Коммодор Бригг категорически и бесповоротно запретил ему, ни при каких обстоятельствах, не искать логово великанов. Не то чтобы ему особенно хотелось увидеть великана. Он просто хотел что-то сделать.
Все остальные были весело заняты своими индивидуальными делами. Доктор Ботхи продолжал искать лекарство от своей икоты, которая не утихала уже три недели. Конундрум и Коммодор Бригг помогали профессору модифицировать один из поднимающихся котлов, чтобы его можно было опустить с помощью веревки, прикрепленной к корме "Несокрушимого", вниз через отверстие на дно затопленной части пещеры. Они хотели посмотреть, действительно ли это бездна, или путь в бездну, или на другую сторону Кринна,или возможный выход. Для этой цели они переименовали восходящий котел, назвав его водолазным колоколом. Это интересовало Кендера некоторое время, пока Коммодор Бригг не отказался позволить ему первым спуститься в колоколе. Как самый квалифицированный ученый, профессор собирался рискнуть и сам отправиться в это путешествие.
Сэр Танар был занят тем, чем обычно занимаются волшебники. Все это, казалось, состояло из того, чтобы стоять вокруг с угрюмым и отчужденным видом, а также рыскать в темных местах, когда он думал, что за ним не следят, выискивая потайные ходы, ведущие к сказочным сокровищам, которых там, по-видимому, не было. Капитан Хавсер и шеф Портлост были заняты механическим крабом, разбирая его корпус на части для Несокрушимого или производя ремонт корабля. К концу трех недель краб превратился почти в голый скелет, хотя все еще содержал большую часть своих механических компонентов и мог работать как обычно.
Это оставило только сэра Грумдиша, чтобы забавлять Кендера, но он проводил большую часть своих дней, скрываясь в своей броне, дуясь, потому что механический краб был намного более впечатляющим, чем его собственная скромная механическая броня. Это совершенно лишило его радости стать рыцарем. Размоус провел большую часть дня, умоляя его отправиться в долгое путешествие, но безрезультатно. На следующий день сэр Грумдиш снял свои доспехи и бросил их в угол. Остаток третьей недели он провел, сидя на вершине упавшей мраморной колонны и глядя на пустую потрескавшуюся стену.
Через три недели Коммодор Бригг наконец освободил Размоуса от его обязанностей. У них было все железо, необходимое для завершения ремонта, "Несокрушимый" снова был на плаву-с добавлением стрелы и водолазного колокола, висящего на его конце. Когда гномы уже не кричали: "Размоус, еще железа! Размоус, в следующий раз найди что-нибудь покрупнее!- через каждые два оборота стекла Кендер наконец-то мог ускользнуть один для небольшого частного расследования. Во время своих экспедиций по добыче железа он видел многообещающие руины. Одна вещь, сказанная капитаном Хавсером во время их первой встречи, застряла у него в голове, катаясь по кругу, как камешек в бочке, бесконечно повторяясь, пока не превратилась в маленькую песенку, первый куплет в песне о путешествиях кендеров. Проход, соединяющий город с логовом Чарынсанта.
Он взывал к кендеру, как запах меда к медведю.
Самое подходящее время для поисков прохода было, конечно же, в то время, когда выходили гейзеры. Все гномы будут прятаться под землей, и он сможет ускользнуть незамеченным. Он мог даже случайно столкнуться с великаном в тумане, и он был почти уверен, что это не нарушение правил, Если вы просто случайно наткнетесь на великана.
Крадучись по пустынной, окутанной туманом улице, он остановился на углу, чтобы свериться с картой при свете ближайшего лавового пруда. Теплый пот стекал со лба на заостренный нос и падал на пергамент, испещренный его собственными картографическими каракулями. Во время своих поисков железных деталей для ремонта "Несокрушимого" он тщательно осматривал окрестности и записывал все в карты. На этих картах красным цветом были отмечены те места, которые он больше всего хотел исследовать, зеленым-те места, которые он вроде как хотел исследовать, а синим-те места, которые сэр Танар уже исследовал (а Размоус тайно следовал за ним), но которые все еще содержали интересные закоулки, которые волшебник, вероятно, проглядел.
Именно к одному из этих мест, обозначенных синими чернилами, он и направлялся, поскольку оно было ближе всего к кораблю. Это была груда щебня, брошенная на голую каменную стену пещеры. Сэр Танар некоторое время рылся в нем, вероятно, надеясь найти мертвые тела или какую-нибудь другую гадость, чтобы использовать ее в своих заклинаниях. Размоус не верил, что в нем есть что-то подобное, хотя если бы и было, то это наверняка было бы интересно. Вместо этого он полагал, что она может прикрывать вход или даже выход.
Убедившись, что он на верном пути, Размоус продолжил свой путь и через несколько минут прибыл на место. Казалось, что это всего лишь груда щебня, растянувшаяся более чем на полпути через широкую аллею и наваленная у стены на высоту сорока-пятидесяти футов.
Он избегал рыхлых каменных глыб по краям и шел прямо к большим валунам ближе к стене. Повернувшись боком и переставив свои сумки, он сумел проскользнуть между многообещающей парой и оказался, после плотного сжатия и карабканья по рыхлому гравию, в длинной трубообразной пещере, усеянной длинными заостренными сталактитами и колючими короткими обрубками сталагмитов. Ближайшая из них, похоже, была изношена почти до ступицы своего прежнего "я", и казалось, что она почернела от огня. Дальний конец туннеля, хотя и затуманенный дымом, был освещен мерцающим кроваво-красным свечением.
Улыбаясь, Размоус шагнул вперед и больно ударил пальцами ног по черепу какого-то гигантского уродливого гуманоида. Его тяжелая бровь нависала над приплюснутым кривым носом и большим бесформенным ртом, наполненным отвратительным оскалом желтых зубов, некоторые из которых выпали. Череп был почти таким же большим, как у Кендера, и вдвое тяжелее. Рядом лежала грудная клетка, достаточно большая, чтобы вместить медведя. Размоус заполз внутрь, сел, снял сапог и принялся массировать ушибленные ноги. Его внимание привлек красноватый отблеск у стены, и, отодвинув в сторону какую-то древнюю паутину, он извлек большую, сухую, пыльную малиновую чешую. Он внимательно осмотрел ее, прежде чем положить в один из своих мешочков, сунул ногу в ботинок и продолжил свой путь.
Пещера оказалась гораздо длиннее, чем он предполагал. К тому времени, как он добрался до дальнего конца, Размоус был весь в пыли, грязный и совершенно измученный. Его хохолок висел на носу, как безвольная тряпка, выбившиеся пряди волос прилипли к пересохшим губам и липким уголкам глаз.
И все же он не возражал, совсем не возражал. Это путешествие стоило каждой оцарапанной берцовой кости, раздробленного пальца и ободранного сустава, потому что внизу,
