Игра получилась веселая, мой принц вел себя почти идеально, "уши" я под шумок сняла, и никто этого не заметил. Необычный день имел занятные последствия: я решила продолжать развлекаться подобным образом — это раз, я познакомилась с Катей, женщиной, которая всерьез занималась изучением и реконструкцией старинного костюма — два. Катя подходила к делу настолько серьезно, что сама изготавливала ткань для одежды — сумасшедший перфекционизм, но несомненная польза лично мне, поскольку она согласилась научить меня прясть лен. И впрямь, неприлично ведь королеве не уметь прясть!
Следующее, в некотором смысле, мое безумие, узнав о котором, даже Женька оторопел — я стала учиться ездить вехом. Один из моих подданных-эльфов оказался тренером по верховой езде, и с энтузиазмом меня поддержал, даже немного скостив стоимость часа занятий. Об этом мама узнала, потому что я вынуждена была оставлять с ней своего принца, и рассердилась так, что неделю со мной не разговаривала. Но ничего, все уладилось, как же иначе. А я, которая недавно отчаянно боялась лошадей, была страшно горда, что без проблем езжу на доброй и покладистой кобыле — но езжу! И пусть никогда мне не гарцевать
так, как это получается у Дина, неважно. Джелвер говорил, что лучший соперник тебе — ты сам. Правильный подход, по-моему. А королеве Винеты необходимо уметь ездить верхом.
Нет, нельзя сказать, что я методично готовила себя к возвращению в Винету. Иногда я словно спохватывалась, чтобы лишний раз осознать: я все же чужая там. Чересчур чужая.
Я любила Дина. Я скучала по нему — иногда просто отчаянно. Надо было расстаться с ним, что понять — как я его люблю, и как могу скучать. Мне не нравились другие мужчины. Совсем не нравились, и тренер по верховой езде, который был ну просто загляденье, и наш взбалмошный "маг" в сером балахоне, который тоже делал попытки за мной ухаживать, и вообще никто. И все же, мы с Дином — чужие. Слишком разные. Здесь моего сына ждет понятная, комфортная, безопасная жизнь. А там? Пусть он и принц. Иногда я всерьез раздумывала о том, чтобы уехать куда-нибудь подальше. Чтобы никакой Мастер Дверей из Винеты никогда нас не нашел. Но такие мысли посещали меня редко и не всерьез, потому что — времени было более чем достаточно. Почти тринадцать лет.
Я много думала, много вспоминала. Когда те дела делались и слова говорились, о них, выходит, некогда было подумать, или не получалось — вот так, обстоятельно. Или просто время пришло, все уложилось, утряслось и стало яснее.
Последние моменты моего пребывания в том мире были важными. Что-то значимое произошло, но об этом я тоже подумала много позже, когда Сережка уже родился. Слова отца. Он меня поблагодарил, и кажется, в его голосе было что-то… Торжество? Облегчение?..
А потом: "Целее будешь".
Потом я чаще вспоминала "матушку", злорадствующую мне вслед, и, конечно, неприятно было чувствовать себя Золушкой, которую победила злая мачеха. И это "целее будешь" тоже меня задевало. Я думала, как там Дин? А Джелвер и Шала? Вряд ли они остались бы в Андере помогать Дину, у них своя жизнь и свои дела. Дин там — со старым магом, и только. Хотя, конечно, у него королевские права, потому что корона наделась. То есть, формально — на его стороне все. Все королевство, все те люди, что участвовали в винной церемонии. А реально — есть много окольных путей, для тех, кто поднаторел обходить и магические, и иные запреты. Бывает чревато, да, но если очень хочется, если ставка высока, то почему бы не попробовать… осторожно так?..
Королева-мать осторожна. Сама она не проходит испытаний, но от нее зависит сын, ради которого она и рискует, которому она и расчищает дорогу к трону. Как не оригинально. Да у нас в каждой третьей сказке есть злая мачеха, которая злыдничает ради любимого отпрыска. Здесь королеве служат маги, которые бессильны ей противиться. Хотя… сколько их? Личный присяжный маг у нее ведь один? И она заполучила его банальным шантажом — выкупила из тюрьмы соседнего государства, неважно, за деньги или иные услуги. Может быть, предыдущий ее маг, Мун, попал на эту службу на лучших условиях, чем мой отец, потому и сумел уйти — пусть и не освободился от присяги досрочно, но сменил "патрона".
А мой отец… Выходит, у него условия были совсем кабальные, но все лучше, чем бессрочное заключение в какой-то там итсванской тюрьме. И его присяжные исключения связаны со мной. Потому он и собирался скрывать, что я его дочь — королева не должна была знать…
"Спасибо, девочка. Ты умница".
Он так сказал, потому что…
Его присяжные исключения завязаны на меня — он ведь именно так сказал? Это должно означать, что мои просьбы и желания имеют приоритет перед волей того, кому отец присягал. Перед волей королевы. То есть, он может исполнять мои просьбы вопреки воле королевы! А королеве, если рассуждать логически, личный присяжный маг нужен нужен в основном для темных, незаконных делишек против законного наследника, остальное можно поручать и другим магам. Раз уж она развела такую деятельность, ей просто необходимо было собственное безотказное и безгласное орудие. Именно эти дела, подозреваю, отцу и не нравились. А я, уходя, попросила отца помогать Дину. После этого он и назвал меня умницей. Все просто: получается, я освободила его от присяги королеве в той области, которая касается моего мужа! Мало того, он теперь будет на стороне Дина — если захочет, конечно, я ведь лишь попросила. Но, надеюсь, он захочет! Надеюсь…
Ай да я! И не ведала, что творила, а так здорово получилось!
У меня в душе словно лампочку зажгли! Я вскочила с кровати, выхватила из кроватки спящего сына, он тихонько заворчал и пристроил головку мне на плечо, продолжая спать. А я, прижимая его к себе, подошла к окну. Было рано, но уже рассвело, ночью шел дождь и теперь под окнами разлилась огромная лужа, и небо было низким, серым. Но мне все это показалось необычайно ярким и светлым. Безысходность окончательно ушла, и появилась надежда. Надежда, что где-то там, куда нам пока нет пути, все будет хорошо.
Кстати вспомнилось, что Мун упоминал о связи своих
