— Не чувствую я поблизости деревень. — покачал головой Максим, устало потирая лоб.
А я фыркнула. Вот оно что, не одна я мечтаю о теплой кроватке и еде. Утомился соседушка, как бы не пытался делать вид и ехидничать надо мной — сам все равно устал.
— Солнце сядет скоро, нужно на ночлег устраиваться.
Бессмертный согласно кивнул и оглянулся.
— Вон там можно, — кивнул он в сторону небольшого ельника сразу за поляной, где мы стояли. — Я пока поохочусь, а вы костер разведите.
Не слушая ответа, Кощей расправил ссутуленные плечи и исчез за деревьями, по пути доставая из ножен самый настоящий меч. Я проводила его грустным взглядом и вздохнула. Держался он хоть и стойко, но внешний вид с головой выдавал его истинное душевное состояние.
— Максим, мы дров соберем, а эта пусть ужин приготовит. — вырвал меня из мыслей о Бессмертном Колобок, гордо проскакивая мимо и не удостаивая даже взглядом
В моем уставшем мозгу мгновенно появился вопрос, каким, собственно, местом абсолютно круглый хлеб без какого-либо намека на конечности собирается помогать в сборе хвороста, но я не озвучила его, обидевшись на небрежное обращение «эта» вместо имени. Нет, я, конечно, все понимаю, но Колобок и правда переходит все границы. Что такого я ему сделала, что он продолжает хамить?
Видимо, от усталости или от накопившихся обидных фразочек со стороны хлебушка на протяжении всей нашей дороги, мне срочно захотелось съязвить в ответ.
— Я дома на ужин обычно поджаренные тосты ела. — мечтательно протянула, наблюдая, как медленно вытягивается лицо выпечки. — Можно просто на огне поджарить, раз приборов нужных нету… Ну что, — двинулась в сторону перетрусившего Колобка. — Пожертвуешь своим бочком на благо жизни будущих героев?
— Чего ты хочешь от меня, чокнутая?! — отпрыгнул от меня кругляш, вытаращивая и без того огромные глаза.
— Кушать я хочу. Вкусно. — оповестила собеседника, облизываясь, словно та самая лиса из сказки. — А ты слишком аппетитный…
— А-а-а-а-а! — заверещал Колобок, неожиданно прыгая прямо в руки смеющегося Максима. — Спаси меня от этой сумасшедшей! — верещал хлеб на ухо парню, продолжая бросать в мою сторону гневные взгляды. — Она же правда сожрет и не подавиться!
— Не подавлюсь, конечно! — заверила я булочку, у которой уже нервно задергался левый глаз. — Кто ж хлебом-то давиться? Грешно.
— Максим!!! — переходя на новую октаву, визжала говорящая сдоба. — Я столько лет тебе верным другом был! Неужели ты отдашь меня в лапы этой каннибалке?!
Сосед, не переставая смеяться, пообещал Колобку, что ни в коем случае не отдаст его на съедение злобной и страшной мне, и скорее сам пожертвует жизнью, чем позволит своему мучному другу оказаться в моем ненасытном желудке. Я захихикала, наблюдая как недоверчиво покосился на Макса кругляш, и, обидевшись на весь свет, спрыгнул с рук и исчез в лесу, что-то злобно пыхтя по дороге.
Ой, кстати! Интересно, а Колобок вообще сам ест? А у него бывают отходы жизнедеятельности? Меня настолько заинтересовали данные вопросы, что я тут же задала их соседу, на что тот опять засмеялся, покрутил пальцем у виска и велел тащиться собирать хворост.
Веток на земле в лесу была целая куча. Я старательно выбирала те, что были посуше и складывала их в одну кучку, дабы потом перетащить ее к костру. Когда-то в далеком детстве, я участвовала в кружке юных путешественников и даже несколько раз была в походах. Поэтому нехитрые дела собирания хвороста, разведения огня и готовки на нем не были совсем незнакомыми.
Кучка постепенно росла, а я уже решила, что хватит нам импровизированных дров на вечер и пора тащить их к месту стоянки, как мое внимание привлек ежик, неожиданно появившийся рядом и ткнувшийся мне в ногу. Вот только выглядел он совсем не так, как я представляла себе ежиков всю свою жизнь. Во-первых, раз в пять больше (зверек доходил мне до колена), а во-вторых, передвигался на задних лапках, сжав в одной из передних небольшую клюшку и с кряхтением опираясь на нее.
— Извините! — искренне произнес зверек, поднимая на меня свою мордочку и свободной лапкой словно смахивая с пушистого лобика испарину. — Старый я совсем, слепой. Совсем ничего не вижу.
Я мгновенно расплылась в улыбке от этого умилительного зрелища и сделала шаг в сторону, освобождая путнику тропинку.
— Ничего страшного, — произнесла, с интересом разглядывая зверька, но стараясь не пялиться слишком невежливо. Все-таки не каждый день увидишь такое чудо.
Ежик, чуть слышно запыхтел, делая несколько шагов по освобожденному пути, а потом, неожиданно, повернулся ко мне.
— А вы кто такая будете, барышня? — поинтересовался он, смешно дергая носиком. — Али это я слишком стар стал и уже знакомых не узнаю? Ты уж не серчай на меня в таком случае.
— Да нет, не волнуйтесь. — покачала головой, все еще улыбаясь. — Я — Руслана.
Зверек прищурился, а я вдруг вспомнила, что мое имя вряд ли кому-то что-то говорит в этом лесу. Да и вообще, вдруг он меня за какую-нибудь чужачку-злодейку примет. А возраст у ежика уже почтенный, волноваться нельзя. Поэтому я подумала и добавила:
— Новая Хранительница.
— Правда? — встрепенулся зверек.
Он как будто даже вырос на пару сантиметров от удивления, а иголки на спине затопорщились сильнее.
— Правда, — кивнула.
Ага, правда-правда. Вот только кресты из пальцев за спиной на всякий случай сделала. До Яги то мы так и не дошли, а то, вдруг Максим прав окажется, и я тут, и правда, лишняя чужачка.
— А что же ты здесь делаешь, Хранительница? — нахмурил лоб Ёжик.
— Путешествую. — пожала я плечами. Зверек хоть и миленький, но выдавать цель нашего «похода» первому встречному я не собиралась.
Однако Ёжик явно собирался продолжить свои вопросы, чем изрядно меня насторожил:
— А с кем?
— А Вы с какой целью интересуетесь? — резко перевела я тему, внутренне напрягаясь, но стараясь сохранять вежливое выражение лица.
Собеседник странно скуксился и, кажется, что-то зашушукал себе под нос, а я окончательно нахмурилась. Что-то перестал мне этот забавный путник казаться милым и пушистым.
— Ах ты, супостат проклятый! — раздался справа от меня злобный окрик.
Я встрепенулась и удивленно оглянулась, натыкаясь взглядом на рассерженного Колобка, который смотрел на ёжика совершенно не
