- Парнишка выжил? – вот сейчас Хеллборн удивился по-настоящему. – Черт, я же проверил его... М-да, тогда я не мог добросовестно проверить его состояние. Я должен был прятаться от снайпера.
- У меня есть копия баллистической экспертизы, – Очкарик продолжал копаться в папке. – Бразильцы утверждают, что обе жертвы пострадали от пистолетного огня. “Кольт” тридцать второго калибра, стреляли с небольшого расстояния, практически в упор.
“Неужели все-таки русские?!”
- Это старый фокус СМЕРШа, – небрежно заметил Хеллборн. – У них в арсенале есть винтовка, которая стреляет пистолетными пулями, и пистолет, который стреляет винтовочными пулями. Глубина нарезов и прочие ТТХ — все предусмотрено. Маленькая военная — то есть шпионская хитрость, чтобы запутать вражеских баллистиков.
- Винтовка, которая стреляет пистолетными пулями? – переспросил Макхолланд. – Зачем вы мне пересказываете историю про Шерлока Холмса?
- В яблочко!!! – воскликнул Джеймс. – Именно так, история про Шерлока Холмса. Один из прежних начальников СМЕРШа — его давно расстреляли за шпионаж в пользу Англии — был большим поклонником сэра Артура Кона Дойла. Из его рассказов он почерпнул немало идей — в том числе и эту, с винтовкой. Вы мне лучше скажите, как бразильские следователи объясняют разбитые стекла?
- “Скорей всего, убийца стоял на балконе”, – процитировал Очкарик.
- “Скорей всего”, – передразнил его Хеллборн. – Они нашли пустые гильзы?
- “Скорей всего, убийца подобрал гильзы”, – прочитал Макхолланд. – “Также не исключено, что пистолетная автоматика отразила стрелянные гильзы за пределы балкона, и они упали на улицу. Поиски ничего не дали”.
- Пусть поищут еще, а до тех пор даже не смейте думать о моей выдаче, – заявил Джеймс.
- Мы и не собирались вас выдавать, – Очкарик захлопнул папку. – Этого еще не хватало. Даже если вы на самом деле прикончили старого апсака Магрудера. Перебьются. Мы сами с вами расправимся.
- Но за что? – не понял Хеллборн.
- Государственная измена и шпионаж в пользу иностранной державы, – спокойно сказал Томас Макхолланд.
“Двадцать один – ноль!”
- Наконец-то что-то новое и оригинальное. О какой державе идет речь? – хладнокровно уточнил Джеймс Хеллборн.
- Устраивайтесь поудобнее, сэр Джеймс, налегайте на бутерброды, – посоветовал специальный агент. – Потому что это будет очень длинный список.
“Длинный список? Что он несет?!”
- Если вы не против, я начну с тридцать шестого года, – провозгласил Макхолланд.
- Надеюсь, 36 года нашей эры? – поспешил уточнить Джеймс Хеллборн.
- Адмирал, что я совсем недавно говорил про ваше чувство юмора?! – заметно рассердился Очкарик.
- Но я и не думал шутить! – добродушно отвечал Хеллборн. – Если вы давно изучаете мою биографию, то должны знать, что мне неоднократно по долгу службы приходилось иметь дело со всевозможными историческими артефактами, археологическими находками, руинами погибших цивилизаций и так далее. Вот я и подумал...
- Не в этот раз, – отрезал Макхолланд. – Речь идет о 1936 годе от рождества Христова. Хоть это будет и непросто, я попробую ограничиться ХХ веком.
- Ах, ХХ век... – рассеянно пробормотал Джеймс. – Не самый удачный из веков. Порой мне кажется, что мы опоздали родиться. Пусть беспощадный и несправедливый рок предначертал нам стать железными людьми в стальных кораблях, но не так, не так мы должны были оставить свой след в истории. Мы должны были бороздить океаны под парусами, налегая на весла и вдыхать соленый ветер, обжигающий наши лица. Вас никогда не посещали подобные мысли, коммандер? Но увы! Времена не выбирают, и нам предстоит прожить это столетие до самого конца...
- Что вы несете, сэр Джеймс?! – не выдержал Макхолланд.
“Ты первый начал”, – чуть было не ответил Хеллборн, но вовремя прикусил язык.
- Тридцать шестой год, – хладнокровно напомнил Джеймс. – Вы что-то начали говорить про 1936 год. Хотя, признаюсь честно, с высоты нашего положения — что 36-й, что 1936-й — это было так давно... Времена цезарей и динозавров, густой туман доисторических болот и влажный запах мезозойских папоротников...
Очкарик покраснел от ярости — казалось, сейчас он взорвется. Впрочем, через несколько долгих секунд цвет его лица сменился на обычный бледно-альбионский. “Скорей всего, посчитал до десяти и взял себя в руки”, – умиротворенно подумал Хеллборн.
- 1936 год, – уже спокойно повторил Макхолланд. – 17 июля. Вы помните, что произошло в тот день? Я хочу услышать как можно больше подробностей. Только без ваших обычных плоских шуток.
- Хорошо, – Хеллборн решил проявить милосердие. – 17 июля 1936 года... Детерминизм какой-то. Хм. Да. Да, в тот далекий день я был в Мадриде. Испания, черт побери. До сих пор в ушах звенит. И в буквальном, и в переносном смысле.
- Что вы хотите этим сказать? – не понял Очкарик.
- Разве вы не знаете, по ком звонит колокол? – удивился Хеллборн.
- Дальше, – буркнул Макхолланд.
- На чем я остановился? Ах, да, Мадрид. В Мадриде я исполнял обязанности помощника военно-морского атташе Нового Альбиона. Это официально. На самом-то деле мой шеф — военно-морской атташе, чиф-коммандер сэр Энтони Гильберт — являлся резидентом альбионской Секретной службы в Испании, Португалии, Гибралтаре и Андорре. Хотя андоррские проблемы он постоянно спихивал на меня...
Макхолланд страдальчески закатил глаза, и Джеймс поспешно продолжил:
- Как сейчас помню, в тот день я на службу я опоздал. Но у меня была уважительная причина! Эта испанская девчонка такое вытворяла!
- Давайте не только без шуток, но и без лирики, – недовольно уточнил Макхолланд.
- – Без лирики, – охотно согласился Хеллборн. – Приезжаю я в посольство, где-то ближе к полудню, а по радио вот уже который час подряд передают прогноз погоды, один и тот же — “Над всей страной безоблачное небо, в Мадриде идет дождь”, – процитировал Джеймс. – Бред какой-то подумал я, нет же никакого дождя...
- Без лирики! – прошипел Макхолланд.
- И буквально в тот же час я получил новый приказ от коммандера Гильберта...
Вспоминая “Каталонию”.
Часть 1. Вдали от родины.
1936-самая новая
*
Испанская республика, Мадрид, посольство Свободного Государства Новый Альбион.
17 июля 1936 года.
*
- Джеймс, вы опять опоздали, – добродушно заметил чиф-коммандер сэр Энтони Гильберт.
- У меня была уважительная причина, – понурился лейтенант Джеймс Хеллборн.
- Да, я знаю, ваша испанская подружка, – кивнул шеф. – Та же самая, или уже другая?
Хеллборн густо
