— Помолись завтра за этого забвенца, чтобы с ним всё в порядке было.
— Хорошо.
Дочка ушла. Виктор не успел дойти до камеры, как раздался голос:
— К вам Александр Александрович Чаев. Пятьдесят шесть лет.
«Король пришёл», — понял Виктор и отправился обратно в комнату для посещений. Открыв дверь, он увидел высокого, пузатого человека с седыми волосами, бородкой и усами, стоявшего посреди комнаты в важной позе — короля.
— Александр, — он протянул руку Виктору. Тот с радостью пожал её.
— Виктор. Честь пожимать вашу руку, сир!
Они уселись за стол.
— Как сидится? — поинтересовался король.
— Не очень. Хотелось бы поскорее на волю, естественно.
— Ну это понятно. Вы ведь понимаете, что я могу вам это устроить? Мы оба с вами отлично знаем, кого вы подвергли забвению. Вы не могли бы мне дать нынешний адрес этого гвардейца?
— Понимаете… Он мой лучший друг, и он просил меня, чтобы я не говорил никому его адрес, чтобы его не искали. А если его начнёте искать вы, то ясно, что он найдётся… И даже если вы прикажете меня казнить… Просто… Он мой лучший друг и сам просил меня о том, чтобы я стёр ему память… Я не смогу даже сказать вам причину… Пусть меня убьют, но обещание другу дороже!.. Ух… — сжал свои кулачищи Виктор. — Даже жизни!
Десять секунд молчания.
— Понимаю, — очень сухо ответил король. — Он ваш друг. Но видите ли, сейчас ему просто-напросто интересно его прошлое. Ну, вы же его знаете!
— Конечно, знаю, — усмехнулся Виктор.
— Я тоже, — снова сухо проговорил Александр II. — Он узнает, что вы единственный заключённый, обвинённый по этой статье. Затем он приедет к нам в страну… Как я понимаю, вы его в Керилан упрятали?
— Как вы догадались?
— Очень просто. Так вот — у нас об этом кричат все газеты. Он найдёт нас с вами, и мы ему расскажем, кто он такой.
— Но…
— Без «но»! Если это не сделаете вы, это сделаю я. А уж зачем ему понадобилось память вырезать, может, как-нибудь и сам догадается.
Меня тронула ваша история о друге, — продолжал король. — Вы когда-то ведь были великим лидером борсийских патриотов?
— Было дело.
— А вы знаете, какая сейчас гвардия?
— Простите, нет, сир.
— Подлая и подкупная, — в голосе короля появилось чуть-чуть живой интонации. — За неделю семеро гвардейцев перешли на сторону Керилана и уехали к ним. Им заплатили приблизительно от пятидесяти до ста пятидесяти тысяч золотых.
— Ужас… — искренне произнёс Виктор.
— Так вот. Десятого июня вы выходите отсюда, а одиннадцатого я жду вас в гвардии.
— Спасибо.
— До свидания.
Король встал, пожал будущему гвардейцу руку и ушёл.
3 глава. Институт магии. — 1
— Ты слышал, что сделали с Институтом огня в Войланске? — спросил Иван Володю, прочитав статью в «Магии Керилана».
— Нет, а что там такое? — отреагировал тот.
— Его переделали во Всеобщий Институт Магии — ВИМ. Теперь там будут обучать всем стихиям. Пишут, что будет четыре факультета. А ещё, что это никак не отразится на качестве обучения стихии Огня, — Иван поднял глаза от газеты. — Видно, король Борсии надавил на власть со своим равенством магических стихий.
— Мы вообще туда можем не попасть, если окажется, что экзамены плохо сдали.
Они сидели одни в пустом классе. Вчера весь их выпускной коллектив писал экзамены: работу по стихии и сдавали магическую практику. Ваня и Володя учились едва ли не хуже всех, но к экзаменам подготовились изрядно.
Сейчас класс был пуст, потому что все гуляли по школе перед оглашением результатов — дышали перед смертью. А Ваня с Вовой решили, что лучше будет спокойно посидеть в классе — накуролесились за год.
Вдруг прозвенел звонок, и в класс ввалились или телепортировались остальные двадцать учеников. За ними ворвался взбешённый Адриан Фелич, высокий, лысый и худощавый, в своём стёртом пиджаке, учитель по прозвищу Слизняк — придумал Ваня.
— Сели все быстро! — заорал он. Иван никогда не видел его таким разъярённым и покрасневшим. — Ужас! Кошмар! Самые худшие результаты за последние лет сто!!! Вы что, слизняки?!
Иван и Вова подавились от хохота.
— Да, — еле выдавил из себя Вова, и класс утонул в собственном смехе (кроме Лёши, он был в ужасе от слова «слизняки»).
— МОЛЧАТЬ! — взревел учитель. — Худшая работа у Насти. Нравится? — девушка чуть не зарыдала. — Валя Конская. Это что за кошмар?! У отличницы: 3, 4, 4!! Напоминаю: первая отметка за общий тест, вторая за практику, третья за работу по стихии. Слава богу, хоть за третью-то, по выбору, никто тройки не получил… А вы хоть в курсе, что при наличии одной тройки за экзамены вас не берут в институт хотя бы высокой магии, а что касается ВИМ (Ваня с Володей прислушались) надо получить за стихию 5! А вы написали так, как будто с бодуна привалились на экзамен.
Класс разразился смехом.
— А есть хорошие отметки? — спросил Лёша.
Лицо Слизняка расплылось в улыбке.
— Сидите крепко на своих стульях! — предупредил он. — Итак, у всех хотя бы одна тройка или четвёрка, а у двоих: 5, 5, 5. Это Иван Тишков и Владимир Козлов!
— Да это ошибка, наверное, — скептически комментировал Сарайский.
— Заткнись, маменькин сынок! — крикнул ему Володя. — А то на век с голой головой оставлю или в барана превращу! Хотя зачем? Ты итак баран!
Ребята снова засмеялись.
— Попрошу без грубостей, — предупредил Адриан Фелич. — Однако я не сделал ошибки. У вас, Козлов, и у Тишкова три пятёрки. Поздравляю!
После школы два друга отправились к речке искупаться. Когда они бодро выбежали из воды и сели сушиться, Ваня задумался. Вова привык, что лучший друг, бывает, уйдёт в свои мысли на пару минут, и не беспокоил его.
— Ты себе можешь представить, что можно работать, просто держась на поверхности воды?
— Как это? — не понял Вова.
— Лежишь себе, тебя омывают внизу приятные потоки, и ты при этом делаешь что-то полезное.
— Ну, — задумчиво сказал Вова. — Это какая-то странная работа. Но я бы хотел такую.
Дело в том, что когда примерно в те же дни позднего мая год назад друзья открывали сезон купания, ночью Ване приснился загадочный сон. Он лежал на воде какого-то озера, спину мягко массировали тёплые потоки. Почему-то он был уверен, что не развлекается. Но самое яркое в этом сне было то, что постоянно находилось в тени. Иван стремился к этому, будто это нечто находилось рядом, но никак не мог дотронуться. Стремился, стремился и наконец проснулся. Как это должно быть странно — лежать на воде, работая. В чём мог заключаться такой труд?
— Не могу поверить, что мы почти идеально написали экзамены, — вспомнил Ваня, когда они второй раз вышли из воды. — Комиссия же к каждой мелочи придирается.
— Да, — подхватил Вова. — А весь год дурака валяли. И вот она — справедливость!
Конечно, они были шалтай-болтаями, но учиться не забывали. У Володи получалось делать несколько дел сразу. Ваня всегда оставлял
