— Спокойной ночи, — прошептал он ей в губы, едва оторвавшись от неё.
— Ты уходишь? — спросила она и поняла, что хочет, чтобы он остался. Вопреки всему, даже несмотря на то, что всё это было лишь следствием эксперимента, она хотела, чтобы он был рядом с ней. Когда он так близко она чувствует себя цельной. Её душа больше не ощущается горсткой осколков. Впервые за долгое время ей хочется не быть одной. Просто разрушить стену отгородившую её от окружающего мира и впустить кого-то ещё.
— Ненадолго, — сказал он, и вновь его губы коснулись её едва ощутимо, — нужно кое-что подготовить к приезду других Властителей. Я приду, когда ты уснёшь.
Это было правдой. Она почувствовала это, как и его такое же страстное желание остаться рядом с ней.
— Не представляю, — усмехнулся он, упершись своим лбом об её, — как проживу эти полгода в одной постели с тобой и не имея возможности быть с тобой так, как того действительно хочу…
Его хриплый шепот и такое откровенное признание вызвало рой мурашек по её телу, горячая волна желания, чего-то неведомого, но такого сладкого, разлилась краской на её бледном лице.
— Должно быть, — усмехнулась в ответ она, — хорошо, что я не знаю, что именно буду терять эти полгода, иначе, — прикусила она губу, — ты же знаешь, что я становлюсь опасной, когда чего-то действительно хочу…
Впервые она шутила с ним так откровенно. Впервые она позволила себе нечто подобное с мужчиной. Многие вещи для людей случаются в первый раз, и они этого не замечают. Для Йолинь первый раз был особенным всегда… особенно с ним.
Он ушел, а она с трудом заставила себя уснуть думая о нем, его прикосновениях и о возможности, что быть может её солнце совсем скоро зальет своим сиянием снежный фьорд её души. Надо лишь немного подождать, а ждать она уже научилась, как, пожалуй, никто другой.
* * *На следующий день её размеренный быт вновь претерпел изменения. Казалось жизни вокруг надоело быть неторопливой и обыденной, и она решила ускориться, подгоняя время и делая ожидание не таким невыносимым. Во-первых, её разбудили, когда солнце только коснулось первыми лучами горизонта.
Сперва, ей вдруг стало так тепло. По телу прошла волна нежности, это было странно и заставило её приоткрыть глаза, что бы в тот же миг утонуть в глазах напротив, а уже спустя мгновение, её губ коснулись его губы, теплые, влажные, немного жесткие, они дарили ей такие ощущения, о которых она и не подозревала. Не понимая толком, что именно, но тело её желало большего. Его ладонь накрыла её грудь, и она едва не задохнулась от тех эмоций, что пришли к ней в этот момент. И непонятно было, чьи они? Его? Её собственные? Но это заставляло тело дрожать и стремиться к нему.
Казалось, Рик никогда не испытывал ничего подобного ни с одной женщиной. Он никогда не чувствовал ТАК! Стоило ему поцеловать её, как его сердце пропускало удар, как только он касался её кожи, то всё внутри него, мужчины, у которого была ни одна женщина, начинало дрожать от испытываемого трепета. Он сам путался в своих чувствах, эмоциях, чьи они были? Но это было незабываемо! Каждый поцелуй, каждое прикосновение, он пропускал его через себя и испытывал такую бурю эмоций, словно делал это впервые. Но так и было, пожалуй, он впервые узнавал женщину, что стала его женой. Впервые открывал для себя мир чужой души, и это было захватывающе.
Чего стоило оторваться от неё, когда всем своим естеством он жаждал иного. Она отвечала ему, и стоило представить, какой может быть их первая близость, как он совершенно терял разум.
— Чуть позже, обещаю, — прошептал он ей в губы, — сейчас нам нужно идти…
— Идти? — часто дыша, спросила она.
— Да, — кивнул он. — Так, что Властительница прошу вас встать и одеться в один из брючных костюмов, что у вас есть, — сказал он нарочито шутливым тоном, чтобы не выдать то, насколько тяжело ему оторваться от неё.
А, дальше началось форменное безобразие с точки зрения любой женщины недавно вступивший в брак. Ведь вместо того, чтобы проводить утро с супругом в теплой постели, Йолинь, Суми и Рик бежали навстречу рассвету к серой кромке леса. Оказывается, теперь, это станет её постоянным ритуалом по утрам.
Сказать, что для нее это было тяжело, пожалуй, не сказать ничего. Казалось, она прожила двадцать лет своей жизни даже не подозревая о том, что в её теле есть столько мышц, которые могут наливаться свинцовой тяжестью, гореть огнем и болеть одновременно. В какой-то момент начало колоть в боку, воздуха в легких отчаянно не хватало! Ей казалось, что они бегут уже несколько часов, хотя на деле это длилось не дольше получаса.
— Хватит на сегодня, пожалуй, — вдруг смилостивился Рик. — Я не знаю как, — тяжело дыша, говорил он, подходя к ней, но постарайся не выпускать свои эмоции на других хотя бы во время тренировок. Иначе, боюсь, я не смогу с тобой заниматься, а просто умру от разрыва сердца, — усмехнулся он.
— Я не знаю как, — жадно глотая ртом воздух, и упираясь руками о дрожащие колени, пробормотала она, — не знаю… — Дайли ничему не учила тебя?
Принцесса лишь отчаянно замотала головой не в силах сказать хотя бы слово и объяснить, что Дэй учила её только медитировать, правильно дышать и искать точку равновесия внутри себя.
— Тогда, думаю, нам стоит обратиться за помощью к Крайсу…
— К кому? — тут же резко выпрямившись, спросила принцесса, и столько было в её голосе, взгляде, что Рик невольно оробел. Как бы смешно это не показалось, но именно в этот момент он вдруг ощутил с кем разговаривает! Такого у него прежде не было ни с их старейшинами, ни с иными людьми обличенными властью.
«Да, надо с этим что-то делать», подумалось ему, и он невольно улыбнулся и начал хохотать, представив себя крошечным человечком у ног члена Императорской семьи Дома Мэ.
— Что? — растерянно спросила принцесса, когда его руки сомкнулись на её талии, а губы коснулись виска.
— Ничего, — сквозь смех, сказал он.
— Ты… что смешного я
