрет король, но все равно схватят ее и умертвят двух ее сыновей. Она заявила, что едет в паломничество в Контварабург, но Этельхельм, остававшийся рядом с умирающим королем, разгадал обман и послал людей на ее поиски. И, полагаю, отправил других, дабы убедить Сигульфа, что любая попытка поддержать сестру будет подавлена. Значит, Этельхельм выиграл.
За исключением того, что Этельхельм не знает, что я в Кенте. Небольшое, но преимущество.
Канава вела на юг. Некоторое время мы брели по пояс в воде, хорошо скрытые от Оры камышовыми зарослями. Я дважды спотыкался об ловушки для угрей, проклиная погоду, но примерно через полмили канава повернула к востоку, огибая возвышенность, и мы вылезли из грязной жижи, пересекли промокшее пастбище и тут же увидели перед собой устье реки. За ним лежала дорога из гавани в Фэфрешам. Никакого движения. Слева находился Фэфрешам, скрытый за качающимися от ветра деревьями и стеной дождя, а справа гавань, спрятавшаяся за холмом, который мы только что пересекли.
Кальф сказал, что реку можно перейти в отлив, до которого оставалось уже недолго, но дождь вливался в нее из десятка канав, и вода в реке бежала быстро и стояла высоко. Молния расколола темные облака впереди, и сквозь низкие тучи прокатился гром.
— Надеюсь, это знак от твоего бога, — буркнул Финан. — Как мы вообще ее перейдем?
— Гляди, господин, — окликнул меня слева Берг. — Там рыболовная сеть!
Он указывал вверх по течению, где вокруг ивовых кольев пенилась и бурлила вода.
— Вот там мы и перейдём, — сказал я Финану.
Это оказалось тяжело, опасно и сыро. Ивовые колья с сетями не предназначались для того, чтобы удержать человека, но всё же давали небольшую опору при переходе через ручей. Вода в самом глубоком месте доходила мне до груди, течение тащило на дно. На середине ручья я споткнулся, и, если бы Фолькбалд меня не подхватил, ушёл бы под воду. Я порадовался, что никто из нас не прихватил с собой тяжёлый, обитый железом щит. Завывал ветер. День уже заканчивался, скрытое за тучами солнце садилось, в лицо хлестал дождь, а высоко в небе грохотал гром. Мы выбрались из воды промокшие и замёрзшие.
— Идём туда, — указал я на север.
Первым делом надо вернуть свои восемнадцать шиллингов и уничтожить охрану в таверне Оры. Теперь мы стояли между ними и Фэфрешамом. Возможно, Вигхельм уже предупредил основной отряд в городе о нашем прибытии, и ему отправят подмогу, однако я в этом сомневался. Такая погода шепчет людям держаться поближе к очагу, и значит, Тор на моей стороне. Едва я успел об этом подумать, как раздался оглушительный удар грома, и небо расколол зигзаг молнии.
— Мы скоро согреемся, — пообещал я своим людям.
Дорога в гавань была короткой. Она шла по насыпи, а по сторонам плескалась вода.
— Мне нужны пленные, — сказал я.
Я наполовину извлёк Вздох змея и снова позволил клинку упасть в выстланные шерстью ножны.
— А знаешь, что означает эта буря? — Финану приходилось кричать, чтобы голос был слышен сквозь шум ветра и стук дождя.
— Что Тор на нашей стороне!
— Это значит, что король умер!
Я перешагнул через заполненную водой борозду.
— Когда умер Альфред, не было бури.
— Эдуард мёртв! — уверенно повторил Финан. — Должно быть, он умер вчера!
— Узнаем.
Я совсем не был в этом уверен.
Мы наконец подошли к окраине деревни, по обеим сторонам улицы тянулись низенькие лачуги. Таверна была уже перед нами, за ней — сараи, наверное, склад, или, может, конюшня.
