— Этот человек — настоящий патриот своей страны, он неподкупен, прекрасно знает свою работу и, может, это и не важно для гвардейца, но важно для человека, умеет дружить. А в стране у нас, сами знаете, какие настроения: «надоела нам монархия, подавай чего другого, в Керилане лучше». Не говоря уже о гвардии — там вообще сейчас крысятник взяточников и перебежчиков, а такие люди как Виктор Каретный нам очень нужны».
Такие настроения в КГБ кстати довольно понятное явление: денег господин король мало выделяет на зарплату гвардейцам, вот они для него все взяточники да перебежчики.
Ещё через некоторое время мы получили интервью с Каретным после его освобождения:
— Какие у вас сейчас чувства, Виктор?
— Радость на душе, — говорил он. — Год назад, в апреле, я совершил противоправный поступок — применил заклятие забвения на человеке, за что прославился на всё королевство и за его пределами. Сел на пять лет в тюрьму. Но через год честнейший и благороднейший король Александр II снял с меня все обвинения. Причин я не могу сказать, в виду государственной тайны. Честно говоря, я и сам их не знаю. Не поверите, я поистине счастлив. У меня семья, дети. Одна из дочерей едет учиться в Керилан, и я думаю, что лучше следить за обучением из гвардии, чем из тюрьмы.
Вот такие бывают правдивые и захватывающие истории в наше время.
Корреспонденты: Д.И. Форточкин; Г.М. Иловский».
Эту статью Иван дочитывал уже дома, а затем дал прочесть другу.
— Апрель прошлого года, — проговорил Вова, прочитав статью. — Именно тогда ты у нас и появился. «Мужчина был подвержен заклятию забвения». Конечно, вряд ли, что шестнадцатилетнего подростка назвали бы мужчиной, но всё же если без подробностей…
— Но совпадает же, — проговорил с нажимом Иван. — И, в конце концов, это официально единственный осуждённый по этой статье. Скорее всего, этот Виктор Каретный меня год назад и «треснул». Но вот почему борсийский король отпускает его через год и даже повышает по службе, хотя тот должен был сидеть ещё четыре?
— Я знаешь, что думаю… Ты был каким-нибудь страшным злодеем в Борсии или очень хорошим нашим кериланским агентом, работавшим против них — не выгодным власти. И этот «капризный король» решил заставить гвардейца стереть тебе память и отправить к нам, а Каретного засадить. Ну всё же преступник! Человек год просидел за выполнение приказа — видишь, какие борсийцы дикари… А теперь король выпускает верного слугу. Посмотри, как он про него говорит: патриот, честный, друг даже! Конечно! Год посидел за выполнение приказа короля! Естественно, тот его другом называет!..
— Но ты посмотри, как он своего короля возносит: «Честнейший и благороднейший».
— Да у них в Борсии по-другому нельзя, с их-то тоталитарной монархией! Говорю же, дикари! И целый год сидеть в тюрьме ради повышения…
— А откуда ты знаешь, может, король там своему верному гвардейцу рай обустроил, а наказание — это так, слова…
— Бог его знает. Ладно, давай спать уже.
Иван лёг на кровать и погрузился в свои мысли. Ему не хотелось думать о том, что он был плохим человеком. А вдруг убийца или подлый шпион…
И снова юноша вспомнил записку, которую нашёл в погребе: «Не ищи кем ты был раньше, а строй свою новую жизнь». А если он действительно злодей?
Но Иван так хотел узнать, кто он такой, что наплевал на это послание, несмотря на то, что его форма постановки очень сильно останавливала. И парень поклялся перед самим собой, что во что бы то ни стало узнает, кем он был до апреля прошлого года…
* * *
Вскоре наступил июль, и Ваня с Вовой отправились сдавать вступительные экзамены в Институт Магии. Это было белокаменное здание с колоннами на длинном крыльце и широким приплюснутым куполом. Вова сдал сразу же, а вот Ивану пришлось пересдавать. Написал он второй раз вроде бы хорошо, и уже одиннадцатого июля ему надо было прийти в институт за результатами.
Он очень спешил, потому что Володя попросил его вернуться к шести часам и обещал познакомить с каким-то «интересным человеком». Абитуриент вновь вошёл в просторный зал при входе с мраморными колоннами, прошёл через антипреступную арку, узнававшую намерения входящего, и начал искать место выдачи работ по пересдаче. В кабинете, где они с другом в первый раз получали результаты, было закрыто. Отойдя от него, Иван увидел девушку его возраста с чёрными волосами, скромно стоящую у стены, — первого человека, попавшегося ему сегодня в этом здании. Он подошёл ближе.
— Прости, ты не знаешь, где выдаются результаты по пересдаче вступительных экзаменов? Кстати, я Иван.
— Очень приятно, Катя. Я тоже за ними стою, результаты выдаются здесь, только секретарь, кажется, ушёл на обед, — девушка волновалась. Она вообще всегда была скованна при новых знакомствах, но сейчас ей очень хотелось пообщаться с этим человеком.
— Ты тоже за пересдачей пришла? — спрашивал он. — Или только первый раз?
— Да нет, — она улыбнулась. — Просто я первый раз писала на следующий день после дня рождения. Ну сам понимаешь…
— С днюхой тогда, а сколько тебе исполнилось?
— Спасибо. Восемнадцать. А ты почему не сдал?
— Да меня накануне дружок достал, вернее его подружки, — и Иван рассказал новой знакомой свою «трагическую» историю со звонками бывших пассий своего сожителя на тилис в их номере. — А в тот раз, — заканчивал он, — они как с цепи сорвались!
Катя рассмеялась.
— Что самое главное, Вова безупречно сдал с первого раза! Ты кстати на какой факультет поступаешь? Если поступаешь…
— На водный, — смеясь, проговорила Катя, — а ты?
— На огонь. Как думаешь, из-за преобразования института качество обучения не ухудшится?
— Мне так не кажется. Я читала, что в Войланске это самая распространённая стихия. Не поедут же войланцы в Доброград, скажем…
— Да, это вряд ли.
Тут вдали показался секретарь.
— И секунды не прошло, — очень тихо произнёс Иван.
— Так, кто тут у нас остался? — проговорил секретарь и, подходя, взглянул на лист в своих руках. — Тишков и Мулина? — оба кивнули. Он протянул им талоны о поступлении. — Последние из пересдавших остались, — и секретарь засеменил от них.
— «Поскорее бы с работы умотать, за парочкой пирожков», — передразнил его Ваня, сильно насмешив Катю. — Ладно, я пойду, а то этот бабник хочет меня с кем-то познакомить: видно, одному уже не справиться. Приятно было пообщаться!
— Мне тоже, очень, — попрощалась она, помахав ему рукой вслед, и вышла из здания.
Когда девушка шла на квартиру отчима Фёдора, у неё
