Так же мягко и неторопливо, почти исподволь, подкралось удовольствие – не врезавшись, как обычно, танком, а будто обтекая меня снизу и только потом накрывая, разливаясь по всему телу – широкой, сладкой и настолько долгой волной, что казалось, это не один оргазм, а много – целая вереница маленьких, нескончаемых оргазмов…
Схлынув, волна оставила меня безвольно всхлипывающей, а Матвея все таким же возбужденным и снова прижимающимся к моему животу.
– Хорошо? – хрипло спросил он, продолжая мять мое тело во всех местах, куда только мог дотянуться.
Я кивнула, открывая глаза.
– Не то слово...
Отдышавшись и чуть придя в себя, поняла, что он все это время наблюдал за мной – смотрел прямо мне в лицо, пока я изгибалась и стонала, приподнявшись над ним.
– Я делаю смешную рожу? – моя рука скользнула ниже – на его подрагивающий, горячий и совершенно каменный орган.
– Что?.. – от моего прикосновения глаза его сразу же полузакрылись, голова откинулась на край ванны, но речь была вполне связной.
– Говорят, многие женщины делают смешное лицо, когда кончают…
– А... Да, конечно, делаешь… Вот такое, – и он скорчил совершенно идиотскую физиономию, высунув на сторону язык.
В отместку я сжала его крепче, заставляя зашипеть и податься мне в руку.
– Как только у тебя… там… заживет… трахну тебя перед зеркалом, Максимова… чтобы ты сама… увидела…
– Лера, – привычно поправила я его, сильно двигая рукой вверх-вниз.
– Лера… – послушно повторил он, всем своим видом показывая, что назовет меня как угодно, хоть ангелом, лишь бы не останавливалась. – Лера…
Какое делает лицо он, когда кончает, я уже знала, и все равно не могла оторвать от этого зрелища взгляда – зрачки чуть закатаны под веки, но все еще смотрят, челюсть расслаблена и в то же время как-то странно напряжена, создавая вокруг рта подобие звериного окала…
И эти звуки… Боже, эти короткие, глухие стоны сквозь зубы…
Потрясающе… И я это делаю с ним?!
Его хватило толчков на пять – именно что толчков, потому что он почти не позволял мне двигать рукой – сильно и ритмично толкался в мой кулак сам, держа его своим, зная точно, что и как ему нужно.
С финальным рыком вдруг прижал меня к себе, щедро орошая мои живот и грудь, втирая и размазывая по мне свое семя, мешая вместе с водой…
– Отсосешь мне в следующий раз… – то ли попросил, то ли констатировал, вновь вытягивая и укладывая меня вдоль своего тела, все еще напряженного и вздрагивающего от соприкосновений с моим.
– Если хамить не будешь… – усмехнулась, подложив руки под подбородок. – И смоешь с себя всю эту красоту… – и поерзала, еще больше размазывая сперму, грозящую слепить нас вместе, пусть и под водой.
В ванне становилось неприятно, и закончили мы наши водные процедуры уже в душе – наконец-то по-настоящему, как следует, помывшись. Донской мыл меня сам, причем довольно основательно, особенно в тех местах, где, по его мнению, мне было трудно дотянуться (хотя на самом деле таких мест на моем теле не было).
Разумеется, закончилось все очень ожидаемо – по крайней мере для меня. Так крышесносно закончилось, что когда, совершенно размякшую и обессиленную, меня принесли на руках в спальню и уложили в кровать, сдвинуть меня оттуда никто не смог бы даже танком.
– Я остаюсь здесь… И все… – пробормотала, уже почти ничего не соображая, утыкаясь лицом в подушку.
Одеяло приподнялось и тут же снова закрылось, запуская в мой «домик» еще одно тело – большое, крепкое и просто офигенно пахнущее после душа. Сразу же вжавшись в это тело задом, я блаженно вздохнула под обхватившей меня за талию рукой.
– Ну конечно остаешься, глупыш ты мой… – услышала уже сквозь сон.
Наверняка сон и есть… В реальности он назвал бы меня дурой… Или, в крайнем случае, дурочкой…
И уж точно не «его».
Глава 23
По традиции женских любовных романов проснулась я поутру одна и в сомнениях.
То есть, конечно же, сначала проснулась, а уж потом погрузилась в сомнения. Потому что спала я безо всяких сомнений. Прекрасно спала, даже не ворочалась.
Пару раз ночью почти-почти просыпалась от странного ощущения, что мне жарче, чем обычно, но заканчивалось это уверенностью, что это потому, что я сплю в обнимку с котом, и я снова спокойно засыпала.
И неважно, что с котом я сплю только дома у родителей, да и вообще этим летом наш кот Ариш умер от старости – сонный мозг напрочь отказывался верить, что у большого и теплого тела рядом может быть какое-либо другое объяснение, и всю ночь обманывал сам себя.
Зато утром, только лишь открыв глаза и уставившись в пронизанную солнцем занавеску, я сразу всё вспомнила, до самых мелких деталей.
И вот тут-то сомнения на меня набросились и давай грызть!
Во-первых (и в самых главных), кто я для Донского теперь? Подруга? Невеста? Развлечение на пару ночей? На месяц-два? Вообще, меня все еще наказывают или уже развлекают? А вдруг вчера пожалели, потому что оказалась девственницей, а сегодня отыграются по полной?
Как бы мне ни хотелось получить ответ на все эти вопросы прямо сейчас, никто мне, ясное дело, их не даст. И это я тоже прекрасно понимала.
Во-вторых, видео. Что будет если Донской блефовал и на самом деле не имеет таких возможностей? Как вообще можно убрать разбежавшееся по интернету видео? Разве что через суд запрещать… Но это ж как с грибами – один срежешь, другой вырастет.
Ну и напоследок, собственно, моя девственность.
На фоне вчерашних событий этот факт как-то потерялся – точнее, его эмоциональная составляющая потерялась, физическая-то до сих пор чувствовалась очень хорошо.
Но черт возьми, оказаться невинной, когда тебя уже в шлюхи записали – это круто!
Эх Алексей, Алексей, вялая ты сосиска… Найти бы его, подарочек какой-нибудь сделать...
Перевернувшись на живот, я хрюкнула со смеху в мягкую подушку – может, ему карточку подарить в сеть ресторанов, специализирующихся на хот-догах? Или, еще лучше, послать завуалированное сообщение – так мол и так, Хьюстон, не достигла ракета даже орбиты, уж не обессудьте. Спишите этот рекорд из книги ваших спортивных достижений.
Не случилось. Не шмогли. Не про вас пряник.
Нехорошо, конечно, лежа в постели у одного мужчины вспоминать другого, но я просто не могла удержаться – вспоминала и хихикала. Как? Как я могла думать, что это жалкое тыканье на глубину крупного тампона и есть секс?!
Ведь даже сравнить нельзя с тем, что
