— Я ее люблю, — отшутился Иван и, не обращая внимания на продолжающуюся речь Олеси, пошел за Дарьей в комнату, где в этот день ставили оборудование для гвардейцев, переговорные тилисы, стойки для оружия и командные станции трансолей.
— Ты не хочешь нигде здесь ничего посмотреть? — зайдя, спросил он ее.
— Нет, — своей привычной спокойной интонацией ответила она.
Они начали весело болтать. Общаться с ней оказалось очень легко. Иван начал чувствовать, что Даша действительно ему интересна.
Под вечер он решил, то ли проверить своё обаяние, то ли из-за того, что она ему понравилась, пробраться к ней ночью и просто спросить, начала ли бы она с ним встречаться, если бы он не уезжал. Он сделал ей намек на это и пошел к себе.
Но до сна было далеко. В спальне, на своей кровати, лежал Илья. Они разговорились, и тот пообещал разбудить Ивана.
Около часа ночи Ваня, у которого не получалось уснуть, решил послушать музыку. Он достал из тумбочки волшебного жука и засунул себе в ухо. Заиграла группа Кино*, и Иван, услышав эти звуки, почувствовал, как его охватила приятная тоска, и в первый раз в его душе появилось очень сильное желание остаться здесь и отложить отпуск с поездкой в Аргамию.
Ваня проснулся в шесть часов, но понял, что уже не сходит к Даше. Илья почему-то не разбудил его, возможно, сам проспал. Прошло ещё часа два, все встали и начали собираться на завтрак. На скамейке перед дверью, ведущей на лестницу вниз, сидели Даша, Марина и Олеся. Первая сидела левее всех, ближе к спальне старших гвардейцев. Он подошёл к ней.
— Ну так что ты хотел мне сказать? — спросила она.
— Давай подождем. Лучше будет, если я потом скажу, — пояснил он.
— Нет, надо сказать сейчас.
— Почему?
— Потому что ты можешь не успеть, ты же сегодня уезжаешь, Вань.
— Хорошо, я жду тебя после завтрака в кладовой.
Сначала Иван не понимал Дашу, но потом внял справедливость ее высказывания: к нему после половины двенадцатого в любой момент может прийти отпускная; а он сам себя пока что убеждал, что должен поскорее уехать из места, где ему очень даже надоело сидеть.
После завтрака, как и было обговорено, они встретились в кладовой. Иван забрался на верхнюю полку, а Даша стояла внизу за полтора метра от двери.
— Так что ты хотел мне сказать?
— Ну, в общем, я понимаю, что сейчас уже поздно и смысла нет что-то предлагать, но если бы я не уезжал, я бы предложил тебе встречаться. Скажи, Даша, ты бы согласилась?
— Ну, ты мне тоже понравился, поэтому, наверное, я бы согласилась.
— А знаешь, ты и Марина мне с самого начала нравились (прим. авт.: это было не совсем правдой), но я подумал, что ты можешь отказать в отличие от Марины.
— Да, — с улыбкой сказала Дарья. Иван, правда, почувствовал, что она удивилась.
Он спрыгнул с верхней полки.
— Так значит, ты бы согласилась? — радостно прошептал он.
— Да.
Иван приблизился к ней и хотел поцеловать, но Даша его остановила.
— Давай сделаем это на прощание, — сказала она.
— Давай, — согласился гвардеец.
Эти несколько часов они провели очень весело, то с Виктором, то Дурновой, то еще с некоторыми людьми.
— Жаль только то, что ты сегодня уезжаешь, — несколько раз омрачал его Виктор. Даша соглашалась.
Они много веселились. Подходили к обрыву, который вёл к речке, вместе с другими гвардейцами и помощницами. Там Иван сначала вместе со своими приятелями поджигал и тушил голову, поднимался над обрывом на огненном вихре. Украдкой, почти неосознанно, он поглядывал, смотрит ли на него Даша. Потом она подошла с подругами. Он поднимал её на руки, потом кто-то из девушек ещё просился к нему, но он вежливо уворачивался.
Как-то он увидел их с Олесей лежащих на деревянном столе. Олеся разделась до нижнего белья и загорала. Дарья на такой шаг не пошла. Он подошёл к ним и о чём-то начал говорить с Дашей. Олеся вскоре ушла, её позвали какие-то парни. И вот, когда они уже шли к зданию, Даша невинно полюбопытствовала:
— Каким должен быть идеал твоей девушки?
— Ну… — Ивана этот вопрос явно озадачил. — С ней должно быть легко общаться… Ну и…
И вот, когда они сидели на очередном собрании гвардейцев, Ивану одна из помощниц одними губами сказала, что за ним приехала трансоль. После собрания Иван с Дашей пошли в кладовую.
— Ну что? — радостно и грустно спросил Иван. — На прощание.
Они подошли друг к другу и слились в поцелуе. Иван закрыл глаза. Он чувствовал, что снова сливается с девушкой губами, хотя, может быть, она и не прекрасно это делала, но он был в восторге. Они обнимали друг друга за плечи и целовались…
Вскоре это закончилось.
— Ты закрывал глаза, — смешливо заметила она.
Иван улыбнулся и промолчал. Он оставил свой чемодан здесь и пошёл наверх собирать вещи. Оставляя Илье свою зубную пасту, он задумчиво спросил:
— А может, не уезжать?
— Не уезжай, — говорил тот. — Если не хочешь, зачем?
— Нет, я хочу.
— Тогда уезжай.
Иван вздохнул, попрощался взглядом со стенкой этой спальни… Он пошёл попрощаться с помощницами старших гвардейцев.
Одна из них, по рассказам Даши, конфликтовала с ней говорила.
— Ты уезжаешь, — сказала помощница. — А как же твоя Дашка, как она без тебя?
— Ты мне лучше пообещай, что не будешь к ней приставать.
— Да я и не…
— Пообещай!
— Ну ладно…
Иван взял вещи и подошёл к лестнице. Там он снова встретил Дашу… Этот поцелуй вышел сам собой, без каких-либо слов. Он показался Ивану очень сладким, но, услышав чьи-то шаги, она испугалась и отскочила. Затем Иван видел, как она, понурая и грустная, пошла в свою спальню. Иван решил, что больше не встретит ее.
Он спустился вниз, забрал у людей, приехавших за ним, вещи, которые успел взять, отправился в раздевалку взять куртку. Тут в неё ещё раз вошла Даша.
Они снова поцеловались, и Ивану показался этот поцелуй самым лучшим.
— Ты в кладовую? — удивлённо спросила она.
— Да, нам по пути.
Зайдя туда, он взял свой чемодан и начал укладывать туда вещи. И тут она остановила его.
— Постой, — сказала она. — Может, не будешь уезжать?
Она была уже другой, не такой, как до его отлучки на прошлых выходных, даже не такой, как сегодня утром или перед их первым поцелуем. Она была как-то мягче, добрее, ближе. Он подошел к ней и начал объяснять.
— Да понимаешь, я тут сижу уже два месяца. Я хочу отдохнуть, мне здесь надоело. Тем более со мной тут никто не считается, принимают за глупца, кому это нужно?
— Мне, мне, я прошу тебя, останься!
Иван отвернулся от нее и пошёл собирать вещи дальше. Он старался не смотреть на неё, ибо хотел уехать, а сейчас даже проявить характер, а, несмотря на неё, это было гораздо легче.
— Я не могу, — он
