Бор толчком перевернул себя на спину. Привязанный за плечами узел — старая, заслуженная палатка, со спрятанными внутри кое-какими полезными вещами, — помогла удержаться в полусидячем положении. Со второй попытки он развязал шнурки кошелька, вытащил пузырек. Хвала Лейну, зачарованная пробка не выскочила! Бор одним глотком втянул в себя зеленую жидкость. Скривился, занюхал рукавом.
Счастье, что Кедар не погнал его в Проклятый лес сразу, позволил забежать домой, хоть что-то прихватить. Бор истово надеялся, что возвращаться в Дробул ему уже не придётся.
Позвать бы Живоглота, но кот — не собака, по первому зову не прибежит. Зато крики может услышать нежить, а он даже на дерево сейчас не заберётся.
Бор закрыл глаза, расслабился, всем своим существом растворяясь в лесной подстилке. Чтобы сродниться с лесом, требуется время. Сиды слушают деревья и птиц, а гоблины — траву и шуршащую в подлеске мелочь. В этом лесу он бывал раньше, но не заходил дальше опушки. А сейчас придется пробираться к самому сердцу.
Постепенно темнело, а Бор всё лежал, запоминая потаенные тропы, впитывая запахи и шорохи леса. Наконец встал, кряхтя, потёр спину. Теперь он знал, куда идти.
***
Сплошная темнота. Эрлин без особой надежды подёргал дверь. По-прежнему заперто. "Подумай", — вот и всё, что сказал отец, закрывая его в этой пустой комнате с низким потолком, голыми стенами и таким холодным полом, словно под ним ледник. Чтобы не замерзнуть, Эрлин расхаживал из угла в угол. В животе бурчало от голода. Время обеда давно миновало, а ему даже куска хлеба не дали! Когда он заполучит Лейна, живого места на нём не оставит! Эта рыжая паскуда будет скулить и вылизывать ему ноги! Знать бы, где сейчас Бор, убил он уже Диллу или нет?
Эрлин закатал рукав и нащупал под кожей предплечья змейку. Она слегка шевельнулась под пальцами. Не надо было столько ждать! Подчини он Лейна сразу, как только отец получил сбрую единорога, не оказался бы в дураках.
А если рискнуть? Если произнести заклинание прямо сейчас? И плевать, жива Дилла или нет. Лейн её сам зарежет, если приказать. Так будет даже лучше.
Эрлин прижался горячим лбом к осклизлой стене. Отец разозлится. Но в конце-то концов, сколько можно позволять помыкать собой?!
Во рту пересохло от предвкушения. "Подожду еще немного, — решил Эрлин. — Буду считать шаги. Как только досчитаю до тысячи, скажу заклинание. И если это нарушит какие-то планы отца, пусть пеняет на себя!"
***
Диви не плакал, только мелко дрожал, то и дело трогая пальцем язык, словно хотел убедиться, что он на месте. Дилла гладила его по спине, пытаясь осмыслить обрывочные картины, которые они увидели в кристалле.
Нож и чаша в изящных руках… Два рыжих существа, прижавшихся друг к другу. Похожи на Диви, но крупнее. У одного из них не рожки, а веточки с ярко-клейкой листвой… Пляшущий единорог, рвущий узду из рук мужчины в серой, как дым, мантии.
"Быстрее, Дариана!"
Меткий удар копытом по руке с ножом. Темнота и яростное ржание Дики… Всё кружится, не рассмотреть деталей…
Клещи, сияющие на концах мёртвым огнём. Приближаются, заполняя собой весь кристалл.
"Скорми языки Дереву. И выпусти стаю, пусть загонит никкенов в лес".
"Учитель, а если они погибнут? Всё пропадет даром!"
"Я не могу позволить им петь. Когда всё закончится, продолжим работу с теми, кто уцелеет".
Другой голос — высокий, по-птичьи пронзительный.
"Не надо! Ему больно! Зачем?!"
Крик Диви, от которого закладывает уши и трескается кристалл…
— Это самые сильные воспоминания, они подавили всё остальное. — Лейн стряхнул осколки кристалла в траву прозрачными каплями. — Жаль, что мы узнали слишком мало. Диви, а как погибли твои братья, помнишь?
— Они дрались. — Диви отстранился от Диллы, — Тиви и Лиик. Они поэтому в крови были. И костлявые их догнали — в лесу уже. Я слышал… Но я… я не оглядывался.
— Ты не виноват, что выжил. — Лейн снял с себя плащ и накинул его на Диви. Закутал его, хотя в лесу было тепло. — Слышишь? Ты ни в чём не виноват.
— Кровь единорога! — Дилла хлопнула себя по лбу. — Её пьют, чтобы исцелиться!
— Так поступают только глупцы, — строго сказал Лейн. — Выпивший кровь единорога навлекает на себя проклятье. Ручаюсь, что этот маг и принцесса пили кровь детеныша Дики. И ты сама знаешь, что в результате с ними стало. Интересно, кого они ещё хотели напоить… Диви, не помнишь?
— Сделать неживое живым… — Он начал раскачиваться, как в трансе. — А живое — еще более живым. Он так говорил…
— Кто он? Как его имя? — спросил Лейн.
Диви продолжал раскачиваться и бормотать:
— Дерево злое… Я думал, оно доброе, а оно злое… Вода плохая… Птицы скоро умрут… И Живоглот… И я умру!
— Тише, тише. — Дилла обняла Диви. — Ты не умрёшь.
Рыжик ткнулся мордочкой ей в грудь.
— Я боюсь. Вдруг он придет за мной. Или она!
— Не придет, — сказал Лейн. — Я её убил. А его сожгли. Теперь ты с нами, а мы тебя никому не отдадим.
— Хофган, — прошептал Диви. — Хофган эр Роуд.
Где-то вдалеке послышался знакомый вой. Диви вскрикнул, как схваченный лисой заяц, и съежился.
— Всё-таки вожак уцелел! — Лейн взялся за лук. — Диви, прячься в нору и не вылезай, пока мы не вернемся!
Дилла расправила плечи. Наконец-то будет, на ком сорвать накопившуюся злость!
— Сколько у тебя серебряных наконечников?
— Три. На эту тварь хватит.
— Если мы не упустили ещё парочку.
Вой зазвучал снова, значительно ближе.
— Неужели он действительно отозвался на имя мага?
— Скорее всего, совпадение, — не слишком уверенно ответил Лейн. — Он за кем-то гонится.
Потянулись вязкие секунды тишины, затем вой раздался снова — торжествующая песня нежити, предвкушающей близкую кровь. Послышался треск в подлеске. Кто-то бежал, не разбирая дороги, не стараясь быть незаметным.
— Диви сказал, что нежить на поляну не совалась. — Лейн наложил стрелу на тетиву. — Надеюсь, они действительно боятся Древа жизни.
— А я надеюсь, что нет. — Дилла крутанула кинжалы. — Не хочу бегать за этой тварью по бурелому.
— Они больше не приближаются, слышишь?
Дилла сорвалась с места.
— Кого-то догнали!
***
Поляна была уже близко! Бор перепрыгнул через корягу, увернулся от метящего ему прямо в глаз сучка и понял, что не успеет. Впереди мелькнула драная шкура и оскаленный череп с блестящими рогами. Проклятая бестия отрезала ему дорогу!
Гоблин подпрыгнул, подтянулся на нижней ветке ближайшего дерева. Не задерживаясь, полез выше. Под ним клацнули зубы. Тварь лезла следом — медленно, но неумолимо. Дерево, названия которого Бор не знал, оказалось с обломанной макушкой. Надежда отсидеться на тонких ветках рухнула. Бор не был уверен, что сумеет перепрыгнуть на соседнее.
— Живоглот! — завопил он и свистнул.
— Какая встреча! — раздался снизу голос Диллы. — Вот уж не думала, что ты такой трус, Бор!
— Я тоже рад тебя видеть!
